Леди, охранник и кусочек ткани

Отчаяние накатывало все сильнее. На зов никто не откликался. Все было кончено, ее ждал позор и свадьба, Кэйлуса — пытки и, скорее всего, смерть. Иного не дано. Ровена рисовала в воображении, как беспомощного Кэйлуса в эту секунду избивают, пытают, режут... Фадийцы жестоки, она знала. Осознание, что она в любую секунду может остаться одна, без него, оказалась страшнее всех страхов, что Ровена когда-либо испытывала.

А если они его... уже?

Думая об этом, она довела себя до истерики, вылившейся в нешуточные слезы.

Глупая, глупая, глупая... Что она планировала в тот первый день? Поиграть неподходящим по статусу единственным хотя бы ненадолго... Теперь она готова была отдать за него все.

Возникшего в дверях Мегарея, Ровена поначалу даже не заметила. Она лежала на ковре, закрыв лицо руками, когда перед ней остановились его сапоги.

— Поднимайтесь, — раздалось холодное сверху.

Ровена вскинулась.

Лицо возвышающегося над ней мальчика выглядело серьезным и мрачным.

— Пощадите его, Мегарей, — взмолилась Ровена, осознавая, что повторяется. Но других слов не было. — Меня можете не прощать, но пощадите Кэйлуса, я сделаю все...

— Стража — стоять на месте. Леди — следуйте за мной, — не отвечая, приказал Мегарей и, развернувшись на каблуках, направился к двери.

Вытирая глаза, Ровена побежала следом, не переставая говорить.

— Я буду такой, как вы хотите... Играть сколько нужно, делать, что нужно... Чего вы хотите? Я же знаю, вы добрый...

— Ошибаетесь. Не добрый, — коротко сообщил мальчик, раздраженно тряхнув головой. — Хватит болтать. Замолчите!

— Позвольте мне поговорить хотя бы с вашим отцом!

— Его сейчас нет, — в голосе Мегарея послышалось злорадство.

С прямой спиной Мегарей шел по тепло освещенным коридорам, одним взмахом руки останавливая и отгоняя кланяющихся слуг. Вдвоем они вышли из дома, направившись по главной дороге.

— Куда вы меня ведете? — горько спросила Ровена уже без надежды на ответ.

Неожиданно ответ она получила.

— К воротам, — на этот раз Мегарей был немногословен.

Ощутив, что происходит нечто странное, Ровена заинтересованно потянула носом и заморгала, смаргивая слезы.

— А что будет у ворот? — напряженно спросила она. Фантазия легко нарисовала, как непослушную беглянку распинают на воротах, а затем стреляют по ней, как по мишени.

— Я прогоню вас, — не останавливаясь, заявил «жених».

— Что?! — не веря собственным ушам, переспросила Ровена.

— Я отказываюсь от свадьбы, — утвердительно и гордо прозвучал высокий мальчишеский голос.

Прибавив шаг, баронесса одним прыжком поравнялась с юным фадийцем, заглядывая ему в глаза и заставляя остановиться.

— Стойте! Нет, остановитесь, да подождите же! Объясните мне! Вы отказываетесь... Как отказываетесь? Почему?

Мегарей недовольно выдохнул.

— Я должен что-то объяснять? Не должен! Отказываюсь и все! — огрызнулся он. — Это мое решение и мое слово! Ты мне не нужна! Я тебя прогоняю!

Он сделал попытку пройти вперед. Ровена снова преградила ему дорогу.

— Подожди... Куда прогоняешь?

— За ворота, — уже спокойнее ответил Мегарей. — У нас так принято. Прогонять женщину, если не устраивает. Ты должна уйти за ворота. Это будет моим официальным отказом от помолвки и свадьбы.

Соображая, Ровена похлопала глазами, в последний раз шмыгнула носом и недоуменно воззрилась на Мегарея, пытаясь понять, не шутит ли он. Но мальчик выглядел так, будто говорит всерьез.

«С ума сошел или...? Кто их разберет этих фадийцев?»

Выяснять детали было некогда.

— А я... А без Кэйлуса я не пойду за ворота! — наугад сообщила Ровена. — И никуда не пойду!

Имеет ли вес ее требование, она совершенно не имела понятия, понимая только, что Дарий может в любую секунду просто прибегнуть к помощи стражи. Но стражу ведь он с собой не позвал...

Кошачьи глаза Мегарея на мгновение сузились.

— Стража! — крикнул он.

— Нет! Стой... Стой! — без раздумий кинувшись на колени перед мальчишкой, Ровена обняла его за ноги. Отступить Мегарей не успел. Прижавшись щекой к гладкому халату, быстро заговорила.

— Я не... Я стала бы женой тебе, стала бы! Если бы я уже не выбрала Кэйлуса, я бы обязательно выбрала тебя! Еще несколько лет и ты превратишься в сильного мужчину... Верю, ты будешь императором... Женщины такое чувствуют. Но я уже выбрала его! Я не могу изменить своему выбору, понимаешь? Пойми, пожалуйста... Отпусти его со мной! Я не уйду без него... Не смогу!

Ровена подняла мокрые глаза на опешившего Мегарея. Глядя сверху вниз на заплаканное женское лицо, он отвел глаза и демонстративно фыркнул. На щеках мальчика расцвели красные пятна.

— Отстань! А мне... Да мне все равно! Прогоняю тебя вместе с Кэйлусом, — сердито выкрикнул он, пытаясь отшагнуть. — Отпусти!

Ровена отдернула руки. Сжав кулаки, Мегарей резко свернул, направившись направо. Не веря собственному счастью, Ровена мелкими шажками побежала за ним.

Они направились в сторону ямы. Страшась сказать лишнее слово, Ровена мышью шествовала за мальчиком, который четкой военной походкой шагал между пристроек к самому неуютному месту двора.

Там, под металлической решеткой под охраной троих солдат сидел ее Кэйлус.

— Вытащить лисагорца! — на ходу скомандовал Мегарей стражам.

Мощные бугаи, только что лениво игравшие в кости, переглянулись.

Ровена стояла за Мегареем и все еще не верила. Она каждую секунду ждала, что солдаты откажутся, спросят, чей приказ; скажут, что повинуются только Хогу Дарию; ждала даже, что Мегарей вот-вот расхохочется и скажет, что пошутил, а она, глупая, повелась как ребенок. Но все происходило всерьез, никто не смеялся и не возражал. Солдаты поспешно стянули с ямы тяжелую решетку, просунули вниз палку и за нее вытянули Кэйлуса наружу.

«Живой!» — просияла Ровена. Ее бывший охранник исподлобья зыркал на нее, взирая на Мегарея недоверчиво и вопросительно. Потрепанный и избитый, он был без фадийской куртки, в одной рваной рубахе и черных штанах. На лице Кэйлуса красовались свежие следы плетей, кожу рук украшали порезы и запекшаяся кровь. Окатив Кэйлуса гневным взглядом, Мегарей молча развернулся и ровно направился в сторону ворот.

— Хотела его — забирай. За мной! Стража — оставаться на месте! — не забыл приказать он. Ринувшиеся было за господином солдаты, послушно замерли. Охранник вопросительно поднял брови.