Леди Артур

Катарина из долгого ответа поняла только то, что Андрэй меняет в каком-то нотблюке какой-то прось, и что новый камушек, наверное, волшебный, как на зачаруньках госпожи Лукреции, из-за каких-то нанамертав горит, и чем тоньше тех… тех перец, тем сильнее. Девушка нахмурилась, представляя сияние вокруг тоненького, даже прозрачного, как кусочек слюды, колдовского самоцвета, но при чём тут перец, она не поняла. Зато Юрий что-то пошутил на халумарском языке, на что Андрэй зло огрызнулся.

— Юрий, — позвала Катарина своего мужчину. Да, она считала его своим и намеревалась никому не отдавать, особенно этой сиятельной дуре. И пусть сиськи у самой Катарины небольшие, дело ведь не только в них, есть и иные способы удержать мужчину. Хотя сиськи её всё же огорчали. Мужикам ведь побольше подавай. — Юрий, — повторила она, — я так и не поняла, почему призрак исчез. Два века его не могли изгнать, а тут — раз! — и всё. Это из-за чисельной магии?

— Да какая там магия? — ухмыльнулся Юрий. — Этот призрак — обычный наивный, обиженный и потому озлобленный на весь мир мальчишка. Я просто дал ему необычную безделушку, такую, какую в ваших землях отродясь не видели, и пообещал, что если он будет тихими и незаметным, то к нему придёт свататься умная красивая смелая и благородная дева, и вообще, божество. Ну, прям как ты. Вот он и спрятался. Я думаю, на пару лет хватит, а потом опять появится.

— Как я? — улыбнулась Катарина и поправила одну из своих косичек, а потом приоткрыла ворот камизы. — Ну, не такая уж я и благородная. И вовсе не божество.

— Блин, нельзя, что ли, комплимент сделать?

— Так вот он какой, комплимент! — ещё шире улыбнулась Катарина, а потом выругалась, когда на писчую доску с кончика пера упала капля чернил. — Юрий, — продолжила она, осторожно промокнув чернила пучком сухого мха, — а вот сверкало в земле. Это что?

— Не знаю… — он замолчал, а потом снова обратился к другу: — Андрей, что это за световое шоу на поляне было? У меня от него датчик аж зашкалил, словно рядом молния ударила!

Смешные такие слова! «Зачкалило», «дачтик»… А слово «шоу» она знала: таким словом размалёванные с ног до головы синей краской северянки из страны, которую они зовут Доггерландом, кличут всё, что напоказ.

— Не знаю! — отозвался Андрэй. — Нашёл в траве старую бронзовую стрелу, привязал провода, а потом оно бахнуло! Но Лукреция говорит, что на вещи ничего колдовского сейчас нет, а если и было раньше, то мы уже не узнаем!

Ещё одно слово необычное — «провод». Но то, что это медная жилка, Катарина уже поняла и даже знала перевод: «аламбра-кондуктор» — «проволока-проводник». Только куда и кого проводит непонятно.

— А ты никому не говори, что оно само. Они ведь теперь думают, что это ты проклятие снял! Ты ведь теперь великий маг! Ведьмак, блин, числовой!

— Да иди ты в бездну! — огрызнулся Андрэй, а потом что-то щёлкнуло, и он радостно заорал на всю поляну. — Ура, заработало!

— Тоже мне, Кот Матроскин! — ухмыльнулся Юрий и снова окунулся в своё колдовство. Они говорили на понятном языке, вставляя в него свои слова. Юрий говорил, что это нужно для обучения господину Андрэю, который часто подолгу пыхтел, старясь подумать, как правильно сказать что-то, и молвил с забавным непривычным говором.

Катарина вздохнула. Небесная Пара благословляет добрых и честных. А вот комплименты должна дарить женщина мужчине, а не наоборот. Почему-то вспомнилось, как Юрий назвал её три в одной: сильная, независимая и с котиками в голове. Тогда Катарина обиделась, потому что Андрэй тоже смеялся, словно злой шутке, а потом она махнула рукой, ведь она львиная стража и всегда ею будет, и потому не стоит обижаться. А сейчас подумалось, что это точно был не комплимент.

Девушка осторожно подписала письмо и положила его между строк молитвенника. Она всегда клала письма в молитвенник. Письма — это святое, особенно письма маме.

Катарина прислушалась. Снаружи палатки послышались торопливые шаги, а вскоре кто-то постучал по дощатому краю фургона.

— Господин Андрэй, — раздался тихий голос соколятника Джека, — это вам.

Зашуршал тент, раздалось невнятное бормотание, а потом над поляной прокатился громкий радостный крик.

— Юрка, нам флешки прислали! Одна от профессора, одна от генерала! Бросай ерундой страдать!

Было слышно, как Андрэй спрыгнул на землю и выругался, а потом он влетел в палатку. Интересно, как ерундой страдать можно? Из-за — ерунды это понятно, а ерундой?

— Щас, пять мгновений, — ответил Юрий, подняв глаза на друга. — На биометрии блютуз навернулся. Придётся потом из памяти перекидывать на ноут вручную.

— Я же говорил, что всё горит, — ухмыльнулся Андрэй, — мне вообще пришлось поставить проц с процессом в соточку нанометров. Вроде, должен не гореть, а только в перезагрузку уходить, если что.

Катарина поморщилась, так как было слишком много чужих слов, перемешанных со знакомыми: «флешика», «бирометриа», «прось». Так же непонятно говорили нобийские торговки на рынке. «Мясо енхле, мало денег, энтша». И думаешь, что «енхле» — это зверь такой, а на деле означает «хорошее». Или «Исибунгу сахарный» — это не фрукт, а такая личинка жука длиной с ладонь, их нарочно под корой сахарного дерева выращивают. А то и вовсе под непонятным словом норовят, да простит Небесная Пара за такую мерзость и грешные мысли, выточенный из дерева мужской член продать.

Катарина дёрнула головой, словно стараясь отогнать дурные мысли, а потом вздохнула. Да, мерзость. Но купить бы не помешало. Раньше. Но зачем он ей сейчас?

Девушка снова тряхнула головой.

— Всё, иду, — ответил тем временем Юрий, а потом в палатку без стука заглянула оруженоска Клэр.

— Их Сиятельство изволят вас пригласить на уроки. Они говорят, что готовы.

Андрэй и Юрий переглянулись.

— Окей, — произнёс Андрэй непонятное слово и продолжил: — Я силу волшебную организую. Я же великий маг, а ты как-нибудь быстро там прочитай сказку о влиянии небесного света на рост фонарных столбов.

Юрий осторожно отложил в сторону поддоспешник Катарины и бросил какое-то резкое слово, окончившееся слогом «дуй», а потом встал и вынырнул из палатки вслед за потирающей зад оруженоской.

Андрэй тоже вышел и сразу же закричал на всю округу:

— Гло-о-о! Тащи сюда каторжанку, пусть за Дизелем следит!

— Я не служанка, — огрызнулась Глория, а потом всё же пошла. И не просто пошла, а даже побежала исполнять просьбу нахального халумари.

Андрэй удалился, и послышался голос Юрия:

— Катюша, пойдём тоже. У меня арифметика и танцы, а у тебя кулачный бой с Клэр.

— Танцы?! С графиней?! — Катарина подскочила, как ужаленная, едва не опрокинув поставленную рядом чернильницу.

— Ну, не пристало же её светлости с табуреткой танцевать! Нужен живой партнёр.

— Я ей покажу танцы! — хрустнула костяшками Катарина. От обиды у неё дрогнули губы. Эта графинька наверняка переступит через приличия. Она же знатная, ей же можно, и её просто так трогать нельзя. Ну, пусть попробует!