Леди-служанка

– Гро-о-о-мик, - делано улыбаюсь, выставив лейку перед собой. Обычно я животных не бью, но если он вздумает напасть – зубы я ему подправлю! – Хороши-и-ий мальчик.

Пес обнюхивает цветы, которые я только что поливала, фыркает и подходит ко мне. Обнюхивает лейку, мимолетно касаясь мокрым носом моих побелевших от напряжения пальцев. Я первые дни пыталась снискать его симпатию, принося отборные кусочки субпродуктов, кости, но пес меня игнорировал, не подходя к угощению, пока я не уйду. Поэтому я стала гораздо реже баловать собачку.

– Громик, ты же меня знаешь, правда? Я хорошая, - говорю псу, который уже вовсю вынюхивает мои руки, а затем ни с того, ни с сего, огромным языком облизывает мои пальцы, все еще вцепившиеся в лейку. Это до того внезапно и неожиданно, что я, не сдержавшись, вскрикиваю и роняю лейку, облив и животное, и себя. Заодно и испугав нас обоих.

Пес недовольно рычит, я скулю, и тут появляется герцог.

– Гром, фу! Что с вами? Вы в порядке?

В один шаг мужчина уже возле меня и хватает за руку, которую я держу, словно она ранена. Я позволяю раскрыть свою ладонь и провести по ней большим пальцем, вызывая у меня холодок вдоль позвоночника и ускоренное сердцебиение.

– Где рана? Он укусил?

И смотрит на меня такими глазами… взволнованными. И вот как герцогу сказать, что его собака меня только облизала, но я девушка нервная, потому и устроила тут показательный концерт? Боже, глупость-то какая. Даже неловко.

– Нет, - выдавливаю из себя. – Не укусил, только испугал.

Герцог все еще держит мою ладонь в своих руках, не отпускает. И смотрит мне в глаза пристально, словно ищет что-то и не находит. Хмурится. Мне становится страшно. А вдруг он заподозрит, что я не Айли? Опускаю взгляд.

– У вас загрубели руки, - задумчиво говорит, продолжая поглаживать большим пальцем мою ладонь, заставляя меня сбиваться с дыхания и вспоминать очень давние ощущения, еще с молодости. Те самые, на повторение которых я и не надеялась в силу возраста и опыта.

Смешно. А теперь стою перед мужчиной, оглушенная собственным сердцем и не могу отвести взгляд от наших рук. Ай, совсем завралась я в этом мире. Не не могу, а боюсь отвести взгляд. Страшусь поднять глаза, понимая, ЧТО между нами сейчас рождается.

– Я ведь служанка. Руки такие, какими им положено быть, - отвечаю, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально, не растекался патокой, как я сама.

Боже мой! Я оказывается так соскучилась по самой простой мужской ласке, по вниманию. Все намного проще, когда ты пенсионерка и тело твое живет за счет таблеток. А вот когда ты молода и гормоны бьют в голову – ух! Вот это нелегко! Или дело не в гормонах, и я нахожу привлекательным именно этого, конкретного мужчину?

От подобного предположения вспыхивают краской щеки.

– Первый раз вижу, как вы краснеете, - раздается очень близко возле меня мужской, чуть хрипловатый голос.

Я знаю, о чем думают мужчины, когда у них становится такой тембр. Внутри все ёкает. Чувствую себя бестолковой дурочкой. Опыта у меня во многих сферах жизни хватает, но вот с мужчинами… Мой Саша был у меня первым и единственным. Он сорвал первый поцелуй, ему же подарила и последний. Никогда даже не смотрела в сторону других мужчин. И теперь…

Видимо, псу надоело наблюдать, как мы с его хозяином стоим на вытянутой руке, потому что он неожиданно подходит ко мне сзади и подбивает головой под колени. Я заваливаюсь, успев только испуганно вскрикнуть и тут же оказываюсь прижатой к твердой груди.

– Гром! Иди отсюда! – ругается герцог на пса, но интонации у него не грозные, а скорее довольные.

Зверь, презрительно что-то буркнув, убегает в сад, а мы так и стоим, слишком тесно прижатые друг к другу. Пытаюсь освободиться, и меня тут же отпускают. Я смотрю куда угодно, но только не в лицо герцогу.

– Благодарю вас. Я, пожалуй, пойду. Работы еще… много.

– Да, конечно.

Я хоть и прощаюсь, но первым уходит герцог, резко повернувшись на каблуках и вбивая пятки в землю. Он недоволен? Чем? Тем, что я не растеклась перед ним? Ну так я сюда служанкой устроилась, а не постельной грелкой! Внезапно вспыхнувшая злость озадачивает. Чего это я? Ладно, неважно. Сейчас погружусь в работу, глупые мысли и ненужные эмоции сами уйдут.

На кухне дети уже заканчивают есть. Я, пользуясь случаем, тискаю смеющуюся Рози, не обращая внимания на брюзжащую Шарлотту.

– Ешь, - говорю ей, - а то все остынет.

И больше не отвечаю на ее колкие фразы о том, что я не родная мать малышки и вообще, страшная мачеха и так далее, и тому подобное, слышанное уже тысячу раз. Надеюсь, ей когда-нибудь надоест это, если я не буду реагировать. В очередной раз подумываю, а не сварить ли борщ? Тут его никто не делает, не знаю почему. Супов всяких – очень много. А до борща никто не додумался. И еще ужасно хочется холодца, или как говорила моя бабулечка, Царствие ей Небесное, студня. Только нужные продукты необходимо купить, а мне в деревню идти совсем не хочется. Пробовала объяснить мужу тетушки Агаты, что мне нужно, но он никак не хотел понять и я отстала, решив, что все равно ведь купит что-то не то.

– Агата, я завтра еду в город, - на кухню заходит герцог.

Удивленно приподнимаю брови. За две недели не видела его тут ни разу. Чего это он?

– Нужно что-то особое купить? Что у нас там закончилось, кроме тех зерен кофе? – герцог игнорирует присутствие меня и детей на кухне, смотрит только на кухарку.

Кофе? Тут есть кофе?! Ох… вот бы и мне чашечку.

– Так вот ведь, Ваше Сиятельство, Айли что-то мудрёное хотела сделать, мужа моего и меня измучила просьбами привести что-то непонятное.

– Что нужно привести? – теперь уже герцог переводит на меня свои глаза-лазеры.

– Я…

– Ваше Сиятельство, да что толку, если она будет рассказывать, все равно ведь не поймете. Ежели я не поняла, а я в кухонных делах более сведуща, чем вы, уж простите, но так и есть, - вмешивается в разговор тетушка Агата. – Лучше берите ее завтра с собой.

– Э-э, я не могу, а дети? – пытаюсь возражать.

– Да что я ладу им не дам? Будут как шелковые, не переживай, - отмахивается главная повариха.

– А… - опять пытаюсь что-то сказать, на ходу придумать какие-то срочные дела.

– Хорошо. Завтра в семь утра будьте на парадном крыльце. Не опаздывайте, - сказано категорично и возражения не предполагаются, поэтому я молчу.

Герцог выходит, а я стою, как прибитая гвоздями, с волнением представляя завтрашнюю поездку.

Завтра наступает, по моему мнению, слишком быстро. Вот только ужинали, а потом – бац, и я уже стою на крыльце, сжав пальцы в кулаки и спрятав их в карманах. Погода сегодня на удивление теплая, как для конца осени. Легкие облачка бегут по великолепному синему небу, шаловливый ветерок балуется локоном, выбившимся из прически. Я нервничала и тугой пучок получился слишком воздушным, а переделывать не было времени. Не хотелось опаздывать и выслушивать неприятные слова от пунктуального герцога.