Леди-служанка

Кое-где, ближе к горизонту, небо еще окрашено оранжевым от восхода солнца. Несмотря на ранний час, мне тепло и, если бы не легкий нервный озноб, было бы вообще чудесно.

– Доброе утро, баронесса, - здоровается герцог, упрямо продолжая игнорировать мой «замужний» титул.

– Доброе утро, Ваша Светлость, - отвечаю приветливо.

– Готовы к поездке?

Герцог спрыгивает с двуколки и подает мне руку, стянув перчатку. Ой. А мне тоже нужно снимать? Или как там по этикету? В голове Айли ни одной подсказки, поэтому, положившись на здравый смысл, оставляю перчатку на руке.

Его Светлость помогает мне подняться на две ступеньки и сесть поудобнее на мягкое, со спинкой сидение. Конечно, это не экипаж, у нас есть крыша и с боков закрыто, но впереди никак не укрыться от непогоды. Не будет ли холодно так ехать? При езде это, наверное, что-то вроде велосипеда. Ветер в лицо и прочие прелести? Не хотелось бы заболеть: я не знаю, как тут относятся к болеющим служанкам. Будут ли платить жалование? Или если не работала, то ничего не получишь?

Пока я копошусь в собственных беспокойных мыслях, герцог усаживается рядом, дергает за вожжи и мы очень аккуратно, плавно начинаем движение. Двойка гнедых бежит в унисон, ветер не задувает, и я расслабляюсь. Оказывается, на самом деле все не так страшно. И даже приятно. Ровно до того момента, пока я не понимаю, что наши с герцогом бедра соприкасаются. И тут меня окатывает горячей волной. Теперь я уже и не против ветерка в лицо. А его нет.

Его Светлость привязывает вожжи к специальной петле у ног, лошади сами бегут, а он достает из большой корзины, стоящей с его стороны, меховое покрывало, которое дает мне.

– Накройте ноги. Сейчас вроде тепло, но через полчаса езды вы почувствуете, как холод пронизывает насквозь. Мне бы не хотелось, чтобы вы заболели.

Послушно делаю, как сказал герцог, с интересом наблюдая, что он там еще достает из корзины и едва сдерживаю вздох восхищения, когда слышу знакомый аромат кофе.

– Я знаю, женщины не очень любят этот напиток без особых ухищрений, им нравится добавлять еще…

– Ой, это лишнее. Давайте уже быстрее, - перебиваю его, потирая зудящие от нетерпения ладошки.

Усмехнувшись, мужчина протягивает мне широкую, красивую кружку и наливает в нее кофе из высокого сосуда с пробкой, на которой нарисованы какие-то знаки. Наверное, для того, чтобы питье не остывало, догадываюсь я.

Такую же кружку герцог наливает и себе, ставит «термос» в корзину и, довольно улыбаясь, делает первый глоток, потом поворачивается ко мне и говорит:

– Ну что же вы? Пейте, остывает ведь.

А я едва не реву. Лошади медленно бредут, вокруг нас красота осеннего, пусть уже и изрядно лысого леса, со мной рядом – благородный и заботливый мужчина, я пью кофе, держа кружку молодыми пальцами. И у меня четкое ощущение, что я - воровка. Что это все не мое, не заслуженное. Что я, как тать, под покровом ночи проникла в чужое тело и теперь живу чужой жизнью. Не знаю, откуда вдруг появилось это чувство. Но оно осело цементной плитой на моей груди, мешая нормально дышать.

– Баронесса? – голос герцога доносится словно издалека. – Баронесса? Что с вами?

Постепенно это ощущение проходит, я поднимаю взгляд на взволнованное мужское лицо.

– Все хорошо, извините, задумалась.

– У вас был такой вид, словно вы собираетесь потерять сознание, - говорит Его Светлость, и уверена, мы одновременно вспоминаем первую встречу тогда на балконе, когда Айли упала в обморок.

– Хорошо, что вы не начали рвать на мне корсет, - усмехаюсь, не сразу сообразив, что этой фразой привлекаю внимание мужчины к упомянутой части одежды. Спешу исправить оплошность. – Иначе бы пришлось вернуться обратно, так никуда и не съездив.

– Это было бы печально, - отвечает дракон, сверкнув на меня длинным зрачком.

– Согласна, - отвечаю и, наконец-то, делаю первый глоток горячего, черного и сладкого кофе. – М-м-м, это великолепно.

Говорю совершенно искренне, губы сами растягиваются в улыбку, а день снова становится теплым и чудесным.

– Я сам варю, - говорит герцог с легкой ноткой самодовольства. Понравилось, что я оценила вкус напитка.

– У вас чудесно получается, - еще раз прохожусь шелковой перчаткой по его самолюбию.

– Благодарю, - уже почти мурлычет в ответ.

Похоже, мужчины во всех мирах одинаковые. Усмехаюсь и отпиваю еще глоток из кружки. Воистину, это именно то, чего мне не хватало все это время. И пусть я уже давно не Ольга Петровна с критически пониженным давлением, ощущения все равно те же: словно мир обретает краски.

Покончив с кофе, мы какое-то время едем молча. Я любуюсь природой, иногда отвлекаюсь на сильные мужские руки, уверенно управляющие лошадьми. И только через время обращаю внимание, что мы объехали деревню и теперь быстро катимся куда-то дальше.

– А мы не едем через деревню?
– спрашиваю на всякий случай.

– Нет. Во-первых, это нам не по пути, во-вторых, мне не нравится местный люд.

– Мне тоже, - вздыхаю. – А вы разве не можете приструнить их?

– Я? – герцог удивленно на меня смотрит.

– Ну да, - киваю, - это же ваши люди.

Теперь мой попутчик смотрит на меня излишне внимательно, слгка нахмурив брови.

– Что? – спрашиваю осторожно.

– Я не имею отношение к той деревне. Мои земли находятся севернее. А та территория когда-то принадлежала вашей семье.

– Моей семье? – переспрашиваю ослабевшим голосом.

– Да, пока ваш муж не продал кому-то все земли.

Продал. Как же. Скорее всего, у него их отобрали в уплату долга. Но вслух я этого не говорю.

– Да, вы правы. Я забыла, - делано легкомысленно пожимаю плечами, а у самой множество мыслей вертится в голове. И относительно старосты и его наглого поведения, и о тех двух коллекторах. За ними всеми стоит кто-то еще. Но кто?

Часть дороги мы едем молча. Сначала меня это напрягает, но потом решаю не обращать внимание, переключиться на прекрасные виды вокруг, и как-то незаметно для себя, расслабляюсь. Несколько раз герцог что-то говорит, я отвечаю, но особой беседы не получается. Не знаю почему, возможно, потому что он как-то напряжен, или быть может, потому что я сильно расслабилась, уже почти засыпая к концу поездки.

– Извините, я легко укачиваюсь, - говорю, с трудом удерживая открытыми осоловелые глаза.

– К сожалению, уже поздновато для сна, мы почти приехали. Вон видите, уже виднеется стена, - герцог указывает куда-то вправо.

Я присматриваюсь и действительно замечаю стену. Сон меня мгновенно покидает, теперь во мне просыпается азарт и интерес, как обычно, ко всему новому. Мне тетушка Агата выделила денег, но я даже не знаю, большая это сумма, или маленькая. Надеюсь, герцог не бросит меня на произвол, отправившись по своим делам, а сначала отведет куда нужно. Надо бы спросить, кстати. А то сюрпризы я терпеть не могу. Любые. Даже приятные.