Лабиринт Ариадны

Хотя он мне все еще должен зарплату.

И я живу в квартире, принадлежащей его другу.

И у меня на шее подвеска, подаренная в честь «сотрудничества».

А под кроватью россыпь презервативов — чтобы не искать каждый раз.

И еще неделю назад на ужин были любимые Ником баклажаны с пармезаном. Они до сих пор там, замурованные в холодильнике, дверцу которого я боюсь открывать, чтобы не встретиться с новой жизнью, которая наверняка выросла на их останках.

Нас связывает слишком много нитей, которые не обрезать одним взмахом ножниц.

Когда за Ником захлопнулась дверь, я сразу почувствовала холодок между лопаток — ощущение непоправимого. Но тогда еще убедила себя, что это ерунда. Попсихует и вернется.

Мы с ним слишком крепко повязаны этим проектом.

Главного геймдизайнера на переправе не меняют.

И точно так же, как я не могу бросить Ника, остаться без работы, жилья и поддержки, точно так же он не может бросить меня. За вменяемый срок не найти того, кто разберется во всех хитросплетениях проекта и согласится подхватить чужие идеи. А начинать с самого начала с новым человеком — долго, дорого и чревато полным упадком морального духа команды.

Уже неделю я рассказывала это самой себе. В последние пару дней — вслух.

Компанию мне составляли бутылки с вином, тусклый свет ноутбука и безнадежное ожидание поворота ключа в замке.

Когда вместо него залился трелью дверной звонок, я была абсолютно уверена, что это пришел Ник.

Почему не открыл своими ключами?

Хотел проучить меня. Показать, кто тут главный.

— Хорошо, что ты тут, а то я понятия не имею, где у меня… — человек за дверью начал говорить раньше, чем она распахнулась, но резко осекся, увидев меня. — Ты кто?

— А вы кто?.. — оторопело спросила я.

На меня надвигался огромный медведь, заросший густой бородой и темный, как черт. Совсем не тот, кого я ожидала увидеть.

Если бы у меня была хотя бы секунда подумать, я бы и сама осознала то, что он донес до меня грозным тоном, насупив густые темные брови:

— Хозяин.

Я непроизвольно шарахнулась назад, испугавшись и тона, и бровей, и сурового выражения дочерна загорелого лица, и густой бороды, и роста под два метра — всего вместе.

И особенно этого слова «хозяин» — хозяин ЧЕГО?

Ему пришлось уточнить:

— Квартиры. Этой.

Мгновенно сработали совсем другие инстинкты — законопослушность и нелюбовь к конфликтам.

Я качнулась обратно и распахнула дверь шире, проговорив дрожащим голосом:

— Извините…

И снова слишком поздно, когда он уже тяжело шагнул через порог, сообразив, что сначала стоило проверить документы.

Но — к счастью! — грозный медведь оказался действительно владельцем квартиры по имени Мирослав, вернувшимся из Португалии.

Но — к сожалению! — эмиграция не пошла на пользу его отношениям с семьей. Он приехал обратно, чтобы развестись и начать все заново.

Мои документы он не поленился проверить, как и выслушать сбивчивые объяснения — кто я, откуда, как здесь оказалась и какое имею отношение к Нику. Сбивчивые — и мутные, потому что статус мой был неясен и мне самой.

— Я вообще-то Коляныча пытался предупредить, что еду, — громыхнул он, проходя в комнату, не снимая ботинок и недоуменно оглядывая все признаки уюта, что я добавила в интерьер за прожитые тут месяцы. Рассеянно тронул глянцевые листочки замиокулькаса, провел ладонью по пушистому пледу, брошенному на кресло, поднял брови, разглядывая коллекцию вин и, наконец, повернулся ко мне, сразу придавив взглядом к полу. — Но он не берет трубку.

— У меня то же самое! — почти обрадовалась я. — И сообщения не читает! Может, с ним что-то случилось? Может, он в больницу попал? А я думала…

— Сообщения он читает, — развеял мои надежды Мирослав. Он вытащил из кармана джинсов телефон и включил экран. — Только не отвечает… О! Ответил!

Мое сердце заколотилось сильнее, и я с трудом удержалась, чтобы не подняться на цыпочки и не заглянуть поверх его руки в мессенджер, чтобы узнать, что же написал Ник.

Мирослав свел тяжелые брови на переносице, читая и перечитывая ответ.

Потом вздохнул и поднял на меня мрачный взгляд.

— Тут говорится, — проговорил он, делая паузу после каждого предложения, чтобы оно получше усвоилось. — Что он давно не пользуется квартирой. А тебе давал ключи лишь однажды. Предполагает, что ты сделала второй комплект. Зачем-то.

Я моргнула, невольно оглядывая свое рабочее кресло с гнездом из пледов, стол с ноутбуком и хаосом распечатанных документов, замиокулькас по соседству с бутылками вина — пальцы Мирослава стерли пыль с двух листиков и стало понятно, что надо бы протереть его влажной тряпкой целиком.

— Зачем?.. — спросила я, невольно разведя руками, словно пытаясь и ему передать свою растерянность от предположения, что чья-то одноразовая любовница вдруг возьмет и поселится в логове холостяка. Без самого холостяка. Заведет домашнее растение, коллекцию вин и шторку в ванной.

В память об одной безумной ночи?

— Я не знаю, — Мирослав задумчиво качнул на ладони телефон, перечитывая ответ еще раз. — И, честно говоря, мне хватает своих сердечных забот, разбираться с вашими желания нет. Ира, пожалуйста, освободите квартиру к вечеру.

?????????????????????????? Я закрыла ладонями лицо, досчитала до десяти, глубоко вдохнула, провела пальцами по волосам, приглаживая их и открыла глаза.

Ничего не изменилось. Это был не сон.

Глава сороковая. Ариадна в поисках

Как так забавно получается, что мне могут сказать, чтобы я собирала вещи до вечера и выметалась, а я почему-то не могу такого сказать людям, живущим в моей квартире?

Строчки договора аренды прыгали перед глазами, пока я мотала его на экране ноутбука вверх-вниз, пытаясь найти информацию о том, за какой срок я должна предупредить жильцов о выселении. На деньги мне было почти наплевать — я готова была вернуть и залог, и всю сумму за нынешний месяц. Просто надо было где-то теперь жить.

Пришлось несколько раз вдохнуть, выдохнуть — и закрыть файл с договором. Там совершенно точно не было возможности сказать арендаторам собирать вещи и выметаться до вечера. А значит — я занималась совершенно бесполезным делом.

Но смириться и просто съехать — куда?! — я не могла. Поэтому вместо того, чтобы искать ночлег для себя и пары десятков еще не собранных коробок с вещами, я оделась и поехала в офис.

В «наш» офис, в котором так до сих пор ни разу и не была.

Башня бизнес-центра ААА-класса взмывала к сумрачному московскому небу, словно цитадель Темного Властелина. По зеркальным панорамным окнам струился вязкий серый дождь, а вершина, откуда за городом должно было наблюдать злобное око, скрывалось в рваных ошметках туч.