Ласкающий ветер Тосканы

Но когда она двинулась по направлению к входной двери, Хэйдон твердо сказал:

— Нет, не стоит.

Виола остолбенела. Она не верила своим ушам. Хэйдон сердито глянул на нее, и протест замер на ее губах.

— Приятно было с тобой пообщаться, — произнес он таким тоном, что стало очевидно обратное.

Позади них две девушки в потертых джинсах начали разгружать грузовик. Хэйдон вздохнул. Слишком шумно.

— Я сейчас постараюсь заснуть, если смогу. Пока, Виола.

— Но, Хэйдон… — попыталась возразить она.

— Никакого кофе, — безапелляционно заявил он. — Послушай, я хочу быть честным. Прости, если чем-то тебя обидел, но я не собираюсь жениться. Ни на тебе, ни на ком другом. Это мое окончательное решение.

Виола вспыхнула, но промолчала. Возле грузовика что-то с грохотом упало, и раздался взрыв девичьего хохота. Это была последняя капля. Хэйдон в ярости направился к подъезду.

На тротуаре перед входной дверью валялся сложенный пополам мольберт. Улыбки погасли на лицах девушек, как только они увидели выражение лица Хэйдона.

— Это частная территория, — резко сказал он.

— Простите, что мы здесь надышали, — спокойно ответила одна из них, — но мы не умеем обходиться без воздуха.

Маленького роста, с вьющимися волосами, она была настроена весьма решительно. Ее подруга, длинноногая и рыжая, пробормотала что-то нечленораздельное. Хэйдон уничижительно глянул на обеих.

— Тогда дышите потише, — посоветовал он.

Рыжая сделала шаг вперед и дрожащим голосом заявила:

— Я имею право на то, чтобы передвигать свои вещи, когда хочу и куда хочу.

И посмотрела Хэйдону прямо в глаза. Никто прежде не смотрел ему в глаза вот так, особенно женщины, всегда смущавшиеся в его присутствии. Однако эта парочка смущаться не собиралась, а рыжая смотрела на него прямо-таки с презрением.

— Мне жаль, если мы вам помешали, — с нескрываемой иронией произнесла она и сжала кулачки. — Но переезды всегда сопряжены с шумом и грохотом.

— Переезды? — удивился Хэйдон. — То есть… вы переезжаете? Сюда?

Рыжая покраснела, но не отвела глаз.

— А почему бы и нет?

Ее подруга молча стояла рядом и, казалось, от души развлекалась.

— Дорогой… — начала Виола.

Хэйдон, проигнорировав ее попытку вмешаться, уставился на рыжую.

— Вы снимаете квартиру?

— Разумеется, нет. Я слежу за квартирой Маккензи, — зло ответила она.

Хэйдону понравилось, как горели при этом ее глаза.

— Докажите, — потребовал он.

— Дорогой…

— Я проходила собеседование у миссис Хардинг.

Лиза Хардинг — сестра Боба Маккензи. Хэйдон плохо ее знал.

Девушка глубоко вздохнула и уже более спокойно поинтересовалась:

— Хотите взглянуть на мое удостоверение личности?

Глаза Хэйдона сузились. Похоже, она торжествует.

— Я должен обсудить это с миссис Хардинг, — наконец сказал он.

— Дорогой, — снова вмешалась Виола. — Не связывайся с этими…

Она подошла к Хэйдону, взяла его за рукав и пренебрежительно оглядела девушек.

— Вы не можете оставить эту громадину здесь, — командирским тоном заявила она, кивнув в сторону грузовика.

— Поспорим? — нагло спросила рыжая.

Виола снисходительно улыбнулась.

— Я уверена, вы не захотите, чтобы вашу машину утащил буксир.

— С какой стати! Теперь я ваша соседка, и никто не имеет права трогать мой грузовик.

— Вы даже представить себе не можете, на что я способна. Немедленно уберите отсюда грузовик, — разозлилась Виола.

Она даже отвернулась, давая понять, что разговор исчерпан, но не тут-то было.

— Вы мне угрожаете? — усмехнулась рыжая.

Виола смутилась и, повернувшись к Хэйдону, схватила его за руку. Ему поневоле пришлось поддержать ее.

— Мисс Леннокс права. Здесь паркуются только владельцы квартир, — сказал он. — Полиция может отбуксировать ваш грузовик.

Рыжая закусила губу. Очевидно, она пыталась сдержать гнев.

— Мы не пробудем здесь долго. Только разгрузимся.

Хэйдон вдруг ощутил неимоверную усталость.

— Постарайтесь не шуметь, — холодно попросил он.

Вторая девушка, до сих пор молчавшая, взяла в руки большой сверток и вежливо осведомилась:

— Вы не хотите, чтобы мы бросали вещи? Вот так, например?

Она бросила сверток рыжей, и та ловко его поймала. Виола взвизгнула. Усталость Хэйдона мгновенно улетучилась.

— Это глупо!

Рыжая нахмурилась и снова посмотрела ему в глаза:

— Разве?

Она подняла мольберт.

— Психологи уверяют, что эмоциям надо давать волю, — задумчиво произнесла она. Казалось, она вот-вот уронит мольберт.

— Моя машина! — заорала Виола, опасаясь, что мольберт полетит прямо на ее автомобиль.

Хэйдон неожиданно рассмеялся и спросил:

— А что говорит по этому поводу мадам Пироска?

Но Виола уже не слушала его. Забыв про хорошие манеры, она вопила на всю улицу:

— Если вы поцарапаете мою машину, я подам на вас в суд!

Рыжая тряхнула головой и слегка подбросила мольберт вверх. Виола запаниковала.

— Ты не посмеешь… — прошипела она.

Рыжая улыбнулась и с нескрываемым удовлетворением произнесла:

— Вы даже представить себе не можете, на что я способна.

— Это настоящий вандализм! — вышла из себя побледневшая Виола.

— Кэти, — запротестовала подруга рыжей, — да оставь ты в покое эту истеричку вместе с ее машиной.

— Вот-вот, советую вам прислушаться к голосу разума, — подхватил Хэйдон и взял мольберт из ее рук, чем окончательно взбесил строптивицу.

— Плевать я хотела на голос разума! — вспылила она.

Хэйдон сдвинул брови. Обычно этой его гримасы бывало довольно для вразумления окружающих, но рыжая стиснула зубы и приготовилась к схватке. Это начинало его веселить. Если бы не усталость, он бы преподал ей хороший урок.