Легенды петербургских садов и парков

Затем, когда имена телезнахарей стали стираться из памяти одураченных обывателей, «Самсон» превратился в обыкновенный «Памятник стоматологу». Эпоха победного наступления капиталистических отношений на социалистическую систему хозяйствования наложила свой отпечаток и на современный фольклор. В композиции «Самсона» острословы разглядели символ превосходства экономики Южной кореи над Северной и окрестили петергофский фонтан: «Самсунг, разрывающий пасть ким Ир Сену».

С Большим Петергофским каскадом связана любопытная традиция. С окончанием летних лагерных учений и маневров воспитанники петербургских кадетских корпусов вывозились в Петергоф. В присутствии Императорской фамилии они должны были штурмом брать ступени каскада. И когда, сбиваемые с ног мощными струями воды, юные кадеты достигали верхней площадки, их встречала императрица и из собственных рук награждала самых успешных «небольшими вещицами из сердолика и других драгоценных камней».

Место впадения вод Большого каскада в Морской, или Самсоновский, канал в 1724 году было зафиксировано двумя деревянными галереями с так называемыми клок-шпилями — водяными органами. В 1803 году по проекту архитектора А.Н. Воронихина обветшавшие галереи заменили кирпичными, облицованными пудостским камнем, с водяными фонтанами на куполах и гранитными львами у входов.

Тем же целям фиксации и организации пространства служат и симметрично расположенные в створе Марлинской аллеи грациозные фонтаны «Адам» и «Ева», украшенные мраморными статуями прародителей человечества, изваянными в 1718 году венецианским скульптором Д. Бонацца.

Условия узкой и неровной прибрежной полосы не позволили устроителям Нижнего парка в полной мере следовать основному принципу регулярного паркостроения — симметрии. И тем не менее там, где это возможно, этот принцип последовательно соблюдался. Так, если на восточном участке парка на берегу моря был возведен Монплезир, то на таком же расстоянии от Самсоновского канала в западном направлении по проекту Браунштейна в 1721–1725 годах строится изящный павильон «Эрмитаж», предназначенный для уединенного времяпрепровождения царя и его ближайших «четырнадцати персон». «Эрмитаж» с французского языка переводится как «хижина уединения». Эту «хижину», оформленную роскошными дворцовыми интерьерами, оборудовали первыми в России подъемными машинами, доставлявшими приглашенных «персон» на второй этаж. Из сада в «Эрмитаж» можно было попасть только по подъемному мосту, перекинутому через глубокий ров, наполненный водой.

На границе западного участка парка находится еще один миниатюрный дворец, возведенный в первой четверти XVIII века, — Марли. Его скупая, лаконичная, но выразительная архитектура сегодня может дать представление о первых загородных домах петербургской знати. В композицию Марлинского ансамбля включен один из крупнейших фонтанов Нижнего парка — «Золотая гора», по 22-м ступеням которой падает вода, бьющая из трех маскаронов, выполненных по рисунку Михаила Земцова. Сам фонтан в 1722 году спроектировал Н. Микетти. Ему же принадлежит идея декорировать вертикальную часть ступеней листовой позолоченной медью, чему и обязан фонтан своим названием.

Перед Марлинским каскадом, вызывая всеобщее удивление и восхищение одновременно, на 15-метровую высоту вздымаются два полых внутри столба воды. Этот необычный эффект достигнут при помощи сконструированной лично Петром специальной заглушки, вставленной в выходные отверстия фонтанных труб. Оставленное между трубой и заглушкой воздушное кольцо для выброса воды обеспечивает при необычно большой высоте струи достаточно малый расход воды, отчего и фонтан назвали Менежерным, то есть экономным, по-французски.

Марлинскому каскаду на восточной стороне парка соответствует созданный по проекту Михаила Земцова грандиозный каскад драконов, или «Шахматная гора», — гигантское фонтанное сооружение, декорированное черными и белыми клетками, на верхних ступенях которого выбрасывают пенные струи воды три монументальные бронзовые фигуры драконов. Десять мраморных героев античных мифов на высоких постаментах украшают композицию каскада.

Следуя принципам строгой симметрии, перед «Шахматной горой» в 1739 году построили два Римских фонтана, аналогичных тем, что украшают площадь Святого Петра в Риме.

Среди местных жителей бытуют легенды о том, что некоторые фонтаны Петергофа придуманы лично императором. Например, по его проекту якобы выстроен оригинальный фонтан в виде «пирамиды водяной с малыми кашкадами». Хотя из документов известно, что проект фонтана «Пирамида» исполнен архитектором Николо Микетти.

Петру будто бы принадлежит идея создания четырех так называемых фабольных, по мотивам фабол, то есть басен Эзопа и Лафонтена, фонтанов, один из которых — фонтан «Фаворитка», сохранился до сих пор. Фонтан представляет собой небольшой круглый бассейн, по периметру которого безостановочно кружат четыре крякающие утки и бегущая за ними лающая собачка. Из клювов уток и пасти собачки бьют веселые фонтанчики воды. В XVIII веке кроме своей основной, развлекательной функции, фонтан выполнял и просветительскую, нравоучительную роль. Как известно, Петр всегда придавал этому особое значение. Рядом с бассейном была укреплена табличка с сюжетом соответствующей басни и моралью, которая из нее вытекает. Первоначально фигуры плавающих зверюшек выточили из дерева. В 1730 году их заменили на медные, вычеканенные по моделям скульптора Пино. Вероятно, тогда же родилась легенда о том, что фонтан создан по приказу императрицы Елизаветы Петровны в честь своей собачки Фаворитки. Позже появилась другая легенда, утверждающая, что фонтан — это памятник любимой собачке Екатерины II по имени Земира.

Фонтан «Фаворитка» принадлежит к группе фонтанных устройств, занимающих особое место в архитектурно-планировочной структуре Нижнего парка. Это так называемые механические забавы, водяные затеи и фонтаны-шутихи — характерные обязательные атрибуты регулярных садов XVIII века. Если следовать театральной традиции XVIII столетия, эти фонтаны блестяще выполняли роль веселых бесхитростных интермедий, заполняя паузы между классической игрой фонтанов.

В самых неожиданных местах Нижнего парка можно встретить и другие шутихи. Это различные «Скамьи» и «Диванчики», одна попытка сесть на которые вызывает к жизни коварные струи воды. «Ёлочки» и «Дубок», чьи ветви в самую неподходящую минуту превращаются в предательские водометы. «Зонтик», с деревянного купола которого неожиданно низвергаются потоки воды.

К этой же группе парковых забав можно отнести и фонтан «Солнце», устроенный в 1719 году по проекту Леблона и Браунштейна. Фонтан представляет собой вращающуюся бронзовую колонну с тремя дисками, из которых бьют, разлетающиеся подобно солнечным лучам струи воды. Полтора столетия этот удивительный фонтан скрывали от посетителей парка глухие стены царских купален, и только в 1926 году, когда ликвидировали купальни, фонтан «Солнце» вновь оказался включенным в парковый ансамбль.

Согласно местным легендам, всем 175 петергофским фонтанам покровительствует нимфа Аганиппа. Как и древние греки, верившие в то, что эта богиня вдохновляла поэтов, пивших воду из ее источника у горы Геликон, современные посетители петергофских парков верят, будто бы именно она ежедневно запускает многочисленные механизмы водяных струй и следит за тем, чтобы они исправно работали. В петергофском парке есть скульптурное изображение Аганиппы. Появилось оно не сразу. В 1720 году архитектор Николо Микетти разработал проект Львиного каскада в виде колоннады, в центре которой находилась бронзовая скульптура легендарной нимфы с кувшином, из него вытекала вода. Однако идею каскада реализовали только в самом конце XVIII века по проекту уже другого архитектора — А.Н. Воронихина. Каскад украшали фигуры бронзовых львов, исполненных по модели скульптора И.П. Прокофьева. Но из-за разрушения непрочного пудожского известняка, из которого каскад был изготовлен, уже в середине XIX века его пришлось разобрать.

Львиный каскад. Современное фото

Новый Львиный каскад сооружен в 1854–1857 годах, его проект исполнил архитектор А.И. Штакеншнейдер. Представлял собой замкнутую четырехугольную колоннаду ионического ордера, между ее четырнадцатью колоннами установлены беломраморные плоские круглые фонтанные чаши с бьющими из них мощными струями воды. Внутренняя часть колоннады превращена в бассейн, вода которого вытекала из разверстых пастей маскаронов, укрепленных на внешней стороне цоколя колоннады. По ее сторонам стояли бронзовые львы, в поднятых лапах они удерживали шары, а в центре — фигура древнегреческой нимфы Аганиппы, отлитая по модели Федора Толстого. Во время Великой Отечественной войны и оккупации Петродворца фашистскими войсками Львиный каскад взорвали, а скульптурное убранство похитили. В настоящее время Каскад полностью восстановлен.

В начале XVIII века одной из наиболее любимых построек Петра в Петергофе оставался Монплезир. Он часто бывал здесь, любуясь утренним морским простором безбрежного Финского залива. В царской спальне бережно хранилась его постель, согласно преданию, поставленная им самим таким образом, чтобы при пробуждении «первым предметом глазам его представился Кронштадт, ясно отсюда видимый».

На мраморной террасе Монплезира стоит довольно необычная бронзовая статуя Нептуна. Она менее всего напоминает греческого бога морей и потоков с трезубцем в руке и более — ярославского мужика с вилами. Известно, что Нептун отлит в 1716 году на Московском литейном заводе по рисунку Петра I. На этот счет живет в Петергофе стародавнее предание. Будто бы у Петра в Петергофе появился хороший приятель, богатый купец из местных жителей, часто посещавший государя в Монплезире. Рассказывают, что купец отличался застенчивостью и был похож на красную девицу, разглядывающую срамные картинки. Когда Петр водил его по залам своего «голландского домика», приходил в замешательство, стыдливо отводил глаза, смущался и не знал, куда деться при виде обнаженных тел на полотнах. Петра это приводило в неподдельный восторг. И вот однажды, рассказывает легенда, ему пришла в голову вздорная мысль подшутить над простодушным провинциалом. Петр набрасывает рисунок, и образ стыдливого мужика, выполненный в лучших традициях древнерусской деревянной скульптуры, запечатлевается в бронзе. Правда, снисходительный Петр оставил на бедрах несчастного что-то вроде повязки, опять же весьма далекой от античных образцов.