Ледяная месть

— Ну, что, будем паковать чемоданы? — спросил я, обняв Анжелу за плечи.

— Паковать чемоданы? — озадаченно переспросила она. — Зачем?

— Валить отсюда надо.

— Ты же согласился работать с Кешей.

— А ты меня за это не проклянешь?

— Я тебя не понимаю.

— Кеша — убийца. Он людей убивает. Он их пачками убивает! Если я буду работать на него, я сам стану убийцей!

— Но ты же сам убивать не будешь.

— Все равно я буду убийцей!

— Тебя это пугает?

— Да, меня это пугает. А тебя?

— Мне все равно. Я хочу, чтобы ты меня любил, мне больше ничего в этой жизни не нужно. — Анжела смотрела на меня глазами женщины, готовой идти за мной и в огонь, и в воду. И не было никакой фальши в ее взгляде.

— А мне вот не все равно! Кеша почему-то думает, что мы с ним очень похожи… Да, я воровал! Да, сидел! Но я никогда не был убийцей! Не был и не буду!

Какое-то время Анжела расстроенно смотрела на меня, затем вымученно улыбнулась:

— Если ты хочешь уехать, давай уедем. Только спешить не будем. Пусть Кеша уедет подальше.

— Завтра с утра рванем.

— Да, наверное, — задумчиво кивнула она.

— Почему, наверное?

— Я думаю, здесь где-нибудь неподалеку деревенька есть, — сказала Анжела, кивком головы показав в другую сторону от дороги, по которой уехал Кеша.

— Неподалеку?

— А ты себя на место Кеши поставь. Ты приезжаешь сюда, а мы съехали. Где он нас искать будет, далеко или близко?

— Ну, мы молодые, подвижные, погода хорошая, деньги есть… Да, наверное, далеко.

— А мы здесь рядом осядем… Ты, прав, мы молодые, подвижные, поэтому завтра с утра дом пойдем искать. А к вечеру сюда вернемся. Если ничего не найдем, послезавтра снова пойдем. Не будем торопиться бежать отсюда, — мягко и увещевающе улыбнулась Анжела.

— Ну, не будем, — согласился я.

Действительно, торопиться нам ни к чему. Пока Кеша до Москвы доберется, день пройдет. Пока он мне работу подыщет — опять же время. Пока свяжется со мной… Как минимум, неделя у нас есть.

Анжела вскрикнула так, как будто мышь на нее прыгнула. Я бросился к ней в комнату и увидел пистолет, который она с испуганным видом протягивала мне. В оружии я разбирался плохо, но все-таки смог понять, что это какой-то иностранный ствол. Завораживающие изгибы, пугающее жерло ствола. Пистолет удобно лег в руку. Термопластика в нем много, поэтому легкий он. Судя по названию, выбитому на кожухе, это был «вальтер».

— Где ты его нашла?

— На шкафу лежал. — Анжела кивком головы показала на старый покосившийся буфет без стекол. — Может, Кеша забыл?

— Стволыну забыл?! Да нет, такие вещи не забывают.

— Ну, тогда я не знаю…

Ствол чистый, без пыли на корпусе, значит, на буфет его положили совсем недавно. И никто, кроме Кеши, сделать этого не мог. Может, у него было несколько стволов, по одному на каждую комнату, чтобы, в случае чего, далеко не ходить? Вот, забыл один ненароком…

— Блин, а если он вернется? — озадаченно спросил я.

— А ты стрелять умеешь?

— Предлагаешь его пристрелить?

— А ты сможешь? — с сомнением спросила Анжела.

— Ну, если припрет, то запросто…

Я представил, как Кеша набрасывается на меня с топором, как я навожу на него ствол. Пожалуй, рука бы у меня не дрогнула… Но зачем Кеше набрасываться на меня с топором, если у него тоже есть ствол? Если он наставит на меня пистолет, сколько у меня шансов победить в такой дуэли? Мало шансов. Очень мало. Он профи, а у меня даже травматического пистолета не было, хотя, казалось бы, для моей профессии это непременный атрибут.

— Но будет лучше, если мы исчезнем по-тихому.

Дом мы нашли в двадцати километрах отсюда, в глухой, но на удивление уютной деревеньке. От райцентра шестьдесят километров, автобусы не ходят, на чем хочешь, на том и добирайся. Тихая деревенька, спокойная, людей на улицах не видать, но при этом почти все избы покрашены, ухожены, трава на придомовой территории скошена, хлама нигде нет.

Так уж заведено в России, что женщины у нас живут дольше, чем мужики. По женской продолжительности жизни мы чуть ли не впереди планеты всей, зато мужики после шестидесяти мрут как мухи. Потому и в Коробуше живут в основном старые бабки. На пенсию живут, а за своими домами следят. Видно, когда-то здесь была сильная община, староста которой давал нешуточный нагоняй лодырям и засранцам. Общины больше нет, люди поразъехались и повымирали, а уклад остался. Что ж, я готов был следовать ему.

Дом мы купили фактически за копейки. Старушка, что продавала его, запросила тридцать тысяч и очень обрадовалась, когда мы согласились и дали задаток. Это был дом ее покойной сестры, документы на него в свое время заверили в сельсовете. По идее, старушка должна была оформить дом в собственность, а мы, как покупатели, провести сделку через регистрационную палату, но никто не захотел с этим связываться — ни мы, ни старушка. Да это, как разъяснили нам соседи, вовсе и не обязательно. Главное, чтобы люди знали, кому и как перешел дом.

А дом большой, с каменным фундаментом. Старая изба, бревна почернели от времени, но стояла она крепко. Три печи в доме — одна большая, две поменьше, все исправны, в дом не дымят. Три зимние комнаты, две — летние. Большой сарай составлял с избой единое целое. Обить бы дом вагонкой, покрасить, крышу перестелить — цены ему не будет. Ну, и обстановку в доме сменить неплохо бы. Но все это потом, когда мы обживемся. Вдруг обстоятельства погонят нас оттуда в ближайшее время? А может, и не выживем мы вовсе…

— Да, ты прав, — кивнула Анжела. — Лучше по-тихому.

Она забрала у меня пистолет и положила его в рюкзак, на самое дно. Только зря она так. Раз уж Кеша сделал нам такой подарок, то ствол должен находиться при мне. И я обязательно выну его из рюкзака, суну себе за пояс. Мало ли какие приключения готовит нам дорога?

Мы собирались обмануть Кешу, но для этого нам придется поднапрячься. До села Волоково пойдем, а это без малого десять километров, пешком, там сядем в автобус и поедем в райцентр. Селяне нас заметят, и, когда Кеша станет наводить справки о нас, скажут, куда мы отправились. Пусть думает, что из райцентра мы дернули в дальние дали. А мы круг сделаем и обратно, считай, вернемся. В Коробуше поселимся, о которой Кеша и знать не знает.

Мы уже собрались выходить, когда мне вдруг приспичило. В нашем коробушинском доме сортир находился в конце сарая, и не надо было выходить на улицу, чтобы попасть туда. А здесь нужник находится в конце огорода.

Приспичило мне конкретно — над дыркой я завис надолго. А когда вышел, увидел, что возле нашего дома стоит машина. Неужели Кеша приехал? Или людей своих прислал?

Из дома донесся девичий крик. Это Анжела! Что-то страшное с ней происходит, если она так истошно взывает о помощи.