Лагуна

С губ Эми срывается едва слышный вздох, а потом ее лицо озаряет улыбка.

– Да.

Одно простое слово «да», которое равнозначно слову «счастье».

– Я так люблю тебя, – коротко целую ее.

– Я тоже тебя люблю, Макс, – шепчет Эми, поднимая на меня взгляд, и я тут же нежно касаюсь ее губ своими, не углубляя поцелуя. – И так тобой горжусь. Ты был великолепен. Не могу поверить, что ты сделал это.

– Я просто точно знал, что должен вернуться к тебе. – Уголки губ ползут вверх. – Если бы ты не пришла посмотреть на меня, клянусь, сразу же после этого я бы примчался к тебе и продолжил сидеть под твоими окнами.

– Я бы ни за что не пропустила это.

– Но я не знал, слышала ли ты меня.

– Слышала каждое слово, Макс, – говорит она.

– Надеюсь, в следующий раз, когда я накосячу, мне не придется рисковать жизнью, чтобы ты меня простила. – Я грустно усмехаюсь.

– Это не смешно. – Она мотает головой. – Ты сошел с ума.

– Нет, я просто по уши в тебя влюбился, маленькая. – Прижимаю ее к себе ближе, ощущая спокойствие.

– Теперь мне придется отбиваться от твоих фанаток, – улыбается она. – Ведь ты знаменитость.

– Я уверен, ты справишься. Возьмешь свою большую подушку и вмажешь с разбегу, – смеюсь я.

Эми тоже начинает хохотать, но тут же становится серьезной.

– Тебе было страшно? – тихо интересуется она, глядя мне в глаза.

– Мне было страшно, что я никогда тебя не увижу. Особенно когда я оказался под водой и не мог всплыть. В груди жгло от нехватки воздуха, а пена надо мной не уменьшалась. Я запутался в лише и отпустил доску. Крепко держался за камень, но совершенно не знал, что делать дальше. Даже если бы у меня получилось выплыть, я бы не смог далеко уплыть без доски. И я действительно уже прощался с жизнью, пока мне на помощь не подоспел твой отец. Он буквально достал меня с того света, Эми. Я не понимаю, почему он сделал это. Рискнул своей жизнью ради меня. Я бы понял, будь я его сыном, но… Твой отец – невероятный человек.

– Знаю. – Ее глаза снова наполняются слезами.

– Мне повезло, что он оказался рядом. Он теперь официально мой супергерой. И я очень рад, что больше никакой конкуренции между нашими семьями. – Я провожу подушечками пальцев по ее щеке, поглаживая большим ее нижнюю губу. – Теперь все знают, что ты моя. И я сделаю все для того, чтобы стать твоим супергероем.

– Но больше никаких сумасшедших поступков, – просит она, в ее глазах – волнение.

– Обещаю, моя Лагуна. – Я целую ее в лоб и прижимаю к себе. – Ведь у меня теперь будет жена, ради любви к которой я откажусь от любого риска.

Следующие десять минут мы принимаем душ, смывая друг с друга пену и согревая от холода. Затем я первым вылезаю из-под воды, вытираю капли, стекающие по телу, фиксирую полотенце на бедрах и подаю другое для Эми. Когда она заматывается в полотенце, я поднимаю ее на руки и несу в свою постель. На столике из ротанга уже стоит поднос с чаем. Положив Эми на кровать, я тянусь к чайнику, чтобы налить его в кружки. Жадно опустошаю свою, после чего сбрасываю полотенце на пол и ложусь под простыню, притягивая к себе и обнаженное тело Эми. Допив чай, она устраивается у меня на груди, обвивая мое тело рукой и ногой. Я в очередной раз нахожу ее губы и сладко целую их, а затем откидываюсь на подушку, крепко прижимая Эми к себе, и падаю в сон, полностью измотанный, но чертовски счастливый и умиротворенный.

Глава 33

Макс

Когда я просыпаюсь, за окном уже вечер. Небо окрашено светом уходящего за горизонт солнца, отчего кремовые стены моей спальни сияют оранжевым. Сажусь в постели и тут же жмурюсь от боли в мышцах. Тело ноет от утренней нагрузки. Поворачиваюсь к Эми и понимаю, что ее нет. На мгновение меня охватывает паника, но я тут же прислушиваюсь к голосам, доносящимся с кухни, и счастливо выдыхаю, когда слышу голос своей невесты.

Поднявшись с кровати, я подхожу к комоду, чтобы прикрыть наготу шортами, а затем иду в ванную – умыться. Пару минут спустя я выхожу из спальни и тут же замираю. Опираюсь о дверной косяк, скрестив руки на груди, и едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться от счастья, как девчонка.

С веранды доносятся мотивы бачаты. Сквозь прозрачные шторы замечаю сервированный к ужину стол. Поворачиваю голову, и улыбка озаряет мое лицо, когда я замечаю маму, Эми и Эмбер, которые вместе суетятся у кухонного островка.

На Эми моя майка, которая доходит ей до колен, ее волосы ниспадают кудряшками вперед, пока она нарезает ананас для Пина Колады. Моя мама рядом с ней напевает себе под нос песню, звучащую из колонок. Эми протягивает ей бокал, и она делает глоток через трубочку.

– Белиссимо, милая! – восклицает мама, вызывая у меня смешок.

Эмбер мешает что-то на плите, пока мама нарезает салат. С веранды появляется папа, который берет с тарелки тарталетку с крабом, за что тут же получает по рукам от моей мамы.

– Лиам, это к столу!

Папа успевает засунуть тарталетку в рот, и мама тут же бьет его полотенцем по плечу. С громким смехом отец выбегает обратно на веранду, где сталкивается с Арчи. На лице брата появляется широченная улыбка, едва он видит меня. Он кивает в сторону Эми, и я счастливо выдыхаю.

Наконец Эммелин тоже замечает меня. Она нервно убирает прядь волос за ухо и застенчиво улыбается.

– Ну, выспался ли? – восклицает мама.

– О да.

С улыбкой подхожу к ней и чмокаю в щеку, а затем в несколько шагов сокращаю расстояние между нами с Эми и, обхватив ладонью затылок, без лишних слов впечатываюсь в ее губы. С напором раскрываю их языком, целуя глубоко и страстно.

Эми отстраняется первой и тут же отводит взгляд, шепча:

– На нас же все смотрят. – Ее щеки заливает румянец.

Целую Эммелин в висок, обхватив за талию и притянув к себе.

– И мы рады смотреть, что вы счастливы, милая, – улыбается мама и проходит мимо нас на веранду с тарелками в руках.

– Как ты себя чувствуешь? – доносится голос Гранта, стоящего рядом с моим отцом у барбекю.

– Я счастлив как никогда! – восклицаю я.

– Я про твои мышцы, – усмехается отец Эми.

– А, – глупо улыбаюсь. Снова. – Все ноет. Но ничего. Бывало и хуже.

– Пиво? – Он протягивает бутылочку.

Отрицательно мотаю головой.

– Я обещал Эми попробовать ее фирменную пинаколаду.

– Что? – ахает Эммелин. – А как же «кокос – худшее, что могло придумать человечество»? – передразнивает она меня. – Ты же не любишь кокос!

– Зато я чертовски сильно люблю тебя. – Я опять целую ее, на этот раз мягко.

– Ну, привет, повелитель циклопа, – вдруг громыхает голос Дина.