Лед Апокалипсиса 3

— Бляха, а было же девяносто?

— Вероятно, они быстро садятся при низких температурах… Антоний, я предполагаю, что для планируемого комплекса мероприятий этого достаточно.

— Ну, хер с ним, тебе видней. Ладно, мы берём подарочки и погнали.

— Я связался с партнёрами.

Кипп слушал, хотя и делал вид, что занят печкой.

— А могу я прогуляться, там есть двери в соседние помещения? — спросил штрафник.

— Не стоит, Кипп. Не стоит, — устало возразил я. — Бери вон тот рюкзак, только осторожно, как спящего ребёнка. Грузи его в салон. А я возьму сумку. Ещё вот в том шкафу патроны, некоторые под твой кольт. Тоже забирай, все до крошки.

— Пока ни хрена не понятно, Странник.

— Всё будет понятно. Просто сделай это.

— Мы уезжаем?

— Да.

— А зачем тогда печи затапливали?

— Затем, чтобы был дым и угли, когда сюда ввалятся. Всё, погнали.

Большой бесформенный свёрток белого цвета лёг в самодельное грузовое отделение внутри кожуха, я проверил ещё раз, всё ли взял, что планировал, и мы выехали, аккуратно заперев за собой ворота.

— Ну что, давай я понемногу объясню, Кипп.

— Я весь внимание.

— Первое слово — Орда. Нам нужно проехать ещё девяносто километров. Всего. Направление на северо-восток, проехать всего ничего. Вернее, это как… Когда ты едешь по дороге, то проехать девяносто километров — это дело одного часа. Когда ты едешь по обледенелой недружелюбной мёртвой пустыне, то уходит два с половиной часа.

— И что там? Ещё какой-то лагерь?

— А вот пешком… — проигнорировав его вопрос, неторопливо продолжил я. — Было дело, ходил пешком.

— Никто не ходит так далеко пешком, Странник.

— Ходит. Жить захочешь, пойдёшь. Так вот, не совсем в этих краях, но ходил. И пешком при условии хотя бы какой-то примитивной навигации девяносто километров — это примерно десять дней. Если точно знать куда идти, то было бы быстрее. По снегу идти сложно, скорость не более двух километров в час. Идёшь не больше восьми часов, максимум десять, потом делаешь приготовления для ночёвки и так каждый день

— А лыжи?

— Не было у меня лыж… Только гроб, но это я отвлёкся. Так вот. Там, в девяносто километрах отсюда был населённый пункт, райцентр. Там были лагеря выживших, там были люди. И туда пришла Орда.

— Монголы?

— Чего? Чёрта с два! Монголы — это история из учебника. Реальная орда.

— Не понимаю. Откуда?

— А очень просто. Помнишь в начале, до того, как появились твои Лорды, до сектантов, до Детей Солнца, до ледяного психоза… словом, до всех тех развлечений ледникового периода, были простые гопники. В нашем городе их перебили, причём часть были убиты лордами, хотя лидера завалил лично я.

— Это байка.

— Это жизнь, Кипп. Так вот. В нашем городе они проиграли. А представь себе город, где они смогли бы подмять под себя всех?

— Легко, только они сожрут все ресурсы и после этого сдохнут, — Кипп был логичен и любил краткость.

— А вот эти взяли, да и не сдохли. Они обзавелись техникой и когда полностью истощили ресурсы, съели еду, сожгли топливо в каком-то месте, просто перемещались дальше, вернее, в нашем случае, ближе. Климентий считает, что их около тысячи двухсот бандосов. Они захватывают населенный пункт, убивают для начала мужчин, которые способны им противостоять, детей, чтобы не путались под ногами, стариков… Обращают женщин в рабство, выковыривают всё ценное из всех щелей.

— Но ведь они будут нести потери, с каждым новым городом их должно становиться меньше.

— Да, это своего рода война, их убивают, но в новых местах среди пленников они находят таких же отмороженных тварей. То же самое касается техники, оружия и боеприпасов. Словом, это мобильная группа злобных ублюдков, условно относящихся к хомо сапиенс, которые появились на нашем горизонте.

— И далеко?

— Уже нет.

— Странно, что я задаю тебе этот вопрос… Но, почему никто не знает об этом? Например, в нашей колонии?

— Иваныч знает, Хан, я и Климентий, правда он-то не человек.

— А остальные?

— Слушай, Кипп, не мороси, ты считаешь, что у остальных не поплывут мозги от такой информации?

— А кто наделил тебя, Странник, правом решать, что люди могут знать, а что нет?

— Я сам и наделил. И мне плевать, если кто-то против.

Кипп открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но не стал. Было странно, что в споре он пытался апеллировать к аргументам добра, справедливости и разумности.

— Короче, — устало выдал я. — Смерть всегда рядом, проблемы есть каждую секунду. И если колония не помрёт от вируса Татуировщик, если не придёт Орда и не повесит всех мужиков на крючьях, чтобы насиловать женщин… Которых тоже подвесит, только позже, то всё равно нарисуется ещё какая-то очередная беда. Так было и так будет.

Мы наматывали километр за километром, постепенно приближаясь к цели.

— А почему они всё ещё не добрались до нас? Карты-то сохранились?

— Ты отстал от жизни. Он же отстал от жизни, Климентий? — я скосил взгляд на планшет.

Монитор планшета мигнул, но промолчал.

— О чём ты, Странник?

— Ну, пока ты развлекался, истребляя крыс и хороня покойников, за прошедший год часть спутников сошли с орбиты. В принципе ничего критичного, но раньше их орбиты требовали корректировки всякими НАСА и ЦУПами, а навигаторы перепрошивали, чтобы уточнить геопозиционирование.

— А сейчас из-за смещения части спутников данные исказились, и аппаратура врёт?

— Точно. Забудь о навигаторах. Погрешность в пару сотен километров и точка всё время пляшет. Даже карт не осталось, кругом же ледяная пустошь. Они буквально двигаются вслепую.

Он молча показал на планшет, где без всяких фокусов работал навигатор, намекая на точное позиционирование.

— О! Это только для тех, кто дружит с добрым искусственным интеллектом Климентием. Он способен провести проверки и перепрошить устройства. Правда за это он подслушивает и подсматривает за нами. Но… Мне плевать. У вояк тоже есть приблуды, которые работают. Может быть, где-то выжили вундеркинды, способные исправить искажения, откалибровать. Вообще это не важно, главное, что ордынцы пользуются сотовыми, они буквально возят с собой мощные сервера и две автономные соты. И это часть моего плана.