Леди без страха

— Благая королева? — переспросил ибериец, кажется, вообще ничего не понимая.

— Это фэйри, нечисть, — пояснила я, они живут не в нашем мире, не в материальном. — И, видимо, Благой двор решил вступить в игру. Другое дело, это случайно или чернокнижник заключил сделку с королевой?

Эдвард нахмурился и сжал кулаки.

— Или просто эта проклятая нечисть решила подсуетиться и отомстить таким образом матери и отцу. Думаю, они очень сильно расстроились, когда дорогой батюшка разрушил все их грандиозные планы на скромную девушку Кэтрин Уоррингтон.

Иберийцы теперь не понимали происходящее еще больше.

— Выходит, теперь дело уже не только в том, что чернокнижник продал душу Де Ла Серта преисподней, — пробормотала я потерянно. — Теперь…

Второй кивнул и похлопал меня по плечу, разделяя мою тревогу.

— Теперь Дарроу увязли целиком и полностью, — продолжил за меня фразу дорогой брат. — И нам в любом случае следует найти чернокнижника.

Итак, если нельзя уйти через зеркало, нельзя выйти через окно или через дверь… Я снова подошла к двери и тщательно изучила дверные косяки. Кто бы ни заклинал двери, это был человек, не знакомый с физическим трудом. И он или она точно не знал, каким образом в домах устанавливаются двери.

— А вы выломать дверь не пробовали? — поинтересовалась я невинно. — Их можно вынести вместе с косяком. Это может сработать. Только приложите максимум усилий, дже-е-е-ентльмены.

Вот же белоручки. И Эдвард тоже хорош: нет бы приложить хоть чуть-чуть больше, чем обычно, физических усилий. А они всего лишь подолбились немного о дверь, и брат попробовал колдовать. Безуспешно.

Порой мужчины так глупы.

— Могла бы и не издеваться, — пробормотал Эдвард. — И не смотреть так неодобрительно. Словно бы ты справилась лучше в такой ситуации.

Я приподняла одну бровь.

— Ну да, ты уже предложила дельную идею. Молодец, хвалю. Но твое вечное высокомерие…

Тут вмешались Де Ла Серта.

— Да хватит уже вам, голубки. Эдвард, давай возьмем — ну хотя бы вон ту тумбочку, и вынесем проклятую дверь, пока за нами не пришли.

Я сочла предложение разумным и позволила молодым людям действовать. В конце концов, не все же мне идти первой. Пусть я и Первая.

Как ни странно, но при участии трех здоровых молодых мужчин дверь не выдержала и вылетела наружу. С таким жутким грохотом, что если бы неизвестный злодей находился в доме, наверняка бы прибежал проверить. Значит, пока мы еще одни, и шансы благополучно унести ноги стремительно растут.

— Э… Чергэн, мне кажется, тут что-то не то, — пробормотал Эдвард, выбравшийся из узилища первым.

Через пару секунд я и сама оценила масштаб наших проблем. Он был просто колоссальным.

— Творец, что здесь вообще происходит? — опешили и Де Ла Серта.

По всему выходило, что мы оказались в паутине бесконечных коридоров.

— Дом явно изнутри больше, чем снаружи, — озвучил очевидный теперь для всех факт мой брат.

Я кивнула.

— Любимая шутка фэйри. Благой двор точно заключил с чернокнижником сделку, можете даже не сомневаться. Они виртуозы в таких фокусах.

Как бы теперь выбраться так, чтобы не потерять никого по дороге.

Я стянула с волос алую косынку и протянула ее брату.

— Хватайся крепче. Я не уверена, что нас не растянет в разные стороны, стоит только разойтись на несколько шагов. Это место принадлежит нечисти. Все снимайте пояса и держитесь крепко, чтобы не заплутать. В таких лабиринтах можно и навсегда потеряться.

Иберийцы тихо выругались под нос, но подчинились. Слава Творцу, что мне хотя бы их не придется уговаривать.

— Кажется, нам не стоило приезжать в Альбин, — пробормотал Теодоро. — Здесь нас преследуют сплошь беды.

Однако в кои-то веки Мануэль решил отнестись к ситуации куда более рассудочно, чем обычно.

— Беды мы привезли с родины. И если бы остались там, я бы уже наверняка был мертв. Если бы не Дарроу, не эта цыганка, до меня бы давно добрались.

Что же, хотя бы Де Ла Серта уже не пытается обвинять меня и мою семью в каких-то непонятных странных грехах, огромный прорыв в отношениях. И я бы ему непременно порадовалась, если бы мы не попали в настолько большую беду, из которой еще непонятно, как выбираться.

— Нас не слышит отец, — расстроенно вздохнул Эдвард. — Значит, придется как-то выбираться собственными силами. Вы, двое, только не потеряйтесь по дороге, если не хотите сгинуть навсегда.

Пожалуй, не самое обнадеживающее начало, но Эдвард не любил лжи без веской на то необходимости.

— Постараемся не слишком сильно вас обременять, — заверил Мануэль, который с каждой секундой становился все бледней и бледней.

Так начался наш путь через лабиринт, созданный силами фэйри.

— Сколько уже прошло времени? — простонал Теодоро, когда пройденный путь стал казаться бесконечным.

Я передернула плечами. Мои ноги тоже гудели от усталости, но фамильная гордость не позволяла говорить о том, насколько тяжело. Я — первая, опора родителей и пример для брата.

— Нисколько, — откликнулась я. — Или с тем же успехом могла пройти вечность. Если речь идет о фэйри, с временем всегда возникают сложности.

Впереди, разумеется, шла я. Как и положено Первой. Эдвард попытался возмущаться, но без особого старания. Он знал, кто сильней на самом деле, и унял, для общего блага, свою постоянно страдающую рядом со мной мужскую гордость.

— Цыганка кажется мне все более и более странной, — внезапно отметил на иберийском Теодоро.

Нам с Эдвардом удалось сохранить невозмутимость и ничем не выдать тревоги и удивления.

— Что тебя так удивило? — вполголоса спросил младшего брата Мануэль. — Цыганка и цыганка. А что странная слегка, так разве может ведьма оказаться кем-то ординарным?

Хвала Творцу, параноидальных идей брата Мануэль Де Ла Серта не поддержал.

— Она говорит не как уличная бродяжка. И даже не как ее старая тетка. А держится так и вовсе… Да взгляни же только. Она привыкла приказывать и привыкла, что ее приказам подчиняются.

Неужели вся моя сложная маскировка, которую не смог никто посторонний разгадать за долгие годы, стала вдруг настолько очевидной для Теодоро? Будь проклят ум и наблюдательность этого молодого человека.

А если он догадается, кто на самом деле шувани Чергэн?

Однако я продолжала двигаться вперед, словно бы вовсе не обращая внимания на разговор иберийцев промеж собой.

— В таборе ей действительно все подчиняются, — напомнил брату Мануэль, все еще не желая подозревать Чергэн в чем-то несвойственном цыганскому роду.