Латая старые шрамы

– Вы, уверены, что справитесь?

– Конечно. Что надо делать?

А дальше мне в подробностях рассказали, какие отвары, настойки и прочие лекарства нужно давать Рею. У меня чуть голова не вспухла от всех этих названий. Благо доктор оказался столь любезен, что все подробно записал для меня. Все мешочки с травами и флакончики подписал и упаковал тщательно. А улыбался при этом так загадочно, что мне становилось неловко.Фрея вывел все тот же секретарь. Рейнар выглядел болезненно бледным. На шрамы были наложены какие-то странные повязки. Никак самоклеющиеся. И я мимолетно порадовалась, что доктор Орфин не распорядился эти самые повязки менять. Уж если с отпаиванием я как-нибудь справлюсь, то менять бинты точно не осмелюсь.Рей еле перебирал ногами и, если бы не подставленное плечо Бронса, точно растянулся бы на белом кафельном полу.

– Вы точно справитесь? – на всякий случай уточнил Орфин, когда мы садились в экипаж.

Я уверенно кивнула и попыталась натянуть на лицо улыбку. Вышло не очень. Грядущие перспективы совершенно не радовали. Да и состояние Рея вызывало опасения. Он был словно не живой. Заторможенный какой-то и, кажется, полностью дезориентированный. Не говорил ничего и будто вовсе меня не узнавал.В дороге Рей и вовсе задремал. Кажется, его укачало, и, когда мы наконец подъехали к дому, мне пришлось вновь воспользоваться нюхательной солью.Я первая выбралась из экипажа и, спрыгнув на утоптанный снег, совершенно случайно глянула на дорогу. В десятке метров от нашей повозки остановилась еще одна. Темная, запряженная парой вороных жеребчиков. Лицо кучера было скрыто под широкополой шляпой, и, что удивило меня больше всего, из повозки никто не вышел. Она просто стояла, не двигаясь с места, будто примерзла колесами к заледеневшему настилу.По спине прошелся неприятный холодок, и липкий страх пробрался внутрь, мешая ясно мыслить. Странно, но откуда-то из глубины моего естества всплыл необъяснимый животный порыв забраться обратно в повозку и велеть кучеру гнать во весь опор. Вывалившийся из дверного проема Рейнар нарушил мои планы. Мне пришлось срочно поддержать мужчину, чтобы тот не свалился. Рей тяжело оперся на мое плечо, позволяя прочувствовать весь свой нехилый вес.

Я подумала было подозвать на помощь кучера, но потом покосилась на странную повозку, что все так же стояла неподалеку, и меня посетили сомнения.Что, если эта повозка остановилась тут не просто так? Вдруг за нами сейчас наблюдают? Если так, то нельзя показывать насколько слаб Фрей. А пока он опирается только на меня, можно сделать вид, что мы мило обнимаемся. Со стороны будет выглядеть вполне правдоподобно. Я обвила рукой мужскую талию и прильнула как можно ближе к груди. Рейнар слабо застонал.Проклятье. Совсем забыла, что у него раны с этой стороны.

– Извини.
– Я чуть отстранилась. – Обними меня и пошли потихоньку.

– Я сам!
– Он попробовал отпрянуть, но я не дала. Вот ведь упрямец!

– Прекрати! – шикнула на него сквозь плотно стиснутые зубы. – Делай, что говорю. Ключи у тебя где?

Фрей не сразу сообразил, о чем я. Все, как и обещал доктор Орфин – заторможенность просто на лицо! А потом хлопнул себя по груди, дав мне понять, что ключи во внутреннем кармане.С замком пришлось повозиться. Проворачивался тот туго – никак проржавел. Но все же поддался, и мы наконец оказались во внутреннем дворике.Я прислонила Рея на столб, а сама принялась запирать ворота. С внутренней стороны обнаружился внушительный засов. Тугой и скрипучий, он отчаянно не хотел двигаться. Но я была настойчива. Навалилась на него всем весом, миллиметр за миллиметром задвигая стальной стержень.Пока я возилась с запором, Фрей, кажется, вновь задремал. Стоял с прикрытыми глазами, а голова съехала к плечу, и, провозись я чуть дольше, он бы наверняка в сугроб свалился.Ох, ну за что мне такое мучение?!На сей раз приводила мужчину в чувство снегом. Зачерпнула в ладошку побольше и размазала прямо по лицу.Внутри кипела странная злость. И злость эта была готова вот-вот обратиться в откровенную истерику. Я, как могла, сдерживала рвущуюся наружу панику. Ругалась про себя, какими только словами не обзывая своего телохранителя. Даже пару раз стукнула его с досады, пытаясь хоть как-то расшевелить.Пока дошли до крыльца, я попросту выбилась из сил. Мимолетно пронеслась мысль кинуть Рейнара прямо на ступенях. Но здравый смысл не позволил поступить с ним так жестоко. Да еще Айна вцепилась зубами в мужской рукав и упрямо тащила хозяина на себя. Никак помочь хотела. Но толку-то…

В доме вновь было холодно. Не топлено. Противно как-то. Я представила себе, сколько всего предстоит сделать, и тихонько завыла, уткнувшись носом в отворот пальто Рейнара. Уж не знаю, кто кого держал в тот момент, но единственным моим желанием было подняться к себе и рухнуть на мягкую постель. Но вместо этого пришлось стиснуть зубы и помочь Рею снять верхнюю одежду, довести до гостиной - подняться с ним на второй этаж я была совершенно не в силах – и усадить на мягкий диванчик, повернутый к камину.

Рей отключился, стоило его голове коснуться подушки. Я же села в потертое хозяйское кресло и попыталась собрать мысли в кучу. Первым делом надо было запалить камин. Еще раздобыть где-то воды и приготовить лекарство. Да и приготовить поесть заодно. Уж чего-чего, а кашеварить я напрочь не умела. А доктор велел отпаивать Рейнара куриным бульоном. Надеюсь, у ингирвайзера найдется курица.Вопросы роились в голове, словно пчелы в улье. И я решила начать уже хоть что-то делать. От того, что я тут сижу и жалуюсь сама себе, дела с мертвой точки не сдвинутся.Для начала поднялась к себе и переоделась в более удобную одежду. Платье отправилось в гардероб, я же облачилась в брюки и плотную хлопковую рубашку. Сверху накинула шерстяную шаль – холодно было так, что зубы стучали.Мельком глянула в окно. Из моей комнаты как раз открывался вид на ворота и улицу, по которой мы приехали. Черная повозка все так же стояла недалеко от дома. Разве что переместилась на другую сторону дороги, но дела это не меняло. И я почти окончательно уверилась – за домом следят. Вновь стало не по себе. И я запоздало подумала, что следовало отправиться к Виттору. И за Реем был бы нормальный уход и не пришлось бы сейчас испуганно пялиться из окна и запираться на все засовы. Да и проблему с едой и теплом это бы решило.Но момент был упущен. А высовываться из дома сейчас было сущим самоубийством. Я раздосадовано стукнула себя ладонью по лбу. Вот же дура! Сама загнала себя в тупик.

Но делать нечего. Стиснула кулаки и отправилась вниз. Первым делом проверила замок на входной двери. Заодно задвинула засов - этот был не столь проржавевший, как на воротах. И даже швабру под ручку подставила, пусть и толку от того мало. Но хотелось чувствовать хоть какое-то подобие защищенности. Следом проделала то же самое и с черным входом. К счастью, на кухне отыскалось достаточно воды и для отвара, и для сегодняшнего ужина, а потому на задний двор можно было не высовываться. С камином тоже проблем не возникло - дров в доме имелось предостаточно.Запалив огонь, протянула озябшие пальцы к спасительному теплу. Разом навалилась усталость, и я мечтательно посмотрела на глубокое хозяйское кресло. И плевать, что оно вытертое и обшарпанное. Сейчас оно виделось таким притягательно удобным. Я даже Фрею мысленно позавидовала. Спит себе на диванчике, смешно поджав ноги, и ухом не ведет.Посетила запоздалая мысль, что ему может быть холодно. Не думая, стянула с плеч шаль и накинула на плечи ингирвайзера. Лежащая рядом Айна утробно заворчала и покосилась на хозяйские ноги. Я не сразу поняла, чего она хочет, пока псина не поднялась и не схватилась зубами за мужской сапог, явно намереваясь его стянуть.

– Вот еще! – фыркнула я, грозно глядя на собаку.

Не хватало мне еще тут на портянки его любоваться. И так поспит!

Я решительно развернулась, собираясь отправиться на кухню, но собака повторно заскулила и посмотрела на меня ну таким просительным взглядом, что не поддаться было невозможно.С тяжким вздохом опустилась на колени и схватилась за мужской сапог, загодя задерживая дыхание. Сапог поддаваться решительно не хотел. А потому вновь пришлось поднапрячься. Твою мать, он что, обувь на два размера меньше носит?!

С горем пополам, но стащить обувку мне все же удалось. Что примечательно, Рейнар при этом даже не шелохнулся. Но еще больше удивило то, что под сапогами обнаружились толстые вязаные носки. И мне сразу вспомнилась Рута. Вряд ли бы ингирвайзер купил себе синие носки со снежинками по кромке...

Однако, милыми носками находки мои не ограничились. В правом голенище оказался припрятан короткий, но крайне острый кинжал. Я аккуратно извлекла оружие и устроила его на журнальном столике. Что-то подсказывало мне, что убирать далеко такую вещь не стоит. Особенно, в виду того, что за домом ведется слежка.Дальше было испытание кухней. Сунувшись на ледник, обнаружила пару синюшных куриных тушек и обрубки костей – это явно для Айны. Та уже крутилась неподалеку, гладя на промерзшее мясо голодными глазами.С печкой пришлось изрядно повозиться. А найти на мужской кухне поваренную книгу оказалось и того сложнее. Спустя час мучений у меня наконец-то был готов поздний ужин. Псина за обе щеки уплетала свою похлебку. Я же, наскоро перекусив, наполнила глубокую миску куриным бульоном и пошла будить своего телохранителя.Рейнар спал все в той же позе. Разве что моя шаль чуть съехала вниз, грозя скатиться прямо на пол. Я поставила миску на журнальный столик, ничуть не заботясь о лакированном покрытии – все равно Рей чего только сюда не кидал – и поправила съехавшую шаль. Потом легонько дотронулась до мужской ладони, пытаясь разбудить Фрея.

– Рей, проснись. Поесть надо, - попросила я и сама поразилась тому, как ласково это прозвучало. Тут же прокашлялась и уже гораздо громче потребовала: - Просыпайся!

Капитан дернул уголком губ и попытался отвернуться. Темные волосы упали ему на лицо, и я, не удержавшись, смахнула назойливые прядки в сторону. На ощупь они оказались сухими, жесткими, словно конская грива.

– Рей! – Похлопала ингирвайзера по щеке, и он наконец-то почувствовал мое прикосновение, завозился и, зябко передернув плечами, открыл глаза.

– Нейа? – хриплым голосом позвал Рейнар, внимательно вглядываясь в мое лицо.

Я от такого заявления малость оторопела. Какая к пьяному шакалу Нейа?! Он что, вообще никого вокруг не узнает?

– Роксана! – поправила капитана и присела на самый краешек его дивана.

Помогла Фрею приподняться на локтях и подложила ему под спину пару декоративных подушек. По-хорошему их бы не помешало тщательно постирать, но я была совершенно не намерена этим заниматься, а капитану, кажется, было вовсе наплевать.Есть самостоятельно он не смог. Пустую ложку и ту держал как-то неловко. Я в который раз мысленно застонала и принялась кормить его сама. Прямо как маленького ребенка, право слово. Впрочем, мне никогда не доводилось кормить детей. А больных тем более. Даже когда мама слегла. Помнится, папа тогда нанял сиделку – располневшую некрасивую женщину, вечно угрюмую и чем-то недовольную. Она мне не нравилась. И отцу тоже. Но найти кого-то другого не представлялось возможным. Кто из женщин добровольно согласится работать? Отец тогда сделал все, чтобы мне не о чем было беспокоиться. А я была мала и не понимала, что попросту теряю шанс быть ближе. Что времени остается не так уж и много.