Леди Артур

— Эта… юн спадин, — заговорила Урсула, пододвинувшаяся на скамейке поближе, да так, что меня придавило к Катарине, словно в переполненном вагоне метро. Андрюха тоже извернулся буквой «зю», прижатый к Лукреции. — А чё девки почти голые? У неё же из брони только две тарелки из-под супа на лямках, чтоб сиськи прикрыть, и совсем срамные кольчужные панталоны. Её же убьют сразу.

— Ну, это же сказка, — пожал плечами я.

— Дурная сказка! — буркнула Урсула. — Сказка должна учить, как надо, а не как глупо. Вот если в сказке эти дуры сразу передохнут, тогда поучительно будет. Вон, как в Красной Шапочке: девка три дня сильничала волка, пока его лесорубки не спасли от мучительной смерти от бессилия, добив на меховую накидку. И поучение значит: нечего доброй девице дорогу переходить, особенно когда у неё мужика давно не было.

Все дружно поглядели на наёмницу, отчего и без слов стало ясно, что в этот вариант Красной Шапочки совсем не каноничный.

— А чё?.. — продолжила Урсула. — Я как-то раз после жаркой купальни вырядилась вот так же. Так оно же неудобно: тарелки бряцают, норовят свалиться, а через кольчужные панталоны вся мохнатка торчит, волоса запутались, потом с криками отдирала.

Из группы зрительниц несколько женщин хохотнули, представив такую картинку, а наёмница продолжила:

— Не… ну вот если бы мальчонка красивчатый был, тогда ещё можно понять, сказка хорошая.

Кто-то ещё раз хохотнул, Глория вздохнула и закатила глаза, типа, за дурную мамку стыдно, а Андрюха крякнул с усмешкой, вышел из вступления и начал набор персонажей сызнова. Двух рыцарш упаковал в броню по самые уши, не забыв дать им анатомические кирасы в стиле древнегреческих, только с кубиками пресса на них соседствовали большие и весьма реалистичные женские груди. Даже торчащие соски рельефно отчеканены. Воительницы с арбалетами тоже щеголяли добротной, ярко разукрашенной защитой. Персонаж-магесса была в длинной мантии и платье с глухим воротом. А в качестве второго чародея — юнец лет шестнадцати в чёрных шортах, аки пионер, белой сорочке и расшитом серебром чёрном приталенном пиджачке с большими пуговицами. На руках — тонкие перчатки, на ногах — тёмные гетры чуть ниже колен и аккуратные ботиночки с серебряными пряжками. Через плечо перекинута небольшая кожаная сумка, похожая на женский клатч. Юнец стоял, скромно обхватив одной рукой локоть другой и опустив взор.

— Какой красавчик! — раздался шепоток в зрительном зале, а женщины, сидевшие на скамейках, подались вперёд.

— М-да-а, Юра, — протянул Андрей, — мы здесь не котируемся.

— А гульфик… гульфик ему дай поярче! — громко прокричала Урсула, дотянувшись до лейтенанта и ткнув его в плечо.

— А там есть? — тихо и с сомнением спросил я. — Насколько помнил, в играх такого не предусмотрено. Что-то мелькало среди любительских доработок. Ага, есть.

— А когда ты на служебный комп игры успел закинуть?

— Это не я, — отмахнулся лейтенант, — оно так и было уже.

Спустя минуту игровой мальчонка обзавёлся ярко-оранжевым гульфиком на шортах и длинным волшебным посохом из красного дерева с большим рубином на навершии — в общем, полностью по заветам дедушки Фрейда.

Девки таращились на сие стеснительное чудо, а лейтенант нарочно крутил его изображение в разные стороны. Только минут через пятнадцать смогли приступить к игре, а до этого нас одёргивали с шепоточком: «Подождите, дайте ещё посмотреть».

Потом пошла тактика. С чего начинается любая ролевуха? С разбойников и гоблинов. Вот этим и занялся лейтенант, попутно поясняя всю задумку.

— Значит, на первой линии — воительницы с пиками, алебардами, мечами и щитами, за ними — стрелки. В конце — волшебницы.

— И волшебники, — подала голос Клэр, не расстававшаяся с кучей деревянных игрушек, словно у неё было тоскливое и скудное детство. Впрочем, какое оно может быть у бастардки, жившей до этого хоть и не бедно (мать всё же интендантка), но при этом выросшей среди кухарей, горничных и стражи? Конечно, ей хочется всё и сразу: И дорогие игрушки, и красивые доспехи, и лучшего бычка в быстроходную колесницу, и особенно внимание мальчиков. И не ученика портного или поварёнка, а знатного происхождения. Вот уж где воистину из грязини в князини!

Когда под боевые барабаны, трубные марши и лязг клинков рисованные герои начали крошить незадачливых гоблинов, зрители навалились ещё сильнее, аж повозка накренилась. Для них это как мультик для детей. Живая сказка. Помню, племянник, с которым меня просили посидеть, тоже глядел, раскрыв рот, как я играл в ролевуху, пока сестра с мужем бегали по поликлиникам с грудничком. Для него это были красочные мультики.

— Бей! Стреляй! Да что она не колдует?! — раздавались возгласы болельщиц, воспринимавших игровой процесс слишком серьёзно. — Мальчонку береги! Да куда он лезет, дурашка?!

Мелькали нарисованные клинки, экран озарялся феерией рисованного волшебства. Вскоре на учебную локацию выскочил пьяный тролль с большой дубиной. При виде его зрители ахнули и загалдели. Андрюха долго гонял чудище по рисованной поляне, пока, наконец, не зарубил его. Главная рыцарша в красивом кадре добила чудовище и, картинно наставив клинок на труп великана, произнесла пафосную до невозможности речь.

— Юрий, — тихо произнесла Катарина, — а что она сказала?

Я улыбнулся и перевёл:

— «И такая участь настигнет всякое зло»

Сидящая на свёртке из тента поверх ящик Клэр протяжно вздохнула, а потом я вздрогнул от неожиданности.

— Так! — громко прокричала Ребекка, хлопнув в ладоши. — Герда, строй всех, мы будем волшебному бою учиться!

— Я! Можно я?! — взорвался отряд голосами воительниц. Они начали напирать, чтобы заметили каждую, отчего телега накренилась ещё сильнее. Андрей даже подхватил ноутбук, чтоб не упал с подставки за борт телеги.

— Волшебницы у нас всего две! Стрелками будут ты, ты и ты! — Ребекка ткнула пальцем в толпу солдаток леди. — И Глория. На флангах, господин Юрий, попрошу ваших телохранительниц. А в центре с пиками — вот вы, четверо! Остальные — защищать телеги!

— А я?! — вскочила с места Клэр, обиженно надув губы. — Я же рыцарша! Мне положено биться впереди!

— Ты, моё дитя, должна руководить. Ты должна наблюдать за битвой!

— Так нечестно! Я тоже хочу! — взмахнула руками Клэр, чуть не выронив свои деревянные игрушки. — Я — рыцарша! Я — графиня!

— Хорошо, — сдалась Ребекка, — но ваше место позади первой линии. Копейщицы должны прикрывать вас.

— А я не умею применять боевую магию, — негромко, но внятно произнесла Лукреция. — И Марта не умеет.

— Госпожа да Бэль, даже я знаю, что гвардия Магистрата может бросать предметы, поджигать и душить врагов.

— Я знаю, что они умеют. Я не умею, — резко возразила Лукреция, встав с лавки.

— Учитесь, — улыбнулась Ребекка, а потом заорала громче прежнего: — Герда! Расставляй всех на обочине! Будем учиться волшебный строй держать!

Все разом сорвались со своих мест. Те, кто был возле телеги, похватали пики и мушкеты, кто на телеге — спустились на землю. Задержавшаяся на минутку Клэр пафосно вытянула меч, совсем как персонаж игры, и проговорила: