Лед, ветер и пламя

– Черт с тобой, птичка по имени Гарпия, я пошлю твой текст.

– Я, может, и птичка, но скорее уж воробушек, - пропел Драко тоненьким голоском Дины.

– Слушай, сестрица, я тебе дома такое устрою!
– пригрозил «братишка».

– Интересно, где ты мне это устроишь? В кровати или в ванной?
– шепнул почти в самое ухо Гарри распоясавшийся «сестренка», заставив его заалеть от смеси смущения и возмущения.

Чаша терпения Люциуса переполнилась, и он, стукнув ладонью по столу, приказал сыну:

– Иди в комнату, Дина! С тобой я поговорю отдельно. Пока же у нас с Майклом состоится мужской разговор.

Драко явно смутился его тоном, встал из-за стола, но, решив оставить «последнее слово» за собой, величаво поплыл к выходу.

* * *

Оставшись вдвоем, Люциус посмотрел на Гарри с сочувствием и попросил:

– Будь выше. Я понимаю, даже мне трудно сносить это ехидство.

– Он будто с цепи сорвался!
– сердито зашептал Поттер.
– Что ваш сын вытворяет?.. Ведет себя, как девчонка. Я даже треснуть его не могу! Уж, простите меня, за такие слова.

– Вы недавно получили свое наследие, в этом все дело. Я думаю, что судьба недаром нас соединила, - подумав, сообщил Люциус.

– Я вас не понимаю, простите.

– Наш род идет от Морганы, твой от Мерлина, и они давно не пересекались. По преданию, Мерлин и Моргана любили друг друга, затем разругались и возненавидели. Есть легенда, что они прокляли своих потомков, правда, пообещав следующее: «Когда два заклятых врага примирятся и два рода сольются в один, заклятие спадет».

– Вы в своем уме?! Любовь?.. Породниться?.. Мы что ли с Драко должны породниться?
– возмутился Поттер.

– Почему бы и нет?
– пожал плечами Люциус.

– Не смешите мои ботинки, милый «папа». Это невозможно! Я, как и Драко, предпочитаю девочек. Мы ненавидим друг друга. Какая, к черту, любовь? Ну, даже предположим, мы поженимся. У нас же не будет детей!

Малфой искренне развеселился от его слов. Невероятно, Поттер наговорил глупостей и даже не понял этого - вот что значит, провести детство с маглами, а в школе общаться с грязнокровкой и маглолюбцем, выходцем из семьи предателей рода.

– Милый мальчик, - начал он, отсмеявшись.
– Во-первых, породниться родами, не означает вашу с Драко свадьбу.
– Поттер смутился.
– Любовь бывает, дорогой, разная. Смотри…

Он нагнулся, представил себе сына, поцеловал Гарри в щеку и спросил:

– Я тебя поцеловал, как любовник или как отец?

– Безусловно, как отец, - растерянно сообщил Гарри.

– Видишь. Я бы мог полюбить тебя, но как отец. Вы можете полюбить друг друга, как братья. Потом проведете особый ритуал и породнитесь.

Поттер пошел пятнами и поглядел на Малфоя сумасшедшим взглядом. Люциус легко прочитал в его голове сумбур из образов Драко, поцелуев и всякой ерунды и хихикнул: этот неуч всерьез решил, что надо именно влюбиться в его сына! Желая смутить Поттера окончательно, Люциус поведал:

– В-третьих, чисто гипотетически, у Драко от тебя могут быть дети.

– Что?.. Вы себя слышите?..
– Поттер поперхнулся.

– Превосходно, - Малфой откровенно смеялся, видя полное недоумение на лице парня.
– Да-да, не удивляйся! Драко принадлежит к роду вейл. Судя по его комплекции, внешности и так далее, их крови в нем хоть отбавляй.

– И что из этого?

– Довожу до сведения необразованного волшебника: наследники вейл всегда могут иметь детей от других магов, независимо от того, к какому полу они принадлежат.

– Но это невозможно! Я знаю анатомию!

– Надо же, какой образованный! У потомка вейл мужского пола для беременности формируется матка. Да будет тебе известно, Кесарево сечение придумали именно маги, и именно для таких необычных пар!

Поттер закатил глаза и, став пунцовым, лишь промычал в ответ. Малфой понял, что довел Золотого мальчика до предела терпения, поэтому сменил тему разговора:

– Поверь, пока речь идет даже не о дружбе. Я просто прошу, будь терпимей. И еще, помнишь, я предлагал тебе совершить кровный обряд между мной и тобой?
– Я думаю, эта магия несколько уменьшит ваши разногласия с моим сыном. Я бы совершил его прямо сегодня. Разумеется, не здесь.

– Ради спокойствия, я согласен, - спокойно ответил Поттер, немного придя в себя.
– К тому же, вы начинаете нравиться мне, Люциус.

– Что ж, позови тогда Драко. Я хочу поговорить и с ним.

Гарри кивнул и удалился.

* * *

Сын шел медленно и был недоволен, так как его глаза опасно сузились.

– Что с тобой происходит?
– мягко поинтересовался Люциус, вместо того, чтобы ругать его.

– Все эта магия, будь она неладна!
– признался Драко, тяжело вздыхая.
– Со дня рождения Поттера в меня словно бес вселился. Я не могу себя контролировать.

– Я это заметил. Но что это за выходки с объятиями и поцелуями? Лучше уж бей его!

– Ты мне советуешь? Кстати, о поцелуях… Знаешь, ему нравится.

– Мне так не показалось. Это фантазии Морганы, - сухо сообщил отец.

Драко сидел потерянный, его кулаки сжимались и разжимались. Затем он упрямо заявил:

– Мне нравится его третировать именно так. И я буду делать то, что мне нравится.

– Ты по-прежнему избалованный ребенок!
– неопределенно хмыкнул Люциус.
– Я его призываю к терпению. Но оно у Золотого мальчика не безгранично. Неужели ты не понимаешь, что он нужен нам ради будущего, ради твоих наследников?

– Наследников?!.. О каких наследниках ты говоришь? Моргана очень сильна. Я не научился контролировать ее эмоции!
– вышел из себя Драко.

– Он получил наследие от Мерлина. Подозреваю, что тот был тоже с норовом. Тем не менее, Поттер держит свои эмоции под контролем.

– Давай, плюнем на все, и пусть он останется один.

– А что говорит Моргана?

– Папа, когда говорит Моргана, мне откровенно хочется ругаться матом!

– Его надо учить окклюменции, - перевел разговор на другую тему Люциус.
– Правда, его мозг забит такой ересью, что я не позавидовал бы Темному Лорду, сунься он туда сейчас.

– Ты его сканировал?
– хихикнул сын.
– Я уж решил, что ты стал белым и пушистым.