Лампа разыскивает Алладина

– Пакостник, – вскипела Залыгина.

– Не нервничай, – успокоила я ее, – сейчас еще попытаемся.

Когда в плоской банке осталось лишь сильно и противно пахнущее рыбой масло, Макс заурчал и принялся намывать морду. Так и не проглоченное им снадобье я смыла в трубу и велела Асе:

– А ну, держи его! Хватай на руки. Не хотел по-хорошему, станем действовать по-иному. Сейчас просто впихну в него пилюлю. Значит, так. Бери его, как младенца, левой рукой. Правой нажми Максу на щеки, котяра разинет пасть, я вложу туда таблетку, и все дела.

Ася кивнула, мы приступили к практическим действиям. Можете не поверить мне, но Макс меланхолично разжал челюсти, я проворно сунула на розовый язык белый кругляшок и перевела дух.

– Супер! – воскликнула Ася.

В то же мгновение таблетка шмякнулась на плитку.

– Вот тварюга! – вскипела хозяйка.

– Не стоит ругать кота, – миролюбиво ответила я, – мы сами виноваты. Повторяем ситуацию. Только на этот раз я зажму ему рот, досчитаю медленно до десяти и лишь тогда уберу руку. Схарчит, как миленький!

Сказано – сделано. Пальцы Аси снова стиснули рыже-белые щеки, Макс покорно разжал зубы, я моментально впихнула препарат и стала говорить:

– Раз, два, три…

На счет «десять» моя ладонь отпустила круглую морду.

– Ну? – поинтересовалась Ася. – Съел?

– Похоже, да, – кивнула я.

– Надо проверить.

– Как?

– Разожму ему пасть, а ты глянь, – предложила Залыгина.

Я села на пол, мое лицо оказалось около коленей соседки, чуть ниже морды Макса.

– Давай!

– Ага, – бормотнула Ася, – ну, зырь.

Я попыталась заглянуть в пасть Макса, открыла от напряжения рот и в то же мгновение ощутила на языке нечто противно-скользкое, сильно воняющее рыбой. От неожиданности горло само по себе сделало глотательное движение, комочек провалился в желудок.

– Что это было? – еле ворочая от отвращения языком, спросила я.

– Таблетка, – сдавленным голосом прошептала Ася, – Макс тебе ее прямо в рот выплюнул.

Я бросилась в ванную, забыв про необходимость вытирать подметки о тряпки, и принялась яростно чистить зубы, пытаясь избавиться от вкуса и запаха шпрот.

Когда я вернулась в кухню, Ася, сидевшая в той же позе, продолжая прижимать к себе меланхолично взирающего на мир Макса, затараторила:

– Лампушечка, не волнуйся! Это абсолютно безвредное для человека средство, в нем всего лишь очень маленькое количество кошачьих гормонов. Тебе от них хуже не станет, наоборот…

– Что? – перебила я Асю. – Перестану приставать ко всем кошкам во дворе?

Залыгина захихикала.

– И ничего смешного, – сердито заявила я, – теперь обязательно запихну в пакостника таблетку, чего бы мне это ни стоило. Из принципа! И вообще, я не привыкла, чтобы коты в нашем доме своевольничали. Ладно, на войне как на войне! Ася, садись на четвереньки, зажимай рыже-белую гадость ногами, руками держи лапы, а я уж всуну пилюлю.

Но, увы, и эта попытка оказалась неудачной, на полу прибавилась новая таблетка.

– Отлично, – прошипела я, – испробуем новую тактику.

– Эй, эй, фу, уходи, – заорала Ася.

Я обернулась и увидела, как Капа и Феня быстро подбирают с плитки полуразмокшие лекарства.

– Немедленно выплюньте! – завопила я, кидаясь к щенкам, но поздно. Мопсята проглотили находки и весело закрутили толстыми хвостами.

– Просто издевательство! – в сердцах закричала Ася. – Тот, кому надо съесть, выплевывает, а те, кому и близко к лекарству подходить нельзя, сожрали! Офигеть!

– Ничего, – процедила я, – сейчас Максу мало не покажется. Вот!

– Это что? – вытаращила глаза Ася.

– Одеяло!

– Зачем?

– Закатаем в него Макса, – бодро заявила я. – Только морду снаружи оставим. И тип-топ!

– Ничего не получится, – безнадежно вздохнула Залыгина. – Уже столько раз пытались, и шпротами кормили, и морду держали, и коленями зажимали, а толку? Вылетает таблетка назад. Пусть уж орет, ну не посплю недельку, в конце концов Макс утихнет, станет жить по-прежнему!

Я посмотрела на наглую кошачью морду и возмутилась.

– Ася! Оставить его победителем с осознанием того, что он хитрее человека? Ну уж нет! Давай, клади кота на стол, начнем следующую, уж не знаю какую по счету попытку. Кстати! Гениальная идея.

– Какая? – насторожилась Ася.

– Значит, таблетки он выплевывает?

– Сама же видишь!

– Классно. А порошок?

– Что?

– Ну, если растолочь препарат, то как? Слабо Максу будет от него избавиться!

– Верно, – обрадовалась Ася и тут же сникла: – Ага, а как в него пыль всыпать?

– Очень просто! – засмеялась я. – Вот гляди, разминаю пилюлю, потом беру самую простую шариковую ручку, пластмассовую, прозрачную, вытаскиваю стержень, ага… правильно. Теперь осторожно насыпаю ложкой внутрь пустой пластиковой трубочки лекарство. Остается лишь вдунуть его в пасть твоего противного Макса. И как ему от мелких частиц избавиться? До утра плеваться станет, и ничего не получится. Ясно? Закатывай пакостника в одеяло! Морду снаружи оставь. Молодец! Ложись сверху, прижми его животом, раскрывай рот. Ася! Не сама пасть разевай, надави Максу на щеки. Во! Здорово! Фу-фу-фу-фу!

Белое облачко дисперсной пыли влетело внутрь спеленутого животного. Макс от неожиданности чихнул, раз, другой, третий…

– Ну что? – гордо воскликнула я. – Победил тебя человек, царь природы? Не вылезает таблеточка! То-то.

Секунду Макс лежал неподвижно, потом его и без того большие глаза начали расширяться, расширяться, расширяться… Уши прижались к голове, усы встопорщились, изо рта полезла пена.

– Что с ним? – испуганно вскрикнула Ася, отпрянув от спеленутого котика.

– Не знаю, – прошептала я, – похоже, снадобье начинает действовать! Гормоны ожили и пошли в атаку!

В ту же секунду всегда спокойный, даже апатичный Макс издал жуткий звук, на описание которого у меня на данном этапе просто не хватает слов. Толстое бело-рыжее тело выпуталось из пледа. Я попятилась. Обычно дружелюбный кот выглядел устрашающе. Густая шерсть вздыбилась, хвост и усы стояли торчком, а из лап высунулись разом все, несомненно очень острые когти. Глаза котяры бешено вращались в орбитах, изо рта лезла пена.

– Ты уверена, что препарат отбивает охоту к сексу? – прошептала я. – Может, ты перепутала и…