Лед Апокалипсиса 3

Напротив, навстречу нам, уселись шесть боевиков. Барс был явно окрашен в блондина и был одет в сложный костюм из шкур, словно человек из каменного века. Ну такой, который брал материалы из дорогих женских шуб, преимущественно норковых. Кроме него в подобные составные шубы были одеты ещё два боевика, то есть такое снаряжение у них распространено.

Я неторопливо и незаметно осмотрел помещение, а по результатам лишь удовлетворённо хмыкнул. Тут не было вентиляции и окон. Это хорошие новости.

— Так какое у тебя погоняло, малой? — спросил меня Барс.

— Язон Динальтов меня зовут.

— Язон… Слишком сложно. Будешь у нас Озоном, типа как магазин.

Кипп скептически вздохнул. Вероятно, он понимал, что озон — это вовсе не название интернет-площадки, а трёхатомный кислород. Фамилия так вообще, лёгкий намек на «Мир смерти». Кипп, пока сидел, получил право на чтение книг. Книги ему передавал Август, причём самые скучные. А Кипп их, ввиду отсутствия альтернатив, с искренним интересом читал. Так что он был не просто убийца и маньяк, но ещё и довольно-таки эрудированный убийца. Впрочем, нынешний реальный апокалиптический мир убил всех маменькиных пирожков. Остались только те, кто покрепче.

— Озон так Озон, нет проблем, Барс…

— Центурион Барс! — горделиво поправил меня чужак и зло оскалился. Тоже мне, «КАПИТАН Джек Воробей».

— Да, прошу прощения, центурион Барс… Так вот. Мы представляем интересы отряда сто двенадцать.

— Давай на этом месте ты притормозишь, Озон. Со мной бакланил твой этот, как его…

— Директор.

— Я думал, директоров всех отменили. Хэ. Что вы там за отряд такой? Типа ОМОН? Типа вояки? Или там — партизанский отряд?

— Нет, отряд — это структурная единица в составе агрохолдинга, мы занимались… Как объяснить? Механическое оборудование, растениеводство, переработка зерна.

— То есть, у вас есть зерно? — моментально вычленил главное для себя Барс.

— У нас оборудование и техника.

— Какая? — несмотря на расслабленную позу, он следил за каждым моим движением, словом и жестом.

— Ну как, — я положил на колени сумку и достал оттуда сверток. Некоторые из боевиков смотрели на мои движения со внимательностью гадюки, которая собирается прыгнуть и сожрать грызуна. Неприятный такой взгляд, угнетающий.

Я приподнял свёрток, показал всем и достал оттуда шоколадку, дешевый Alpen Gold и, привстав, положил сверток, в котором таких шоколадок было пять штук, на столик в центре. Кипп посмотрел на шоколад с завистью и некоторым вожделением. Ещё бы, он в свою бытность заключённым даже вкусного не пробовал, а уж о шоколаде так вообще мог только помечтать.

— Просто шоколад. Просто гостинец, дань уважения, — кивнул я.

— Дань мы любим, — в отличие от боевиков, Барс не обратил на это особого внимания. — Так что у вас там за техника?

— Два десятка грузовиков, сейчас от них нет толка. Трактора, сеялки, автоматические опрыскиватели.

— А вездеходы есть?

— Нет. Нам такое было без надобности. Есть большой беспилотник самолётного типа, для мониторинга полей. Крупный, четыре метра размах крыльев.

— Работает? Летает? — заинтересовался барс.

— Проверяли, электроника пашет, но для взлёта ему нужна полоса.

— Сколько метров?

— Зачем вам?

— Ты на вопрос отвечай, а не умничай, — резко одёрнул меня один из боевиков.

— Примерно двести-триста метров, по сравнительно ровной поверхности. У нас это был асфальт. Ещё до Катаклизма. Не новый, но такой…

— Ладно, это мы отвлеклись, — покачал головой Барс. — Итак, вы не спецура, а скорее, колхозники?

— Современное сельское хозяйство — это уже давно не колхоз.

— Да похрену. Сколько вас в колонии?

— Тридцать девять семей. Точную цифру не назову.

— А мужиков сколько?

— С Вашего позволения, Барс, на этот вопрос я не стану отвечать. Мы здесь не для того, чтобы об этом говорить.

— Ну, говори тогда, что хотел.

— Мы бы хотели откупиться от вашей группировки. Заплатить вам, чтобы вы к нам не приезжали. Можем мы заплатить деньгами? У нас есть четырнадцать миллионов.

— На кой ляд мне твои бабки, баклан? — раздражённо отмахнулся Барс. — Ты видишь тут магазины? Или, может бары? Давай предлагай что-то посущественнее.

— У нас есть четыре цинка патронов на семь шестьдесят два. На старые калаши. Подходят и для пулемётов.

— Не густо. Откуда они?

— У военных выменяли.

— Оп-па. Что за военные?

— Возле нашей базы была часть, до Катаклизма. В первые дни у них приказ был, эвакуация. Но пока суть да дело, мы у них по мелочи…

Я закашлялся, так что на некоторое время замолк.

— Ты болеешь, приятель? — с неискренним любопытством спросил Барс, немного отклоняясь назад.

— Льды не очень полезны для здоровья, так что, да. Короче, мы поменяли у военных списанное оружие, боеприпасы, некоторое количество мин.

— А саму часть после их ухода обшаривали?

— Врать не буду, — поскольку вся моя история была выдуманной от начала до конца, то тут я тоже импровизировал, — обыскали. Краску нашли, два грузовика не на ходу… Бушлаты гнилые, броники старые. Оружия они нам, увы, не оставили.

— Базарь дальше, — Барс выглядел откровенно разочарованным.

— Ну вот. Мы можем вам предложить четыре тонны зерна, отборная пшеница. Половину наших запасов. Можем её перемолоть в муку. Или частично перемолоть.

— Что ещё? — боевики распаковали и поделили шоколадки, почти моментально сожрав.

— Солярку дадим, — загнул палец я.

— Сколько?

— Бочка автозаправщик на базе КАМАЗ, на одиннадцать тонн.

Кипп непроизвольно бросил на меня удивлённый взгляд. Топливо было дефицитом, а у колонии никогда не было топливозаправщика. Впрочем, он промолчал, а это главное.

— Заберём вместе с бочкой, — безапелляционно заявил Барс. — Что ещё?

— А разве этого мало?

— Зерно, бензовоз, горстка патронов? Не убедительно, Озон.

— Можем дать ещё четыре трактора на ходу, шестнадцать ружей, ящик витаминов, тридцать литров самогона.

— Скучно.

— Барс, у нас нет тонн гамбургеров и пельменей, нет наркотиков или сигарет, золота или вертолёта, который долетит до Гавайев.

— Центурион Барс! Ну и зря… В общем, нам надо подумать над вашим предложением… Сколько, ты говоришь, Озон, до вашей базы?

Я встал.

— С Вашего позволения, Центурион Барс, я не стану отвечать. Подумайте над нашим предложением. Мы тоже подумаем, что можем предложить в обмен на вашу благосклонность. Мы пока пойдём. Я сказал своё слово, надеюсь, вы меня услышали.