Легенды Горании. Путь воина

"Я тебе этого не позволю!"

"Попробуй меня остановить, если посмеешь!"

Его отец выхватил меч. Сейчас он был готов убить любого, кто встанет у него на пути, даже единственного сына.

– Эй!

Несильный удар по щеке вернул Мейслона к действительности. Он, как и прежде, сидел в кабинете лекаря.

– Дурной сон?
– Спросил Бумар.

– Разве я спал?
– Удивился юноша.

– Недолго, - ответил Бумар, бинтуя его руку.
– Послушай меня, сынок. Сны, это отражение реальности, тень того, что нас гложет. Тебя, судя по всему, тревожит что-то очень серьезное. Тебе нужен кто-то, кто разделит с тобой твою боль. Иначе скоро ты начнешь разговаривать сам с собой.

– Сам с собой?
– Переспросил Мейслон и усмехнулся.
– А может это к лучшему? Уж сам себя я точно смогу понять.

– Нет ничего более запутывающего, чем голос, звучащий в твоей голове.
– Сказал Бумар, еще раз проверяя крепость повязки.
– Все, я закончил.

– Все? И никаких раскаленных лезвий?
– Спросил Мейслон, поглядывая на руку.

– Их прекрасно заменяет жгучая смесь. Я покрыл ею твою рану, так что теперь она начнет очень быстро заживать. Только не мочи ее.

– Спасибо.
– Мейслон поднялся на ноги.
– Чем я могу... расплатиться за ваши услуги?

Честно говоря, у него не было ничего, что он мог бы предложить целителю, но и просто развернувшись, уйти, не мог. Лекарь в ответ улыбнулся.

– Ты ведь не принадлежишь этой земле, не так ли?
– Спросил он юношу.

– Мы уже говорили об этом.

– Я имею ввиду, Горанию, а не королевство Мюрасен.

Мейсолон не был уверен, что ему поверят. Люди Горании считали, что за пределами Великой Пустыни нет никого, кроме демонов. Несмотря на это, он не стал лгать:

– Я родился не в Горании.

– Я так и знал.
– Бумар не выглядел испуганным, как те, другие, кому он решился открыть правду. Его улыбка стала еще шире, а общее волнение выдавал только немного дергающийся глаз.
– У тебя странный акцент и необычный внешний вид. Твои черные волосы свойственны исключительно жителям Манкола, черты лица - бизонтцам, светлая кожа - берменцам, а мускулистое тело - скандивианам. Внешне ты похож на наших древних предков, о которых говориться в легендах.

Берменцы, бизонтцы, скандивиане - слишком много новых слов, как для одного дня. Видимо, дедушка рассказал ему о Горании далеко не все. Но была и хорошая новость - Мейслон явно не был демоном.

– Кажется, я придумал, как ты сможешь со мной расплатиться.
– Бумар скрестил на груди руки.
– Я знаю человека, который остро нуждается в услугах такого сильного воина, как ты. Можешь на ночь остаться здесь, а утром я отведу тебя к нему.

Ночь под крышей. Щедрое предложение целителя всколыхнуло в душе Мейслона бурю сомнений.

– Так мой долг станет еще весомее...
– Настороженно сказал он.

– Я не требую от тебя никакой платы. Завтра, после того, как мы встретимся с Кусловом, ты вернешься сюда и расскажешь мне все о своей родине и о себе.
– Бумар посмотрел на груды свитков и книг, лежащих на столе.
– Я хочу убедиться, насколько эти свитки правдивы.

– Погодите! Мужчина, к которому мы завтра пойдем...
– Недоверчиво посмотрел на целителя Мейслон.
– Его что, зовут Куслов?

– Да. Ты с ним знаком?

– Нет. Но мне о нем много рассказывали.
– Мейслону хотелось смеяться. Как сказал однажды дед: иногда игры, в которые играет судьба, очень сложно понять.

Глава 3.

Проклятый дом.

Сания понимала, что ее паланкин слишком сильно замедляет ход их небольшого каравана. Будь на то ее воля, она давно бы уже взобралась на лошадь. Но кто она такая, чтобы перечить воле отца?

– Ты уверена, что мы успеем достичь Кахоры до темноты?
– Заерзала сидящая напротив нее миловидная девушка.

– Боишься пропустить отъезд мужа?
– Насмешливо посмотрела на нее Сания.

Мэриэм в ответ смущенно улыбнулась.

– Кто-то застеснялся!
– Девушка шутливо похлопала подругу по колену.

– Что за глупости!
– Мэриэм резко оттолкнула ее руку.
– Мы не должны об этом говорить!

– Я просто хотела тебе помочь, глупышка. Неужели тебе не надоела такая жизнь?

Мериэм, глубоко вздохнув, посмотрела в окно.

– Кто знает, сколько времени он пробудет в замке на этот раз...

Сания чувствовала себя виноватой, что из-за нее эта девочка была вынуждена расстаться с мужем.

– Прости Мэриэм, я не подумала. Мне казалось, тебе уже надоели все эти уроки поэзии и шитья.

– Не нужно извиняться, милая.
– Тепло улыбнулась Мэриэм.
– Я присоединилась к тебе по собственной воле. Кроме того, мне и, правда, до ужаса надоели все эти уроки поэзии...

– А мне, если честно, поэзия нравится, особенно о любви...

– Бред. Все эти стихи - самый настоящий бред, Сания. Я ведь не вышла замуж за того, кто мне на самом деле нравился. Да и ты, я уверена, не станешь. Уверена, твой отец уже выбрал для тебя достойную партию.

По ее мнению, достойным мужем для Сании мог стать только человек такого же, как она, положения. Так же считал и отец Сании - для него брак был одним из способов, еще больше укрепить влияние семьи. А Сания и подобные ей девушки, были всего лишь пешками в политической игре своих отцов.

– Тебе повезло, ты смогла стать счастливой.
– Печально улыбнулась Сания.
– Тебе в мужья достался хороший человек.

– Хороший человек, которого я едва знаю.
– Скрестила на груди руки Мэриэм.
– Ну а что насчет тебя? Ты уже знаешь, кто твой суженый?

– Нет. Да и рано еще об этом думать.

– Рано?
– Приподняла бровь Мэриэм.
– Тебе ведь уже исполнилось семнадцать!

– Тебе было девятнадцать, когда вы с Ферасом поженились.
– Парировала Сания.

Мэриэм засмеялась.

– В этом виноват твой брат. Нам пришлось слишком долго ждать.

Сания захихикала. Она любила проводить время со своей милой снохой. С цветком, медленно вянущим из-за нелепого закона аристократии. Иногда девушка завидовала простолюдинам, которым не нужно было следовать столь жестким правилам. Сложно было себе представить плотника, выбирающего пару для своей дочери. Девушкам этого сословия не нужно было просить разрешения у родителей, чтобы выбраться с подругой на прогулку. А самое главное, они могли ездить в гости на лошадях, а не в этих проклятых паланкинах.