Легенда Рока

Пока мы шли, я рассказал Пайпер о Хармони.

— А еще она в свободное время проводит детские вечеринки?

Стеснение в груди стало ослабевать по мере приближения к задней части приюта, где лай становился громче с каждым шагом.

— Она берет уже достаточно взрослых щенков, которых можно было бы отдать, и взимает тысячу долларов за полтора часа. Как правило, хотя бы одного щенка оставляют. Сначала я думал, что она сошла с ума, когда впервые рассказала мне об этой идее, но должен сказать, это оказалось гениальным.

Приблизившись к сараю, я заметил, что Пайпер прижалась ко мне. А в нескольких сантиметрах от входа, ее плечо уже терлось о мою руку. Я остановился.

— Э-м, ты боишься собак?

Она прикусила губу.

— Мне нравятся щенки и маленькие собачки. А вот большие псы всегда заставляли меня немного нервничать. — Она заправила белокурую прядь за ухо, наклонила шею и указала на небольшой шрам. — Я тренировалась на заднем дворе у подруги, как вдруг одна из соседских собак набросилась на меня. Ей удалось укусить меня только раз, но если бы зубы впились чуть ниже…

Ее голос затих, и я проследил за движением ее пальца к пульсирующей артерии под кожей. Чертовски близко.

Была ли жизнь серией несчастных случаев со смертельным исходом?

На сантиметр ниже.

На секунду позже.

Тончайшая грань между жизнью и смертью.

Чертовски хрупкая грань.

Прежде чем я понял, что делаю, я притянул Пайпер и накрыл этот участок кожи ртом, лаская крошечную ссадину языком. Ну почему она такая сладкая?

Я чувствовал вибрацию от ее стона, хотя сам звук был перекрыт какофонией возбужденных животных. Я неохотно отстранился.

— Единственный, кто покусает тебя сегодня — я.

Глаза Пайпер потемнели, но я схватил ее за руку и потянул в сарай, превращенный в питомник. Я бы поцеловал ее снова, но, сделав это, вряд ли бы остановился.

Большинство собак резвились в огороженных загонах, которые теперь использовались для выгула. Шанайя и ее щенки находились в одном из больших боксов. Похожая на немецкую овчарку со смесью лабрадора, она была найдена на обочине шоссе и привезена Хармони неким добрым самаритянином. Собака подверглась насилию и голодала, а после выяснилось, что она еще и беременна. Так что не от легкой жизни она относилась к незнакомцам настороженно.

Все щенки были разноцветными, словно Шанайя решила, что каждый должен быть своего оттенка. Белый, серый, коричневый, черный и желто-коричневый комки либо прижимались к маме, либо изучали бокс, прыгая на разбросанные игрушки.

От наших шагов даже спящие щенки подняли головы, казавшиеся слишком большими для их тел. Затем они вскочили на лапы и побежали обнюхивать небольшой промежуток между землей и закрытой дверью.

Шанайя тихо зарычала, многозначительно поглядывая на меня.

— Ты уверен, что нравишься ей? — с сомнением спросила Пайпер.

— Я всем нравлюсь, — заявил я. — Шанайя просто злится, что так долго пропадал.

Выражение лица Пайпер не дрогнуло, когда она посмотрела на Шанайю и снова на меня. Я прочистил горло и открыл рот.

— Живей, поторопись, подними свой зад, стряхни груз со своих ног, — пел я не так хорошо, как играл на барабанах, но все же мог протянуть пару нот (прим. пер. песня Шанайи Твейн «Come on over»).

Я остановился, пытаясь вспомнить следующие слова, но Пайпер ткнула меня локтем в ребра.

— Продолжай петь.

К счастью, слова сами пришли ко мне.

— Живей, поторопись, ты можешь расслабиться — выброси все ненужное из головы.

Я спел половину песни, прежде чем тезка Шанайи Твен приняла сидячее положение и сделала что-то похожее на кивок.

Пайпер притихла, а Шанайя медленно подошла к двери.

Пропев следующие несколько строк и остановившись, когда собака поднялась на задние ноги и положила голову на не-такую-уж-высокую дверь,я протянул руку, чтобы Шанайя ее понюхала, и после этого посмотрел на Пайпер:

— Она сначала должна обнюхать тебя.

Пайпер неохотно протянула собаке ладонь, та провела по ней носом и лизнула.

У меня перехватило дыхание. Черт побери! Я завидовал собаке.

Девушка напряглась, но не отпрыгнула. Шанайя оторвала лапы от двери и попятилась назад на расстояние нескольких шагов.

— Она не против, чтобы мы вошли?

Я перевел взгляд на Шанайю.

— Нет, не сейчас. Но думаю, она только что сказала нам, что мы можем вернуться.

Я вывел Пайпер из сарая, объясняя, что Хармони разделяла собак по чертам характера, а не по размеру. Я был добровольцем здесь в течение нескольких лет и узнал, что многие животные, подвергшиеся насилию, неуравновешенны, поэтому их приходится держать в небольших группах.

Правой рукой я потянулся к бесхозному теннисному мячу, прежде чем вспомнил, что сейчас левая рука сильнее... Пока что. Перебросив мяч через ближайший забор, я прислонился к дереву, наблюдая, как его преследуют собаки.

Пайпер присоединилась ко мне и вздохнула.

— Ты — талант, Лэндон.

— Нет. Я могу придумать мелодию, но Шейн определенно лучше смотрится с микрофоном.

Она отрицательно покачала головой.

— Я не о голосе, хотя не думаю, что кто-то станет кидаться в тебя тухлыми яйцами. Я говорила о животных. Ты нравишься Шанайе.

Я пожал плечами.

— Конечно. Что тут может не понравиться?

Она склонила голову в сторону, но из-за солнечных очков я не мог понять, о чем говорят ее глаза.

— Зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Переключаешь внимание на секс.

— Почему бы рядом с красивой девушкой не переключаться на секс?

Восхитительные губы слегка дернулись.

— Ты что-то большее, а не только то, что спрятано у тебя в штанах. И я говорю не о том, что ты делаешь на сцене.

Это не тот разговор, в котором я хотел бы принимать участие.

—Ха, ты ошибаешься. — Я отошел от забора, засунув руки в карманы. — У меня не такая глубокая душа. Хочешь увидеть собак, которых Хармони тренирует для терапии? Они...

Пайпер схватила меня за руку, и, клянусь, по мне пробежал разряд электричества.

— Просто ответь мне на один вопрос, и я от тебя отстану.

Я положил руки на бедра Пайпер.

— Отстанешь, детка? — Держа ее в плену, я сократил дистанцию между нами, прижимая девушку к себе. — Может быть, я не хочу, чтобы от меня отставали. Может, я хочу, чтобы в меня вцепились еще крепче.