Лекарь моего сердца

Одной очень настырной и местами раздражающей особы. И сейчас, думая о ней, не сдержал гневный вздох.

Леди Мэтисон безукоризненно вежливая, красивая, чем-то похожая на мифическую девушку из сказок со своей розовой кожей, пухлыми губами и светлыми локонами. Она за один миг превращалась в язвительного ежа с острыми колючками. По крайней мере, Роберту она парировала очень уверенно. Старик уже надоел, периодически бегая ко мне и обвиняя блондинку во всех грехах. Она и со мной умудрялась спорить. А как лихо выгнала всех, принимая роды у леди Лейк.

Для вчерашней выпускницы лекарской академии она чересчур уверена в себе и безрассудно храбра. Безрассудно — ключевое слово. Саммер легкомысленна и неосмотрительна. Я предупреждал, чтобы она не садилась в седло к Брауну, а она сделала все по-своему. Теперь пожинает плоды собственной глупости.

Впрочем, как бы я ни злился на произошедшее, целительница виновата сама, а я не нянька, чтобы разбираться в ее проблемах. Хватит и тех сплетен, что плетутся пестрыми нитями по всему Лавенхейму, когда я врезал Брауну.

Тяжело признаваться, но удовольствие от недодраки я тоже испытал. Джейми давно меня бесил.

Продолжая размышлять о леди Мэтисон и о предстоящем бале в честь дочки Роберта, я прослушал, когда в дверь постучали. Постучали еще раз, а потом кто-то забарабанил.

— Войди, — я нахмурился, ожидая, что встречу Уэйда, а ведь он никогда не позволял себе такого поведения.

Но никто не входил, зато раздавалось множество других звуков, словно там разыгралась битва не на жизнь, а на смерть.

— Тебе туда нельзя. Тебя не звали, — узнал голос помощника.

— А мне плевать, я хочу получить ответ.

Недоумевая, прикидывая, не показались ли мне интонации именно той девчонки, которая не выходит из головы, я медленно поднялся, чтобы выйти.

Не пришлось. Девушка и господин Блэк ввалились в гостиную, похожие на разъяренных кошку и пса. Запыхавшиеся, всклокоченные. Глаза у леди Мэтисон были опухшими и красными. Видимо, она плакала, перед тем как прийти.

— Прости, Алекс, — бросил Уэйд. — Одну минуту. Саммер, я же сказал, что так не делается.

— Так не делается? — она чуть ли не визжала. — Так не делается? Вы уж определитесь, а как тогда должно делаться? Настаивают на приглашении, дают платье, чтобы потом все забрать? Мне мало унижений в вашем городе? На, — вручила она какой-то сверток Уэйду, — подавитесь. С рассветом уеду, радуйтесь, добились своего.

Ничего не понимая, но отметив, что сверток, это запакованное аккуратно платье моей матери, я рявкнул.

— Тихо! Застыли оба! Объяснитесь по очереди.

Надо мной тихонечко и мелодично зазвенели подвески на хрустальной люстре. Леди Мэтисон замерла, а мой помощник растерялся, не зная, куда деть пакет.

— Алекс, извини еще раз, — закатил глаза Уэйд. — Я хотел ее остановить. В Саммер будто бес вселился. Она требовала немедленной встречи с тобой, а когда я попросил отложить ее на завтра, она сюда прорвалась.

— До завтра я ждать не буду, — фыркнула фурия, убирая с лица переброшенные волосы. — Мне надоело, что меня ни во что не ставят, запрещают, злословят...

Я сделал несколько шагов, старательно не выказывая, как мучительно они мне доставались. Подошел к леди Мэтисон вплотную, потому что только нависая, немного подавляя ее, я мог прервать поток какой-то бессмысленной чуши про то, что я ей что-то запретил.

— Вы добились своего, Саммер, — дождался, когда же она, наконец, замолчит. — Присаживайтесь, расскажете, что с вами приключилось в очередной раз.

— Не делайте вид, что вы не знаете, — она моментально ощетинилась. — Не надо разыгрывать из себя вежливого человека. Роберт вас подговорил, да? Поздравляю, ваша затея увенчалась успехом. Ноги моей больше в Лавенхейме не будет.

— Стоп! — опять повысил свой тон. — Садитесь и объясните все по порядку. В данный момент я действительно не понимаю, чем вас обидел. О чем ведется речь, что я вам запретил, при чем здесь платье.

— Как при чем? Мне же оно уже не нужно. Вы же сообщили Магнолии, чтобы она забрала свое приглашение.

Я сообщил? Она в своем уме?

— Саммер, я все же прошу вас сесть и рассказать подробно, что произошло. Уэйд, попроси Чарльза, — отослал друга, молившего жестами о пощаде.

К женским истерикам, скандалам и слезам он относился куда хуже, чем я. Совершенно их не выносил.

Ко всеобщей тишине и благоразумию, целительница послушалась. Видно, и ей надоело спорить. Она уселась на диван, подобрала юбки, опустила голову вниз и принялась вещать, мучая складки на ткани.

— Странно, что вы просите объяснений. Это же по вашей просьбе мне отдали проклятое приглашение. По вашей же просьбе, намеку его и забрали. Что? — подняла она взгляд. — Я совсем не прихожусь в общество Лавенхейма? Перетерпеть всеобщую нелюбовь один год я бы смогла, и те выпады от местных модисток, отказавшихся мне что-либо продавать. Но последние два случая — это вопиющая невежливость. Браун, потом сестры. И поверьте, я делаю попытки называть вещи вежливо, а не своими именами.

Я заинтересовался. Нет, мне доложили, притом сам господин Роберт, что его дочери пригласили леди Мэтисон на свой праздник. Я тому факту подивился, учитывая, что старый лекарь продолжал костерить Саммер и ее методы. Отзывался о ней не плохо, я не разрешал ругать ее в своем присутствии, но то и дело проскальзывали мелкие шпильки.

Складывалось впечатление, что это две Уоррен пришли к отвратительной идее. Пригласить ее и ей же отказать. Что же, это коварно, низко и подло. И обе не сомневались в успехе. Никто другой ко мне с жалобами бы не пошел. Либо испугались бы, либо им бы не позволил этикет.

В отличие от Саммер. Обязательные нормы она соблюдала, но не замалчивала обид, не тушевалась. Сегодня без стыда и совести ворвалась в мою гостиную, минуя слуг и верного помощника.

Наверное, следовало защитить Дейзи и мелкую Магнолию. Я друг Роберту. Но старику не хватает времени и сил на воспитание дочерей. Эта выходка не останется безнаказанной.

Я стоял, пока Саммер сидела и стискивала пальцы, словно пружинила на месте. Натянулась, как стрела, вот-вот рванет. На опухших веках блестели капельки слез.

Я тоже не каменный — искренне сочувствовал леди, но...

— Положим, — потер подбородок, — я никак не повлиял на выдачу вам приглашения. Саммер, мне жаль, что люди к вам относятся настороженно, но я не ваша нянька. Не обязан заботиться, чтобы вас принимали. Достаточно того, что вас принимаю я, как ваш главный работодатель.