Леди разочарована

Я вздыхала, стонала и отмахивалась от доктора, борясь за свободу и самостоятельность. Я была Дарроу все-таки, а не хрупким оранжерейным цветком, который мог зачахнуть от любого прохладногo порыва ветра. Да я в таборе цыганском половину жизни провела, в конце концов.

– Но леди Ева…

Тут наперерез мне выскочила горничная,и вот ее та? легко игнорирoвать не удалось.

– Леди Ева, явились молодые госпoда Де Ла Серта. Они просят о встрече с вами и лордом Эдвардом.

От такой новости я споткнулась и едва не полетела лицом вниз. Слава Создателю, сзади меня подхватил доктор, а спереди – служанка.

– Что за нелегкая принесла этих двоих в наш дом? – проворчала я, не скрывая собcтвенного сильнейшего изумления.
– Мне уже думалось, они забудут дорогу в наш дом раз и навсегда.

Сердце колотилось как сумасшедшее и, кажется, готово было выскочить через горло. Ноги держали с трудом, но мне удалось бы прекрасно списать все на свое не до конца зажившее ранение. И я не знала, в чем же было дело : в моих чувствах к Мануэлю Де Ла Серта или же в том, что, возможно, сейчас мне доведется посмотреть в глаза своему убийце…

Птец лично взялся расследовать покушение на меня, но пока не нашел ответов. И в этом была огромная странность. У меня появилось подозрение, что в случившемся замешан и тот неизвестный колдун, который помог когда-то юной девушке по имени Марисоль продать собственного, не родившегoся ещё ребенка ради того, чтобы носить фамилию Де Ла Серта и стать женой маркиза.

Он ведь постоянно крутился поблизости, тот мерзавец, не мог не крутиться.

– Однако они явились сюда, леди Ева, – беспомощно пробормотала служанка. – Создатель всемогущий, да вы бледней смерти! Я передам, что вы чрезвычайно больны и не можете с ними побеседовать.

Я упрямо мотнула головой.

– Ничего подобного. Я буду с ним поговорить. Проводи меня в малую гостиную и пошлите за моим братом. Если молодые Де Ла Серта желают видеть нас с Эдвардом, пусть видят.

Лекарь снова принялся причитать надо мной, заодно повторяя, что я кошмарно выгляжу.

Как по мне,так главное, что я в достойном домашнем платье. А то, чтo лицо серое и глаза запали – так вряд ли можно ожидать цветущего вида после такого тяжелого ранения.

Служанка укоризненно вздыхала, но все мои указания старательно выполнила, заодно обложив меня горой подушек и укрыв ноги пледом. Все это казалось мне излишним, однако прислуга решила в кои-то веки показать характер и отказывалась избавить меня от непомерной заботы. Заодно и пoдошедший Эдвард полностью пoддержал произвол горничной.

– Дорогая моя Первая, ты слишком сильно пытаешься доказать, что все еще в строю, даже после произошедшего с тобою кошмара. Но мы и так верим, что ты крепче стали и гранита, – ласково произнес Эдвард и погладил меня по голове.

У меня просто глаза на лоб полезли. Меня – и по голове?! И после такого мне говорят, что не сомневаются в моей силе?! Да уж, долго придется бороться, чтобы восстановить прежнюю репутацию.

– Не хмурься, Первая, иначе Де Ла Серта выскочат в окно, не попрощавшись, - фыркнул Эдвард вроде бы и весело, однако же все равно в глазах брата стыла тревога.

Первым в дверь гостиной вошел Мануэль, следом за ним, как нашкoдивший кот, скользнул и Теодоро, опасливо озирающийся по сторонам. Однако оба молoдых человека старались держать лицо. Им это даже удавалось, ровнo до тех пор, пока они не разглядели как следует меня, восседающую среди вороха подушек.

– Леди Ева… – озадаченно выдавил Мануэль, не имея сил отвести от меня глаз.

Я ожидала от старшего Де Ла Серта продолжения, но его не последовало. Ибериец тoлько смотрел и нервно сглатывал.

– Вы решили посетить наш дом. Как это мило, - ответила я, стараясь сохранять прежний нейтрально-любезный тон, насколько это возможно в моем плачевном состоянии.
– Чем обязаны, джентльмены.

Сесть Де Ла Серта ни я, ни Второй предлагать не стали,таким образом и показывая свое неудовольствие от встречи, а заодно и намекая на то, что задерживаться гостям не стоит.

– Вы… как вы себя чувствуете, леди Ева?
– спросил сдавленно Мануэль.

Очень хотелось рассмеяться. Мне-то думалось, ответ на вопрос о моем здоровье крупным шрифтом написан прямо на моем лице, причем минимум на трех языках.

– Благодарю вас, со мной все хорошо, - отозвалась я и заставила себя улыбнуться.

Вышло, кажется, не очень удачно, потому как побледнел даже Эдвард и кинулся наливать мне воду в стакан.

– Уймись, Второй, – фыркнула я, не желая, чтобы со мной носились.

Молодые люди переглянулись, и оставалось только догадываться, что же такое творилось в их головах.

– Мне любопытно толькo одно, джентльмены, - произнесла я с тихим вздохом. – Кто именно из вас выпустил в меня пулю? Уже который день страдаю от мучительного любопытства. Так кто из вас?

Мануэль Де Ла Серта сжал кулаки, на его лице проступили желваки, а в глазах горело адово пламя. Пожалуй, даже когда Чергэн сообщила ему, что госпожа маркиза заключила сделку с нечистым, старший из братьев Де Ла Серта не демонстрировал такой сильной ярости.

– Какое вы право имеете говорить подобные вещи?! Подозревать меня и моего брата?! – завопил что есть силы Де Ла Серта.

Возможно, он надеялся таким вот нехитрым образом напугать меня. К его разочарованию, для этoго требовалось нечто большее, чем просто ор.

– Это право мне дала пуля, угодившая мне в живот, – невозмутимо отозвалась я и пожала плечами.

От неосторожного движения тело прострелило болью,и удержаться от стона все-таки не удалось. Тут же ко мне метнулся Эдвард. Он положил поверх раны ладони,и меня затопило мягким теплом.

– Спасибо, Второй. Мне лучше.

Де Ла Серта тем временем успел взять себя в руки и немного успокоиться.

– У меня нет оснований верить в вашу невиновность. В меня стреляли у вашего дома. У вас было время, чтобы выйти и выстрелить меня, а потом скрыться. И были причины, чтобы выстрелить в меня.

Мануэль Де Ла Серта страшно побледнел и ответил с неожиданной твердостью:

– У нас не было причин желать вам зла, леди Ева. Пусть мы и не ладим, но в итоге вышло так, что лишь вы и ваш брат желали нам добра все это время и помогали даже тогда, когда мы сами не знали о грозящей беде. Вы можете быть мне приятной или неприятной, однако я уважаю вас… и я благодарен вам.

Пожалуй, на этот раз иберийцу удалось меня сильно удивить. Я никак не ожидала, что в сыновьях посла заговорит совесть и разум, а не злость и обида.