Ледяное сердце Северины
Шрифт:
Наверное, ее состояние не совсем нормально. Где-то она читала или слышала, что люди, перенесшие несчастье, как бы отсекают от себя духовный мир и находят утешение в самых простых вещах. В еде, в сне. В сексе еще, наверное, но это не ее случай.
«Какое несчастье, побойся бога!» – возражала она сама себе. «Все живы-здоровы, в том числе твой неверный муж! И он вовсе не хочет расходиться, наоборот! Каждый день звонит по десять раз. Столько слов любви ты не слышала даже в первые дни нашего романа. Все мужчины изменяют, не надо делать из этого трагедии».
Катя ничего не знала
Александра еле сдерживалась, чтобы не попросить ее постучать по дереву и плюнуть через левое плечо, только сама отворачивалась и шептала: не дай бог!
Почти стемнело, но Александре не хотелось идти домой. У Кати было какое-то мероприятие в доме офицеров, так что торопиться некуда. Она наслаждалась неожиданно теплым и тихим вечером, глядя, как корабли на рейде зажигают огни. От этих фонарей по темной воде тянулись длинные дорожки света.
Замечтавшись, она не сразу поняла, что сигналит ее телефон. Наверное, Витя, решила Александра, с неудовольствием выуживая аппаратик из кармана куртки. Разговаривать не хотелось, но, если она не ответит, муж станет дергать Катю.
– Да, слушаю.
– Александра? – низкий мужской голос был незнаком. – Это Мешков.
– Простите?
– Мешков беспокоит.
– Вероятно, вы ошиблись номером, – сказала она любезно.
– Если вы автор приключений Ани, то нет.
– Слушаю вас, – повторила она.
– Как бы вам отрекомендоваться? – в трубке засмеялись. – Скажем, вам звонит ваш персонаж во плоти. Учитель физики. Всеволод Мешков.
Кровь бросилась Александре в лицо, и она хихикнула, как не слишком воспитанная девчонка.
– Ой, здравствуйте!
– Я слышал, вы сами меня рекомендовали на эту роль. Большая честь для меня.
Она снова захихикала, надеясь, что девять тысяч километров расстояния слегка приглушат идиотизм в ее голосе.
– Большая честь, – повторил Мешков, – давно я не читал таких хороших книг. А внуки за вечер проглотили и требуют продолжения.
– Спасибо…
Это было так странно! Человек из ее грез вдруг звонит по телефону, как простой смертный! Будто давно прошедшая юность с несбыточными мечтами неожиданно протянула ей руку, мол, не бойся, Саня! Прорвемся! И не такое видали!
– Оно, кстати, будет?
– А? – Господи, надо взять себя в руки, а то давно прошедшая юность решит, что она полная дура.
– Я говорю, продолжение будет? Или это коммерческая тайна?
– Что вы, нет! То есть не тайна. А продолжение почти готово.
– Отлично! Так я, собственно, что звоню… Если можно, я хотел бы повидаться с вами. Обсудить свой персонаж. Ну, и познакомиться с замечательной писательницей!
Александра почувствовала его улыбку.
– Для меня тоже честь познакомиться с кумиром юности, – храбро заявила она, – я всегда восхищалась вашим творчеством.
– Ой, правда? А мне по фотографии показалась, что вы любите совсем другую музыку.
– Нет, эту самую. Только я сейчас у дочери на Камчатке и в Петербург вернусь нескоро.
– Жаль. Что ж, приятно было пообщаться. До свидания, надеюсь, в прямом смысле этого слова.
– Всего хорошего.
– Что-то
изменилось в вас, дорогая Северина Аскольдовна, – улыбнулся Новиков, – только никак не пойму, что именно.– Крымский загар.
– Может быть, может быть. Кофе?
Дождавшись ее кивка, он дал указание секретарше.
– Кстати, о загаре. Ваша поездка была отмечена.
Она усмехнулась.
– Теперь о вашем подопечном. Есть хорошее, крепкое дело.
– Как, уже? – встрепенулась Северина. Поглощенная своим романом с Алексеем, она почти забыла о планах мести. – Но он только вступил в должность, когда успел накуролесить?
Новиков засмеялся:
– Нет, ничего глобального он пока не успел. Но зачем ждать? Знаете, как говорится, проигранная битва начинается с незастегнутого воротничка. Потом, все эти откаты и так далее, они стали уже настолько привычной частью жизни, что никак не трогают общественное мнение. Люди говорят: ах, бедняга, воруют все, а попался только он. Не поделился, наверное, или по глупости. Сочувствуют даже. Если попался, значит, остались какие-то задатки честности. Такой вот парадокс.
– Печально.
– Но, чтобы переломить эту ситуацию, надо начать именно с мелочей. Или вы обязательно хотите, чтобы он наворовал лет на восемь строго режима?
С неопределенной улыбкой она покачала головой. С тех пор, как у Северины начался роман с Тоборовским, судьба бывшего любовника перестала ее интересовать. Все же месть – удел обездоленных. Не каждый несчастный человек – мститель, но каждый мститель несчастен.
Сейчас ей больше всего хотелось отыграть назад, но с генералом Новиковым такие штучки не проходят. Она перестанет в его глазах быть надежным и основательным человеком, превратится в обычную взбалмошную дамочку, жизнь которой управляется не из-под шляпки, а из-под юбки. Утрата доверия приведет к тому, что завалится бизнес. И получится, что не она отомстила за поруганную жизнь, а бывший любовник снова ей все испортил. Нет, спасибо.
Пока она не сделала ничего такого, за что ее будет мучить совесть. Конечно, Тоборовскому о ее планах рассказать стыдно, но в целом… Стрельников все делал сам. Даже то, что жена спалила его с любовницей, произошло без вмешательства ее людей. Тут он здорово облегчил им работу! Пока в детективном агентстве искали рычаги воздействия на его пассию (опыт с Ингой научил Северину, что на человеческую корысть нельзя надеяться так же, как и на порядочность), пока думали, как подвести жену к греху мужа, все сложилось в лучшем виде. Жаль только, не удалось посмотреть на жену, когда она обнаружила, что ее жизнь не такая упоительно-счастливая, как она думала.
О произошедшем стало известно от подкупленной бабки-консьержки, которая, кажется, неплохо заработала на амурных делах Витеньки.
Северина взяла крошечную чашку, вдохнула кисловатый запах крепкого черного кофе.
Как же она ненавидела эту жену! Больше, чем самого Виктора, хоть бедная женщина ни в чем не была перед ней виновата.
Как мечтала, чтобы она исчезла, испарилась… Эта сука украла мою жизнь! – примерно так думала в свое время Северина, а то и похуже. И, затевая месть, она хотела насолить не только Виктору, но и его жене. За то что она прожила судьбу, предназначенную Северине. Выхватила то, что предназначалось ей.