Легенда о Блэке. Кубок Огня

Надо сказать, эта новость его немного успокоила, это был уже аргумент. Первый взрыв эмоций от «открытия» прошел, и парень стал рассуждать более здраво. Действительно, не могут ведь все быть такими дураками, а он один – умным. Сомнительно, чтобы Альбус Дамблдор не задавался подобным вопросом (или же – просто не знал ответ). А раз задался и ничего не сделал – значит, наверное, превратиться в кратер Хогвартсу не грозит. Хотя, почему это «ничего не сделал»? Сделал – позвал Муди и сына. Правда, первый оказался сумасшедшим, но со вторым-то, кажется, все в порядке. Относительно.

И тем не менее, какой-то маленький колючий зверек продолжал копошиться на самом краю сознания, и Блэк все-таки выкроил из своих занятий пару часов в день на посещение библиотеки. Впрочем, уже без особой надежды, с очень большой вероятностью – искать было просто нечего.

Однако уже в понедельник началась учеба и изыскания пришлось свернуть. Тем более что во весь рост начинала вставать другая, куда более насущная, проблема, а именно – загадка золотого яйца так и не была решена.

Он хорошо помнил, в каком состоянии провел последние десять дней перед хвосторогой, и повторять опыт совсем не хотелось, так что все силы были брошены на решение задачи.

И пока что прогресса не было никакого. Сначала он по совету Гермионы перепробовал все известные ему барьеры, но результата не добился. От безнадеги Блэк даже наложил на яйцо запрещенный Protego amicus, однако ничего кроме угрызений совести не получил.

Потом обстрелял всеми известными ему не разрушающими заклинаниями. Когда и это не принесло результата, просто принялся сидеть перед яйцом и гипнотизировать его взглядом.

Гарри попытался вспомнить – может, ему этот вой о чем-то напоминает? Но нет, кроме банши, о которых сказал Рон, ничего на ум не приходило.

Под конец он уже ударился в полную глупость – тряс яйцо, задавал ему вопросы, действительно перекрикивал визг, даже швырнул разок в стену, хотя, это уже скорее со злости.

От остальных Чемпионов толку тоже не было, Блэк ежедневно справлялся у «послов» обеих школ на завтраке, но ни Флер ни Виктор загадку пока не разгадали. Или же – сохраняли это в тайне, в чем Гарри очень сильно сомневался. Не после их бдения в палатке, да и не такие они люди.

А время, между тем, шло. Январь пролетел как на скоростной метле. И настроение его пикировало вниз примерно с той же скоростью. Блэк опять начал срываться по всяким мелочам и все сильнее налегал на «Зверя». Результата пока не было и в этом (да и с чего бы), от чего он только злился еще больше, учитывая, что это отвлекало его от гипноза яйца.

Гарри даже умудрился еще раз поцапаться с Муди, причем на сугубо академическую тему – о целесообразности модификации толчковых чар. А уж после того, как он непроизвольно рыкнул на Гермиону, которая всего-то указала ему на ошибку в домашней работе, Блэк вообще стараться проводить больше времени держа рот на замке и постепенно превращаясь во все более хмурого типа. Даже их отношения с Гермионой не то чтобы завяли, но явно взяли таймаут. Девушка определенно чувствовала себя не очень хорошо, да и самому Гарри было ничуть не лучше, но разговор, который был явно нужен, все никак не получался.

Как он сказал сам себе, с невеселой иронией – осторожнее со своими желаниями, они могут сбыться.

Ремус на тему яйца тоже ничего толкового посоветовать не смог, зато продолжил поставлять паршивые новости. Двадцать девятого Гарри вернулся из Хогсмида в одном из худших своих настроений, и мрачно сообщил друзьям:

– Бруствера вышибли из аврората.

Гермиона как-то испуганно охнула, а Рон поинтересовался

– За что?

– За самодеятельность, – пояснил Блэк. – Якобы.

– А на самом деле?

Гарри упал в кресло и хмуро посмотрел в камин, в очередной раз засомневавшись, стоит ли ему сказать Ремусу и Дамблдору спасибо, или же наоборот. Кажется, они всё-таки научили его немножко думать. Хотя, тогда уж и Гермионе стоит сказать спасибо, со Скитер за компанию. И Каркарову. И... что-то больно много, неожиданно, оказывалось таких людей. На всех благодарностей не напасешься.

Он встряхнул головой.

– Да брось, Рон. Если это была «самодеятельность», то я Златопуст Локонс.

– В смысле?

– Бруствер – друг Ремуса, а Ремус – друг Дамблдора. Тьфу. Того, который Альбус. Хотя, и второго, наверное, тоже. Вот и думай.

Он немного помолчал.

– Мне вообще начинает казаться, что Фадж не так уж и неправ.

Брови Рона почти слились с волосами, и Гарри пояснил.

– Я имею в виду, что он не зря переживает за свою власть. Сам смотри, какая интересная цепочка получается – Дамблдор, потом Люпин, потом Бруствер. Или Дамблдор, а потом Муди. Уверен, есть и еще какие-то люди, про которых мы ничего не знаем. Прямо заговор какой-то.

– Ты думаешь, Гарри, – осторожно уточнила Гермиона – что именно профессор Дамблдор попросил профессора Люпина и Бруствера проверить то место?

Блэк фыркнул, напомнив самому себе Каркарова на Хэллоуин, и повторил слова вампира.

– Это очевидно.

Рон хмыкнул.

– В принципе, логично, но это не слишком круто? Все-таки Дамблдор всего лишь директор.

– Кто мне говорил про политику? – напомнил Блэк. – К тому же, Дамблдор не просто какой-то там директор, а еще и глава Визенгамота. Ну и просто величайший волшебник современности. Я не думаю, что в предыдущей войне больше всех размахивал палочкой именно Фадж.

Гарри поймал нервный взгляд Гермионы и только потом сообразил, что именно сказал. Ну да, в предыдущей. Все правильно. Будет – не будет. Она уже идет. Где-то там. Волдеморт, конечно, условно мертв, но это не помешало ему на первом курсе, а сейчас к тому же, у него есть Бродяга – очень неслабый маг, если уж умудрился стать анимагом еще в школе (на него-то никто не покушался). Да и не только он один.

Блэк вздохнул.

Война началась еще летом. Вот только сторон в ней оказалось немного больше, чем он ожидал.

Решение загадки нашлось неожиданно, и сделал это человек, от которого Блэк меньше всего этого ожидал.

В пятницу, третьего числа он в очередной раз ушел из гостиной, как делал теперь частенько, и расположился на галерее, опоясывающей холл. Место было тихое, здесь практически никто не ходил и не мешал ему читать. Но не в этот раз.

– Привет, Гарри Блэк.

Гарри подавил вспышку бешенства и заложил страницу пальцем. Уж кто точно не заслужил от него ничего плохого, так это Лавгуд. Он попытался выдавить улыбку.