Ламбрант и Зодиак Сатаны

Герда вновь осмотрелась, убедилась, что болото не выпустило ни одного своего пленника, и присела перед расстроенным инспектором.

—Кто такие бесы?— спросила она более спокойным голосом.— Если мы ими стали, нам надо как-то разобраться, что с этим делать.

—Бесы – это бывшие люди,— принялся рассказывать Валентин.— Точнее, это такие существа в облике людей. Как правило, они появляются после смерти человека, если для этого имелись определённые условия.

—Как тот ритуал со знаками зодиака?

—Нет, от такого бесами не становятся. Там произошло что-то другое... что-то, связанное с тем люциферитом...

—Зибуэль – это люциферит?

—Да. Люциферит – это такая особая разновидность бесов, более сильная. Обычный бес не обладает никакой демонической силой. Конечно, все они выносливы, сильны, умеют вытворять такие трюки, которые не каждому акробату по силам. Но всё же они как бы низшая каста.

—Каста?— напряглась Герда.— Они что, имеют ещё несколько каст???

—Ну, условно говоря,— кивнул Охтин, уставившись в небо, которое вовсю заполоняли серые тучи, выплывающие из-за зелёных гор.— Есть ещё черти... Пожалуй, они самая низшая каста в этом демоническом мире. Обычно, это бывшие бесы, которые потеряли свой статус из-за образа жизни. Они зарастают шерстью, теряют интеллект. В общем, как бомжи-алкоголики. У них сохраняются лишь примитивные инстинкты. Чтобы как-то контролировать их популяцию, экзархаты устраивают им своеобразные гетто.

—Что такое экзархат?— наседала женщина с вопросами, вновь чувствуя себя словно в ночном кошмаре.

—Это такие территориальные общины у бесов. Если на какой-то территории проживает их высокая плотность, то организуется своеобразная система управления. Последние лет десять бесы пытаются наладить эту властную структуру, но у них не очень хорошо получается. К тому же, мы регулярно раскрываем эти экзархаты и истребляем практически всех...

—Ты???— удивилась Пелевец, потирая удочку.

—Нас называют ангрилотами,— пояснил Валентин, проверив раненный бок.— Это централизованная национальная организация, которая есть в каждой стране. Мы занимаемся уничтожением всех подобных существ.

—Убиваете нечисть?

—Занимаемся борьбой со всеми этими рогатыми и хвостатыми тварями, да. Раньше мы сотрудничали с церковниками, но потом стали функционировать отдельно.

—Получается, ты и твой помощник...

—О, как же ты медленно соображаешь!— воскликнул недовольный мужчина и перевернулся на правый бок.— Мы ангрилоты, и нас послали сюда избавиться от трупа беса, который напал на людей в твоём городе. И мы должны были проверить, из-за чего происходят исчезновения людей в местных горах. Ты же всё это прекрасно просекла ещё до похода!

—Я не была до конца уверена,— задумалась Пелевец, почёсывая рога.— А почему ты тогда пошёл в горы без своей армии?

—Не армия, а прелатура,— поправил её Охтин, прижимая ладонь к ранам.— Весь север находится в юрисдикции ингерманландской прелатуры, потому что здесь редко возникают проблемы со всякой нечистью. Людей же на севере живёт не много. А бесы и подобные им создания предпочитают находиться поблизости с большим числом смертных...

—И нам тоже теперь придётся так делать?

—Я не знаю,— нехотя выдохнул инспектор.— Я занимался борьбой с бесами и никогда не думал, что сам смогу стать бесом... Ирония судьбы, твою мать!..

Герда уставилась на болото, в котором утонул пикап. Грязно-жёлтое пространство внизу постепенно захватывал туман. Значит, с гор надвигались не только тучи, но и похолодание. Не удивительно, что комаров стало значительно меньше, хотя теперь они просто летали и иногда садились на руки и спину. Ни одного укуса с момента своего пробуждения на ферме тел женщина больше не ощущала. Впрочем, учитывая слова Валентина, гематит был им не интересен.

—Мне ни разу не захотелось есть,— поймала себя на ощущениях женщина, потрогав пустой живот.— Мы вообще питаемся чем-нибудь?

—Бесы не едят обычную еду, это я знаю наверняка,— заявил Охтин, с опаской поглядывая на меняющуюся погоду.— Как и все трункусные создания, они любят мёртвую энергию. Кладбища, трупы, прах – это их привлекает...

Пелевец озадачилась ещё сильнее. Промежуток между падением с Харнаурды-Кей и пробуждением в доме с мертвецами до сих пор отсутствовал в её памяти. Если предположить, что она всё-таки упала в озеро, а потом как-то доковыляла до фермы тел, то складывалась логичная картина. Пролежав на кровати рядом с ссохшимся покойником, Герда вполне могла «подзарядиться» нужными ресурсами. И, возможно, именно это спасло ей жизнь, когда один из охранников пристрелил нарушительницу запретной зоны.

—И мы не пьём кровь?— уточнила женщина, перебирая в голове всё, что было ей известно из голливудского фольклора.— И не спим в гробах?

—И не сгораем на солнце,— подтвердил Валентин, в который раз проверив свои раны.— У бесов самое главное – это рога... Даже вся голова в целом. Если повредить рога, бес умирает.

Патологоанатом потрогала свои костяные наросты на голове, удивившись, как быстро они увеличились с мелких рожек до нескольких сантиметров.

—Почему же тогда бесов надо истреблять?— недоумевала Герда.— Ведь и ты, и я сохранили память и...

—Любой бес – это вовсе не человек и отнюдь не сверхчеловек. Это, образно говоря, реинкарнация существ другого мира, причём не самого лучшего, как ты, надеюсь, поняла. Они попросту используют подходящие им тела людей. Из-за сохранения мозга остаётся и определённая память. Поэтому бесы какое-то время помнят жизнь человека, в которого вселились. Так что мы боремся с ними именно по той самой причине, по которой эти существа используют чужие тела.

—Значит, я уже не я, а ты – это совсем не господин Охтин из Питера?

—В период от нескольких недель до пары-тройки месяцев идёт основная трансформация,— заговорил инспектор в манере школьного учителя.— Меняется внешность, меняется сознание, причём зачастую в худшую сторону.— Он указал взглядом на болото.— Того мужика в машине ведь ты связала, верно? И он что-то говорил про то, что ты зарубила его напарника...

—Они стреляли в меня,— оправдалась Пелевец, почувствовав себя уязвлённой от этих вопросов.

—Ну вот видишь... Став бесом, ты легко смогла расправиться с человеком. Вряд ли бы ты допустила такое в своём смертном состоянии. И это только начало. Бесы порой бывают крайне жестоки. Они похищают людей, купаются в их крови в специальных гематориях, подталкивают их на всякие низменные поступки. Я уж не говорю про тех, у кого и вовсе теряется всякий разум.

—Тот стрелец?.. То есть первый рогатый труп...

—Да, он яркий представитель этих безбашенных бесов,— кивнул Валентин и вновь уставился на болото внизу.— Тот выродок, что сидел в олене. Он тоже из их числа. У них есть название – бесы-вертерунты. Если такие попадаются в лапы экзархата, их сразу же усыпляют как бешеных собак.

—А что делают с такими, как мы?— насторожилась Герда, хотя внутренне и не верила всем словам этого типа.

—Ну, всё зависит от того, кому мы попадёмся. Если к ангрилотам, то смерть. Если к финстерам, то рабство. Если к люциферитам, то либо смерть, либо рабство. Если в экзархат, то любой бес становится подданным. Ему определяют имя, проводят обучение, находят род занятий и так далее.