Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
Шрифт:
— У меня в последнее время уже ничего не болит. Я крепко держусь в седле, сама взбираюсь на лошадь. Тебе не придется думать, как я доеду.
— А я и не думаю. Это не важно, что ты крепко сидишь в седле. Я вот вообще не езжу верхом. Мне это ни к чему. Ельнец, наш конюх, прекрасно меня довезет. Несколько смен светил нам придется пожить в гостинице. Там все сразу увидят, как ты ковыляешь. Станут тыкать пальцами: «Глядите, безногая — а явилась на День красоты!».
Сьяна погладила Найю по волосам:
— Это праздник не для тебя — раз ты стала калекой. Надо с этим смириться.
И она отвернулась.
Всего две смены светил остается до праздника.
— Сверхваж! К вам советник Крутиклус.
— Входите, советник! У вас какое-то дело?
— Не смею рассчитывать на внимание… Сверхваж готовится к празднику. Завтра — День красоты. — Крутиклус вошел, беспокойно шмыгая глазками. Похоже, его знобило: он то и дело щупал свой шарф, плотно укутавший шею, — новый, роскошный, мягкий, из пуха горной козы. Но, кажется, шарф не спасал.
— Вы простудились, важ?
— Да. То есть, нет. Сверхваж, я пришел по важному делу. То есть, может, оно и не важное. Но должно показаться важным… Нужно, чтобы Правитель снизошел до просьбы Крутиклуса… То есть до просьбы старухи, у которой домик в предгорьях. Иначе Крутиклусу не поздоровится. То есть это будет невежливо. А Крутиклус, сверхважу известно, слывет обходительным. Он не склонен грубить. — У Крутиклуса на лбу выступил пот.
— Важ, вы не могли бы выражаться яснее? В чем состоит ваше дело?
Крутиклус снова шмыгнул глазками по сторонам:
— Сверхваж позволит Крутиклусу закрыть поплотнее дверь?
Не дожидаясь ответа, лекарь торопливо вернулся к двери, на мгновение замер, прислушиваясь, а потом на цыпочках подошел к Ураульфу:
— Тсс! Правитель! Послушайте! Вы победили горынов. И горыны вам благодарны.
Ураульф хотел возразить, но лекарь замахал на него руками.
— Они благодарны, поверьте. Я привез доказательства. — Он опять оглянулся. — Есть одна старая женщина. Одинокая, бедная. Ее дом — у самой границы. Так близко к Лосиному острову, что оттуда видно Долину. Она наблюдала битву и видела вашу победу. Она говорит, вы великий воин, вы ничего не боитесь. А мудрость ваша достойна того, чтобы ее воспевали. — Крутиклус прижал руки к груди.
Ураульф нахмурился. Крутиклус затараторил, чтобы не дать Правителю вставить слово:
— Это не я, не я. Это та старая женщина. Она говорит, вы достойны награды. И она наградит вас так, как вы никогда не мечтали.
— Одинокая бедная женщина?
— Да, Правитель, не удивляйтесь (я и сам удивился! Но на Лосином острове всякое может случиться). — Крутиклус сглотнул и снова торопливо забормотал: — У нее для вас кое-что есть. То, что вы заслужили. Так она говорит. А потому — соглашайтесь!
— Важ, я не понимаю…
— Соглашайтесь, важ, соглашайтесь. Она утверждает: ее подарок изменит всю вашу жизнь.
Ураульф вздохнул:
— Не много ли изменений ожидает Правителя?
— Старуха просила Правителя приехать нынешней ночью. Она желает призвать в свидетельницы Луну — пока Луна в полной силе.
Ураульф почему-то молчал, и лекарь счел это добрым знаком: Барлет пообещал
лишить Крутиклуса значимой части тела, если тот не справится с поручением.— Ведь Правитель поедет? Правитель вырос на Севере. Он уважает старость.
Ураульф снова вздохнул, и Крутиклус понял, что почти победил. Осталось совсем чуть-чуть — сообщить о важном условии:
— Правитель должен поехать один, без провожатых. И никому не рассказывать, куда и зачем он поехал. Иначе подарок останется при старухе.
В саду после смены светил Правителя будут ждать. Проводник укажет поворот на горной тропинке.
Всадник в темном плаще не назвал свое имя. И лицо его было скрыто под капюшоном. Он появился неизвестно откуда, стоило Ураульфу выехать за городские ворота, и теперь, не оглядываясь, скакал впереди. «Странные люди — проводники. У них всегда свои тайны».
Но езда по ночной дороге веселила Правителя и позволяла отвлечься. Луна висела над головой огромным светящимся шаром. Свет ее заливал долину. Давно Ураульф не видел такой чудесной Луны! Он всегда был уверен: Луна его понимает. Луна всегда готова разделить его грусть.
Лучше смотреть на Луну и не думать о завтрашнем празднике, об этом Дне красоты. Он приехал на остров, чтобы его защитить. Чтобы Лосиный остров снова набрался силы. А теперь Ураульф оказался в плену у острова. Для него придумали крепкие путы. Да, он умеет смотреть. Но здесь почти не осталось Белого. Разве что эта Луна…
Долго же они скачут! А ведь эта дорога ему хорошо известна. По ней войска Ураульфа двигались на войну. По ней возвращались с победой. По этой дороге Ураульф едет в третий раз.
Проводник внезапно свернул с наезженного пути и двинулся через Лес. Наверное, так короче.
Горы вздыбились, словно крепость, преграждая дорогу лесному войску деревьев. Между огромных камней — чуть видимая тропа, круто ведущая вверх.
Только где проводник? Он внезапно исчез, будто бы растворился — едва они миновали развилку тропинок. Что ж! Теперь Ураульф обойдется и без него. Видимо, эта тропа и приведет его к дому.
— Ураульф? Ты все же приехал?
Разве эта женщина не звала его в гости?
Ураульф удивился, но прижал руку к сердцу:
— Пусть светила сменяют друг друга и даруют нам свет.
— Ладно. Слезай с коня. — Она задержала на нем свои пустые глаза.
Странная женщина. На горянку совсем не похожа. И вряд ли можно назвать ее очень старой. Она похожа на ель, разбитую молнией.
— Ты скажешь мне свое имя?
— Имя? В Долине меня называли Дракиндой.
Ураульф не слышал такого имени. Интересно, что оно значит и на каком наречии? Женщина не обратила внимания на слова Ураульфа.
— Так значит, ты — Ураульф? Ты поддался на уговоры и приехал сюда за подарком! — она засмеялась и снова взглянула ему в лицо выцветшими глазами. — Ураульф, Говорящий с Ветрами. Победитель битвы в предгорьях! Он не дал горынам рассчитаться с долгами. А теперь решил показать, что уважает старость. Но я ведь не так стара? Как ты думаешь, Ураульф?