Леди, охранник и кусочек ткани

— Мегарей, поздоровайся со своей первой женой, — настоятельно проговорил Хог.

«Первой женой». Ровена скрипнула зубами.

Мальчик на слова отца не отреагировал. По виду он вообще не торопился. Прямо стоя на месте, он оглядывал Ровену не спеша, серьезно, с живым любопытством и вниманием к деталям. С интересом осмотрел ноги, торс; оглядел грудь, руки, лицо. Наконец, мальчик кивнул и степенно подошел к Ровене.

— Она мне нравится, отец, благодарю. Леди. Я оглядел вас и решил, что вы достойны меня, — торжественно заявил он, вводя Ровену в ступор. Затем без спросу уверенно взял ее руку и посмотрел в глаза. Ростом Мегарей не дотягивал Ровене и до плеча, от того смотрел снизу вверх. Взгляд был уверенным. Слова — тоже.

— Ваши волосы цвета мокрого песка, а глаза — зеленые, как молодая трава, и блестят как звезды. Кожа напоминает гладкую симеолу, а груди выступают как две высокие горы с плавными вершинами.

Смешавшись, Ровена невольно перевела взгляд на собственную грудь. Речь «будущего мужа» впечатляла.

— Благодарю... Вы так наблюдательны... — удивленно произнесла Ровена, во все глаза взирая на юного фадийца.

— Гхм! Остановись, сын, — кашлянул в ладонь Хог. Затем обратился к Ровене. — Простите. Мой сын еще не познал все нюансы дозволенных любезностей.

— А что я такого сказал? — с достоинством поинтересовался Мегарей. — Ты говорил отмечать выдающиеся детали. Я отметил.

Все сделали вид, что не посмотрели на грудь Ровены. Воспользовавшись паузой, юный Дракон уверенно продолжил:

— ...я возьму вас в жены и вы родите мне детей. Мне нужно много детей.

— У вас выдающиеся планы, Мегарей, — растерявшись, произнесла Ровена, которой не приходилось слышать такие конкретные заявления и от трехсотлетних мужчин, не то, что от десятилетних. И поинтересовалась: — Зачем вам много детей?

— Для побед, — важно сообщил мальчик. — Когда я вырасту, то стану императором Фадии. Я завоюю все страны. В том числе и вашу родину. А мои сыновья будут биться за меня.

— Неужели... — вежливо произнесла Ровена, покосившись на улыбающегося Хога Дария.

Они втроем продолжали стоять под деревом. Просачиваясь через магическую защиту, северный ветер теплел, обнимая плечи мягкими воздушными потоками с вплетением отчетливо морозных нитей.

— Мы с сыном любим планировать далеко вперед, — с гордостью сказал Хог и с нажимом проговорил уже Мегарею. — Пройдись со своей невестой. Почувствуй, как она двигается, как пахнет, как и что говорит. Слушай — и запоминай. Представь ее своей.

— Я уже запоминаю и представляю, — твердо ответил мальчик, предупреждающе зыркнув на отца узкими глазами.

«Ему не нравятся указания», — поняла Ровена, мгновенно решив быть аккуратнее с этим целеустремленным ребенком.

Четко повернувшись на каблуках, мальчик приподнял руку, предлагая свой локоть. Подумав, Ровена противиться не стала — опустила пальцы на тонкий локоть.

— Да, леди... Ваша семья извещена. Я сообщил о помолвке вашему отцу, — мягко проговорил министр вслед. Ровена оглянулась на него. — И остальным.

«Все знают», — поняла она, живо все представив. Вороны улетели и доставили вести. Лисагор знает, Фадия знает, Эльзас знает. Пока она гуляет по саду, снаружи переполох. Оскорбленный Эльзас задает гневные вопросы, Фадия ликует, Лисагор в недоумении и возмущении. Мама вытирает глаза, отец пытается оправдываться перед всеми, прямо сейчас. Ровену утешало только одно: теперь родители знают, где она, знают, что жива.

Тем временем Мегарей торжественно вел ее к фонтану.

— Вам понравились конфеты? — он нарушил взаимное молчание, испытующе глянув на невесту.

— Очень, — искренне произнесла Ровена, мгновенно вспомнив Кэйлуса. Она сжала пальцы, вспоминая его прикосновение. — Очень вкусные конфеты. Вы поразили меня своей... заботой.

Мегарей самоуверенно усмехнулся, гордо приподняв выпяченный вперед подбородок.

— ...но почему дар передал мой охранник? Как Кэйлус оказался у вас? Его тоже похитили? — она не выдержала, решив, что этот вопрос задать можно.

— Нет, сам прилетел. Теперь Кэйлус — мой наставник, — коротко бросил Мегарей. — Но другие мужчины больше не должны вас занимать. Только я. Я добр, если меня не сердить. Но если сержусь, то страшен. Поэтому лучше не сердите меня!

Поняв, что о большего Кэйлусе выведать не удастся, Ровена разочарованно внимала маленькому Дракону, не забыв растянуть губы в почтительной полуулыбке.

— А что может вас рассердить? — справедливо поинтересовалась она. — Расскажите, чтобы я знала.

Мегарей немного подумал. Они подошли к небольшому фонтану в форме восьмиугольной звезды. В прозрачной воде вились разноцветные рыбки. Мальчик жестом указал, что следует присесть. Ровена мягко опустилась на край бортика, сразу погрузила кончики пальцев в прохладную воду. Ветер играючи носил по дорожкам невесомые цветочные лепестки.

— Вам не стоит быть непослушной, грубой, — начал говорить Мегарей. — Не стоит надо мной смеяться и вообще смеяться, когда не смеюсь я. Смейтесь только вместе со мной. Не вздумайте смотреть на других мужчин, смотрите только на меня. Не стоит дерзить и противоречить мне. Мне так же не нравится, когда меня не слушаются и убегают так, что я не успеваю догнать. Я должен всегда догонять. Всегда.

Мегарей перечислял дотошно. Слушая, Ровена рисовала пальцами по воде, пугая рыбок. Ей смертельно захотелось подерзить, оттаскать самоуверенного мальчишку за волосы. И бонусом — удрать как можно быстрее.

«Он ведь еще и инициацию не прошел, у него не проявлена Сила. Что он мне сделает? Я справлюсь с ним даже в ошейнике!»

Она не могла решить, что лучше сделать — понравиться этому мальчишке или не понравиться. Если не понравиться, он может расхотеть жениться. Но он ли решает? Скорее, отец. Обратно в яму не хотелось, опять же Кэйлус сказал — знакомиться... А если понравиться жениху, вдруг это поможет сбежать?

«Непонятно...»

— Но вы же не будете меня... пугать? — просительно уточнила она.

Пусть фадиец маленький, но мужчина, а значит, на него должно подействовать главное женское оружие: демонстрация слабости.

На вопрос Мегарей гордо подбоченился. Ему явно понравилось, что взрослая невеста способна перед ним трепетать. Заметив верную реакцию, Ровена довольно продолжила:

— Я так испугалась в яме и раньше... Когда оказалась в пещере у пауков... — она демонстративно поежилась. — Даже не понимаю, как это произошло. Мне до сих пор кажется, что я снова попаду туда...