Лабиринт

Вместе они поставили Хорика на ноги. Юноша еще не полностью оправился: он не понимай, где находится и что произошло. Из-за его высокого роста мужчинам пришлось тащить его за собой, и длинные ноги Хорика волочились по земле.

Каким-то образом им все же удалось добраться до дома, откуда им навстречу выбежала леди Лэнсон.

– Что случилось?- осуждающе воскликнула она.

– Ничего,- ответил Фицбраун. Им владело единственное желание: избавиться от ноши и убраться отсюда подальше.- Он упал в обморок, вот и все. Советую вам уложить его в постель и послать за врачом.

Хорик уже достаточно хорошо соображал, чтобы сердитым бурчанием отреагировать на слово "врач".

Они прошли в холл, где их встретили Алитея и Анджела.

– Он должен остаться здесь,- заявила Анджела.- Правда, Лети?

Алитея недовольно скривилась, но ей ничего не оставалось, как согласиться.

– Отведите его наверх,- велела она, чем заработала разъяренный взгляд сестры.- Леди Лэнсон тоже захочет остаться. Они могут расположиться в темно-красной спальне и гардеробной, не так ли?

Алитея пошла прочь, на ходу уверенно раздавая приказания.

Фицбраун и Бен втащили Хорика по широкой лестнице и сбросили его на диван.

Фицбраун отошел в сторону, и Хорик очень четко произнес:

– Чтоб вам провалиться!

– Интересно, к кому из нас это относится?- спросил Бен.

– Ко мне,- ответил Фицбраун.

– Конечно, меня он иметь в виду не мог,- заключил Бен.- Ведь я его почти не знаю.

– Знакомство - не единственная причина для того, чтобы кого-то не любить,- заявил доктор. Заметив, что это высказывание озадачило Бена, он добавил: - Скажем так: он сейчас настроен ненавидеть всех. И у него, без сомнения, есть веские основания.

Они вместе спустились в холл, где их уже ждала Алитея.

* 3 *

Алитея обращалась только к Фицбрауну.

Она разговаривала с ним так, будто для нее важнее всего на свете было именно его мнение, а не чье-либо другое. Она полностью игнорировала Бена, и когда он попытался присоединиться к беседе, повернулась к нему спиной.

Создавалось впечатление, что ее чрезвычайно волнует состояние здоровья Хорика.

– Это как-то связано с его ростом, верно?- спросила она.- Его мать утверждает, что он в любую минуту может упасть замертво. Это правда, доктор?

Ее взгляд не отрывался от лица Фицбрауна, губы приоткрылись, как будто ее мучила жажда информации, и утолить ее можно было из единственного источника истины и мудрости.

– О, думаю, дело не так уж плохо,- ответил Фицбраун, которого немного удивило столь пристальное внимание к его персоне, к тому же он понимал, что Бен оказался в неловком положении.

– Хорошо,- сказала Алитея.- Я очень надеюсь, что, если ему суждено умереть, он умрет не здесь.- Заметив, что ее слова потрясли Фицбрауна, она добавила: - Хватит с нас трагедий.

– Да, конечно,- согласился с ней доктор.

Она опять взглянула на него.

– Так что же случилось?

– Он потерял сознание,- ответил Фицбраун.- Перегрелся на солнце, вероятно.

Алитея провела языком по губам.

– Я совсем недавно разговаривала с ним. Он выглядел вполне нормально.

– Знаю,- кивнул доктор.- Возможно, он потратил слишком много сил, собирая розы. Ведь он собирал их для вас, не так ли?

– Да,- с восторженным видом подтвердила Алитея.

– А вы, попросив собрать для вас цветы, не взяли их.

– О боже! Именно так. Где они? Надо кого-то послать за ними.

– Они умирают,- сказал Фицбраун.- Лежат на солнцепеке на клумбе в центре розового сада - это он зашвырнул их туда.

Впервые доктор видел Алитею такой довольной.

Бен не оставлял попыток принять участие в беседе:

– Он ужасно выглядел, когда я проходил мимо. Фицбраун, у меня создалось впечатление, что он набросился на вас.

Алитея продолжала игнорировать его.

– Он действительно набросился на вас?- обратилась она к Фицбрауну.

Он отлично понял, что именно она хочет услышать - будто они дрались из-за нее,- и холодно ответил:

– Я хотел побеседовать с ним как врач, по просьбе его матери, но не успел, так как он потерял сознание.- Он посмотрел на часы.- Мне пора - у меня встреча. Хочу перед уходом взглянуть на Лэнсона. Будем надеяться, что он еще не полностью пришел в себя - кажется, он не очень любит докторов.

Фицбраун направился к лестнице.

Он был уже у нижней ступеньки, когда услышал, что Бен снова пытается привлечь внимание Алитеи, рассказывая ей, как набирал воду для Хорика, как решил, что вода для питья и поэтому встал прямо под струи. Но бедняге опять помешали.

Через парадную дверь в холл вошла Сара. Юбка ее розового платья была мокрой. С подола капала вода. Она напрочь забыла о соблюдении изящных поз.

– Ты пытался утопить меня!- сдавленным от ярости голосом проговорила она, указывая пальцем на Бена.- Ты! Чудовище!- Она разрыдалась.

* 4 *

Фицбраун медленно вернулся и обнаружил, что теперь игнорируют его. Все внимание Сары сосредоточилось на Бене. Справившись с приступом рыданий, она разразилась страстным монологом:

– Я поняла, что произошло, как только увидела, что ты стоишь в фонтане и подставляешь голову под воду. Я поняла, что это была она.- Сара даже не взглянула в сторону Алитеи.- Только она способна довести мужчину - того, кого я считала мужчиной,- до такого состояния, превратить его в жалкое, униженное создание, не замечающего ничего и никого вокруг себя. Кто-то может решить, что хорошо знает ее. Ты же жил с ней. Ты же знаешь, как она обращалась с тобой, как она отшвырнула тебя по совету этого чудовища Августина...

– Не говори так,- пробормотала Алитея.- Не говори плохо о мертвых.

– Почему?- резко повернулась к ней Сара.- На свете не было более зловредного человека. Он заслужил свою смерть.- Она снова обратилась к Бену: - Надо же, а я пыталась спасти тебя!

Бен выглядел несчастным.

– Спасти меня?- озадачено переспросил он.- От чего?

Теперь, завладев вниманием зрителей, Сара немного успокоилась. Отряхнув мокрую юбку - в это мгновение она напомнила сердитую курицу,- она продолжила: