Лазурный дракон

Я вот люблю смотреть вниз. Иначе зачем вообще карабкаться на очередную высоту?

Когда заберешься выше этажа этак двадцатого, восприятие вообще начинает выбрасывать интересные штуки. Люди все-таки наземные создания, привыкшие смотреть себе под ноги. А когда видишь мир с высоты птичьего полета - в голове будто что-то переключается.

Ветки ближе к верхушке стали куда тоньше, так что цепляться за них Жалом и подтягиваться на нем вверх стало невозможно. Приходилось карабкаться самому - ручками, ножками. Ствол был уже не толще телеграфного столба и ощутимо покачивался от ветра.

Я сделал небольшую передышку и огляделся. Поднебесное древо оправдывало свое название. Кроны остальных деревьев колыхались уже далеко внизу, похожие на зеленое море с редкими островками. До верхушки было еще метров пятнадцать, не меньше. Но именно там, и только там, можно добыть заветные семена.

Уф, ну, последний рывок!

Псы стояли лагерем неподалеку от древа, на берегу ближайшей реки. К самой святыне не совались, чтобы избежать лишнего кровопролития. Ванары Поднебесного древа в свое время вынуждены были уступить Нгале и позволили выстроить рядом с древом алтарь, но не покорились окончательно, так что на последующие вторжения на свою территорию реагировали с несвойственной им агрессивностью. Пока Псы отвлекли основную часть защитников древа, я под шумок прошмыгнул мимо них и начал свой подъем. Кажется, меня даже заметили в последний момент, но перестали преследовать, едва я коснулся коры древа. Однако во время подъема я еще долго ловил на себе внимательные взгляды с ветвей. Ванары следили за мной.

Верхушка дерева заканчивалась этаким зонтиком, похожим на соцветия укропа, только метров трех-четырех в диаметре. Продраться через сплетения гибких тонких ветвей было непросто, но я, наконец, добрался до верхней кромки гигантского соцветия.

Качало здесь изрядно, к тому же тонкие ветви прогибались и пружинили под моим весом. Я цеплялся за них обеими руками, и разжать пальцы одной из них, чтобы дотянуться до семян, стоило больших волевых усилий. Высоты-то я не боюсь. А вот упасть - очень даже.

Понятно, почему эти семена никто не охраняет - нужна недюжинная смелость и сноровка даже просто для того, чтобы добраться до них. Представляю, как тяжело это испытание дастся тем, кто не имеет такого опыта верхолазанья, как у меня.

Семена были похожи на воланы для бадминтона, только с заостренными сердечниками, которыми они крепились в мясистой зеленой мякоти соцветия. Я на всякий случай, набрал несколько штук и с облегчением начал обратный путь. Он, вопреки всем правилам, оказался легче - я просто засаживал Жало в ствол дерева и, потихоньку подтравливая веревку, спускался ниже, даже толком не цепляясь за ветки.

Желуди с Шепчущего дуба уже тоже покоились у меня в инвентаре - добыть их, имея в союзниках верховных шаманов племени, не составило труда. Так что для призыва Ханумана на состязание мне оставался последний ингредиент. Свет Того, кто останавливает течение рек.

– Чего так долго-то?
– проворчал Чингиз, когда я вернулся к Псам.

– Ну, знаете ли, скоростного лифта там нет, - парировал я.
– Или вы соскучились?

Всю дорогу я не мог отказать себе в удовольствии слегка потроллить Чингиза. Тот, хоть и оставался командиром Псов, в сегодняшней миссии обязан был оказывать мне всяческое содействие. Да и над отрядом Терехова он был уже не властен - тот получил статус особого автономного подразделения. Так что теперь Чингиз мог сколько угодно раздувать ноздри и грозно сдвигать брови - никто из наших его уже не боялся. Против приказов Молчуна он не пойдет. Да и какие-то мелкие пакости чинить не будет - не его масштаб.

Мне вообще показалось, что после того разговора с Молчуном Терехов с Чингизом примирились. Не то, чтобы их конфликт был совсем исчерпан. Но напряжение заметно спало. Они, как два пса, сцепившихся за территорию - потрепали друг друга, поогрызались и разошлись, признавая силу противника. До следующего раза.

Отряд наш на этот раз был не таким многочисленным, как при походе к Джубокко. Помимо троицы шаманов - Нгалы, Мтобмы и Кхаома - к нам присоединился Чингиз, Карим, Кали и Гюрза. Причем Гюрза вообще попросился к нам в отряд насовсем. Видимо, очень уж ему у нас понравилось. Или на Кату всерьез глаз положил. Чингиз, конечно, поскрипел зубами, но отпустил. Остальные наши вроде были не против. Ну, а что? Чернявый - толковый парень, и боец неплохой.

Большую толпу собирать не стали, поскольку масштабной битвы не намечалось. Главную скрипку должен сыграть я. Роль почетная, но, если честно, чем ближе мы подходили к Озеру жизни, тем больше меня начинало одолевать беспокойство. Если все получится, я утру нос и Чингизу, и всем остальным. Заодно и квест на мастера стихии Дерева выполню - и в этот раз явно с большим отрывом от остальных претендентов.

Но вот если облажаюсь - это будет просто эпичный фейл.

Дорога к Озеру жизни заняла у нас не намного больше времени, чем когда я в одиночку пробирался туда по верхнему ярусу ветвей. С таким отрядом, как у нас, и по земле можно передвигаться, не встречая препятствий. Мы даже наоборот, всласть поохотились на местную живность - я сказал, что мне нужно набить побольше Ци, чтобы сформировать хотя бы несколько жемчужин. В итоге к озеру я подходил уже с пятью заветными светящимися шариками в инвентаре, а не с одним. Мелочь, но душу греет.

– А что, если этот царь обезьян просто нападет на нас?
– настороженно оглядывая берег озера, проворчала Кали.

– Не посмеет, - своим гулким, как из трубы, голосом отозвался Нгала и стукнул о землю посохом.

Посох был размером с вырванное с корнем молодое деревце. Настолько толстый, что я бы, например, его одной рукой не обхватил. Но у Нгалы лапищи такие, что он человеческие черепа может раздавливать, как орехи, так что он с этим оружием смотрелся вполне органично. Посох был неровный - извилистый, местами витой, будто скрученный спиралью. Но без всякой резьбы. Он будто бы вырос из ствола Шепчущего дуба прямо таким. Не знаю, как Кали, Док и другие маги, но я прямо-таки физически ощущал исходящую от этой здоровенной палки силу. Ци концентрировалась в нем, свиваясь в тугие вихри и спирали, похожие на сжатые до предела пружины. И не позавидую я тому, на кого эта затаившаяся мощь обрушится.

– Сейчас он вряд ли даже покажется нам, - подхватил слова старшего собрата Мтомба.
– Он знает, зачем мы здесь. И, хоть он и безумен, но он понимает, что в ловушке. Сейчас он может найти спасение только под сенью Вечного баньяна. Там его сила все еще велика. Но он не сможет укрываться там вечно.

– Какой наш следующий шаг?
– спросил Терехов.

Он, как всегда, был предельно конкретен. Увы, я в нынешней ситуации не мог дать ему однозначных ответов.

– Уф, ну надо осмотреться. Давайте, для начала, глянем на те развалины. Мне надо понять, подойдут ли они для моего плана.

– А запасной вариант у тебя есть?

– Честно? Не-а. Поэтому они должны подойти. Док, как там с твоими зельями? Подготовил?

– Частично. Но все ингредиенты со мной. Придется смешивать прямо на месте. Надеюсь, у меня будет хотя бы полчаса?

– Думаю, да. Но ты понял, что нужно? Они не должны взрываться! Хануману-то хоть бы хны будет, а вот меня к менгиру отправишь.

– Обижаешь, Стас!

– Ладно, действуй, - усмехнулся я.

Оглянулся на озеро, внимательно разглядывая его поверхность. Мокеле-Мбебе пока не было видно.

– Мне нужна еще одна часть для ритуального подношения Лазурному дракону, - напомнил я шаманам.
– Свет Того, кто останавливает течение рек. Я уже видел его однажды. Может, вы знаете, когда он вообще появляется на поверхности?

– Я думал, ты знаешь, - неодобрительно покачал головой Нгала.
– Добыча четырех частей подношения - это испытания. Семена Поднебесного древа может получить лишь тот, кто способен подняться выше облаков, поборов свой страх. Чтобы добыть плоды Джубокко, нужно победить саму смерть. Желуди Шепчущего дуба - это награда для самый стойких.