Легенды Львова. Том 1

Но тут я схватил их за руки, соединил вместе и держу. Боже, что тут начало твориться! Земля задрожала, а оба деда так затряслись, что аж искры полетели.

Но через миг оба рассыпались, не осталось и следа. Дома я тот камешек рассмотрел – а то чистое золото! Только, видно, долго в земле лежало.

О девочке, которая шла вечером через кладбище

Одна девочка, которая жила на верхнем Лычакове, ходила проведать свою тётушку на Погулянке. В гостях она задержалась и теперь опаздывала домой. Она знала, что в десять часов вечера все ворота города Львова закрываются, и потом придётся долго стучать, пока пани Шимонова – так называли всех консьержек – отворит двери.

Чтобы сократить дорогу, девочка решила пройти через Лычаковское кладбище. Ей конечно же было страшно, а потому она шла как можно быстрее. Вдруг она заметила впереди себя ещё одну девочку в белом платье, которая тоже куда-то торопилась. Девочка присоединилась к ней и спросила:

 – Ты не против, если я пойду с тобой? А то мне страшно идти одной через кладбище.

 – Ой, как я тебя понимаю, – сказала печальным голосом девочка в белом платье. – Мне тоже было страшно, когда я была живая!

Вор в церкви

Как-то ночью в церковь в Зубре прокрался вор. Сложил в сумку подсвечники, бокалы, а когда нашёл вино, которое предназначалось для причастия, то не мог себе отказать в удовольствии, чтобы не причаститься на славу. А выпив две бутылки, он свернулся калачиком и сладко уснул.

Среди ночи вор проснулся от яркого света. Он раскрыл глаза и увидел, что вся церковь сияет, все подсвечники, которые он украл, вернулись на свои места и горят. А у алтаря стоит к нему спиной священник со святыми дарами.

Вор от испуга протрезвел и собрался было бежать, как вдруг священник громко произнёс:

 – Есть ли здесь кто-нибудь, кто мне послужит?!

Вор сглотнул, но не издал ни слова.

Священник повторил:

 – Есть ли здесь кто-нибудь, кто мне послужит?!

Наконец вор отозвался:

 – Я!

 – Подойди!

Вор подошёл.

 – Налей, – велел священник, не поворачивая к вору головы.

Тот взял бутылку и дрожащими руками налил вина в подставленную чашу. Когда мельком глянул на священника, то увидел голову мертвеца с запавшими глазницами и гнилыми зубами.

 – Через три дня умрёшь, – сказал мертвец, и свет погас.

Вор свалился без памяти, а в себя пришёл, когда уже стало светать. Увидев возле себя сумку с краденым, быстренько все повынимал и положил на место, а потом побежал домой и всё рассказал семье. Потом исповедался у священника, а на третий день умер.

Батяры

Батяр – он и есть батяр

Слышали ли вы о знаменитых львовских батярах Юльке Спухляке, Юзьке Диком, Сташке Слепом, Юльке Чухрае, Юзьке Мариновском? Если нет, то что вы тогда знаете о Львове?

Говорят, что Львов основал король Лев, но батяры этому не верили. Они всегда были уверены, что пришли сюда раньше. И когда Львов уже выстроили, и король впервые прибыл сюда и остановился перед панскими воротами, то вдруг оказалось, что разбойники украли у него ключ.

Ну, не дела? Ключ, правда, потом вернули, но с условием: Львов и батяры так же неразлучны, как мамалыга со шкварками. И король согласился. А что делать было – не ночевать же под открытым небом.

Львов с течением лет превратился в исполинский котёл, в котором представители разных наций дали жизнь многим явлениям. Батяр, сладкий варьят, макабунда или андрус – это всё одно и то же – гуляка. Может, от бывших татарских пленников переняли разбойники склонность к бродяжничеству, хитрость и практичность – от армянских и греческих купцов, гордость – от немецкого мещанства, задиристость и само название своё – от мадьяр, фантазию – от польской шляхты. А весёлость, лень, любовь к песням – от украинцев. Да и до сих пор непослушных детей в Галичине называют батярами.

Що не кажіте – нема на світі,Йой, як серце батяра.Просте, отварте, найбільше варте,Йой, то серце батяра.Зробиш му кривду – то враз обірвеш.Батяр – як лютий звір.А зробиш му добре, то він тобі теж,Сто разів більше, повір [3] .

Когда-то львовскими батярами могли быть не только «уличники», как называли детей, которые большую часть времени проводили на улице. Батяры могли происходить и из порядочных и зажиточных семей, но головокружительный период батярства в их детстве не проходил бесследно, потому что эти люди оставалась и во взрослом возрасте батярами в душе. Ведь батярствовать мог и вполне уважаемый человек, и зелёный сопляк. Батяр – это стиль жизни, подрывающий общепринятые нормы. Батяр мог быть хулиганом, но не разбойником и не грабителем, потому что таких называли «киндерами». У батяра была своя философия и свой нрав.

3

Что не говорите – нет в мире, / ой, как сердце батяра. / Простое, открытое, самое стоящее, / ой, это сердце батяра. / Обидишь его – пожалеешь. / Батяр – как лютый зверь. / А сделаешь ему добро, то и он тебе тоже, / в сто раз больше, поверь. (гал.)

Батяры были из центра или из предместья, из-за рогаток. Центровые батяры были циничнее, им нравилось жить жизнью проходимца, вертихвоста, ловкого мошенника. Но там, где предместье превращалось в село, батяр был уже другой. Овеянный запахами картофельных пирогов, горохового супа, закопченый дымом жжёной картофельной ботвы и осенней листвы, похожий на доброго духа тёмных львовских улочек.

Что-что, а драться батяры умели и любили. Особенно с «киндерами», с которыми всегда враждовали. Батярское братство, или, как тогда говорили, батярская вера твёрдо держала позиции и гордилась своими подвигами. Уличные баллады радостно воспевали стиль батярской жизни.

Вже дванайцять б’є мені,Йду си через Львів,Впивсі тєжко на вині —Радо би-м де сів.Але мі сі ніц не стало,Бу я гультяй, яких мало.Бернардинський пляц минув,Суне якийсь граф.Каже мені: «Батяр марш!»Я в циліндр – паф!Аж сі денце заламало.Бу я гультяй, яких мало.Як трамваєм їхав я,Баба робе крик.Хтось туребку свиснув ї —Та й ду мене скік!Але ї сі так здавало,Бо я гультяй, яких мало.Поліцая у трамвайЧорт якийсь приніс.А я гіров як махнувТо го просто в ніс.Аж му з носа закрапало,Бенц го ше раз, бу то мало.Скаче за мнов кумісар,Махає ціпком.Я наставив кулака,А він бух! чолом.Аж му в очах застрибало,Бенц го ше раз, бу то мало.В Бернардинському садкуЯ сі захувавІ під ружами всю ніч,Як дитина, спав.Ранком руж ся назбирало,Бо я гультяй, яких мало [4] .

4

Уже двенадцать бьёт, / я иду через Львов, / напился сильно вина, / и с удовольствием бы присел. / Но ничего со мной не случилось, / потому что я гуляка, каких мало. / Прошел Бернардинскую площадь, / прёт какой-то граф. / Говорит мне: «Батяр, марш!» / Я по цилиндру – бах! / Даже дно отвалилось, / ведь я гуляка, каких мало. / Когда ехал в трамвае, / баба наделала шуму. / Кто-то сумку свистнул у неё, / она ко мне – прыг! / Но ей только показалось, / ведь я гуляка, каких мало. / Полицейского в трамвай / чёрт какой-то принес. / А я как размахнулся, / и прямо ему в нос. / У него даже из носа потекло, / бац его ещё раз, и этого мало. / Скачет за мной комиссар, / машет жезлом. / Я подставил кулак, / а он бух! лбом. / Даже в глазах у него запрыгало, / бац его ещё раз, и этого мало. / В Бернардинском садике / я спрятался. / И под розами всю ночь, / как ребёнок, спал. / Утром роз насобираю, / ведь я гуляка, каких мало. (гал.)

Так уже случилось, что в уличных песнях речь шла преимущественно о потасовках и гуляньях, а вот работа батяров на благо общества осталась не воспетой. Хотя батярам, как это ни удивительно, приходилось и на хлеб зарабатывать. Работа, за которую брались батяры, не требовала особой квалификации. Нанимались они каменщиками и подручными на стройках, брались пилить колоды и рубить их на дрова, продавали газеты, краденые цветы, ворованых собачек и кошечек.

Любили батяры разводить голубей. Голубей охотно покупали. Варили бульон, пекли на вертеле. На любом львовском базаре можно было увидеть батяров, которые торговали голубями и другими птицами. Ловля певчих птиц – чижиков, грачей, дроздов, снегирей – тоже относилась к батярским занятиям.

Где есть цесарь

За свой острый язык не одному батяру пришлось ответить перед законом. Так, в 1913 году один такой шутник публично заявил, что наисветлейший и наимилостивейший цесарь Франц-Иосиф сидит у него в заднице. В наше время такие смельчаки получили бы шанс стать депутатами Верховной Рады, а тогда батяра сразу забрали в «фурдыгарню», то есть в тюрьму.

На процессе судьям пришлось попотеть. Ведь для обвинения батяра надо было повторить те же самые слова, которые выпалил обвиняемый. И судья нашёл выход. Объявляя вердикт, он употребил такой перифраз: «За распространение фальшивых сведений о местопребывании Его Цесарско-Королевского Величества». Благодаря этому наказание было не слишком суровым.