Лекарь моего сердца

Потерев переносицу, я повернулся на Уэйда. Все охранники под его началом, и для меня это отвратительное недопущение. С другой стороны, я и сам не лучше.

— Вели запрягаться. Я поеду к Роберту, а потом за ней, — обратился к помощнику.

— Постой, я тоже отправлюсь, — сообщил Уэйд и посмотрел на Майкла.

Майкл, как ни странно, и сам засобирался в путь.

Будь моя воля, я бы отказался от их услуг, но пусть людей будет больше. Да и как в хороших воинах, в обоих я не сомневался. С Уэйдом мы прошли огонь, воду и бесконечные трудности. А брат хитер и проворен в интригах.

Накрывало меня предчувствие, что отсутствие Саммер неспроста. Интуиция кричала, что с девушкой что-то случилось.

Пока мы добирались до дома Роберта, я не выпускал ее образ из мыслей.

Признаться честно, внешне она понравилась мне сразу. Но я моментально отринул целительницу, потому что мой недуг не позволял завести семью. Много ли хорошего встретит жена с таким мужем? Вечно мрачным, злым и недовольным?

Из-за этого, из-за ее строптивого, ветреного, неугомонного нрава она начала мне раздражать. Но Саммер, видно, сдаваться совсем не умеет.

А когда она так храбро заявила о себе, когда не пожалела, проверяя собственные силы, я осознал, что начинаю сваливаться на дно. Не мог отказать себе в слабости: наблюдать за ней, издалека любоваться. Как назло, образовался Джайлс.

Артефактор меня бесил, доводило до исступления то, что Саммер, казалась, им покорена. Я совершил глупость, предаваясь ревности, запер ее, не хотел, чтобы с ним она пошла на свадьбу подруги. Я не отдавал отчета собственным действиям. Впервые побыл в роли злодея. И этим идиотским поступком испортил наши и без того сложные отношения.

Реальность будто подталкивала меня отказаться от Мэтисон, от попаданки, о которой, получается, я ничего по-настоящему не знаю. Я сам, мой брат приложили множество усилий, чтобы целительница нас возненавидела.

— Мы приехали, Алекс, — отвлек меня от мыслей Уэйд. — Сам спросишь Роберта? Или мне?

Спешившись, я чуть ли не побежал до крыльца старого знакомого.

Ночь укрывала Лавенхейм, и на улицах медленно загорались артефакты-огни. Я понимал, что очень поздно, но постучался. Сначала один раз, потом второй, а потом отбросил всяческие приличия.

Дверь отпер их дворецкий.

— Ваша Светлость? — изумился он. — Простите, но час не располагает к гостям.

— Разбуди Роберта, — затребовал я. — Мне сейчас плевать на любые условия.

— Да, простите, — замялся слуга, но разрешил войти мне внутрь.

Я навел шороху, домашние от стука и моего громкого голоса проснулись. На лестницу выбежала Дейзи.

— Ваша Светлость? — прыгнули ее брови до потолка. — Вам нездоровится?

Девушка поплотнее запахнула халат и попыталась приладить пышную копну волос. Впрочем, она не выглядела заспанной или смущенной, от того , что я застал ее неодетой. Наоборот, на стала царственно спускаться нам на встречу.

— Нет, Дейзи, — устало отозвался я. — Это связано с другим.

— С чем?

От неудобных расспросов меня спас Роберт.

— Александр, кхм... — он отметил, что рядом другие люди. — Простите, Ваша Светлость, чем обязан.

— Оставь все приличия, — отмахнулся. — Скажи, куда пропала Саммер? Я же явно давал понять, чтобы ты не спускал с нее глаз. Что она передвигается под охраной или с тобой.

— Ты меня отчитываешь? За нее? — мгновенно разозлился господин Уоррен.

— Да, — влезла между нами Дейзи. — Что за нелепица? Зачем вы ругаетесь на батюшку? Разве он обязан смотреть за этой вертихвосткой? Почему весь свет сошелся на этой Саммер? — вспылила она.

— Дейзи, помолчи, — предостерег ее отец, но дочку уже было не остановить.

Когда-то мой предок и сам Роберт о чем-то там договорились. Памятуя об их дружбе, с девицами Уоррен я общался со всей степенью благородства, на которую был способен, но никогда не давал понять, что имею к старшей личный интерес.

Я слышал слухи, что распускала их семья, но счел, что это юношеская влюбленность. Дейзи вырастет и прекратит обо мне мечтать, все-таки я был серьезно болен. Не лучший спутник для жизни.

Был предельно вежлив с ней, позволял говорить всякое. Видимо, я совершил ошибку. Она не перестала фантазировать, она даже очень подло опозорила леди Мэдисон, заставила весь город усомниться в ее воспитании.

— Почему я должна молчать? Сколько можно? — разъярилась Дейзи. — Будь терпеливой, будь выше этого? Мне надоело быть выше. Как я должна смотреть на то, что все носятся с Мэтисон? А вы, Ваша Светлость, — уставилась она на меня, — как долго будете держать меня в неведении? И на кого вы положили глаз? На эту... эту... — она всплескивала руками, заходясь в истерике, — на эту легкомысленную дуру. Да она вас не замечает, она сегодня вечером уехала со своим любовником, господином Граемом.

В целом, я получил, что хотел. Моментально развернулся, кивая Майклу и Уэйду. Недооценил я прыткости артефактора.

— Алекс, ты прости... — догнал меня оклик Роберта.

— Нет, это ты меня извини, — повинился я. — Поговори с дочерью.

Снова сев в седло, слушая всплески гнева Дейзи и господина Уоррена, доносившиеся из их дома, на меня снизошло новое озарение. И оно куда больше меня насторожило.

— Майкл, а как долго случаются эти прорехи? — уточнил у него. — Сколько лет?

— Это длится давно, не меньше тридцати, — хмыкнул брат. — А что?

— Уэйд, — теперь я спрашивал помощника, — ты говорил, что автора лекарских трудов искала женщина?

— Ну да, женщина. К чему все это?

До этого момента мысли роились в голове, подобно пчелам в улье, собирались в один рой, расползались, я никак не мог ухватиться за правильную ниточку. Сейчас я ее поймал. Гончих ведь должен был кто-то направлять. И я уверен, что случайные люди в мое поместье не зайдут.

— Просто, леди Граем вернулась в Лавенхейм в тот день, когда приехал Майкл. И насколько я знаю, она тоже раньше не могла похвастаться успехами на своем поприще, а ведь она из знаменитой семьи артефакторов, но уже позже заимела невероятный успех.

— Ты думаешь, что...

Вместо ответа я дернул за поводья, отправив лошадь во весь опор. Саммер долго отсутствует, надеюсь, мы успеем.

Глава 14. Саммер

Сидя в карете Граема, чувствовала себя крайне неудобно и страдала от стыда. С Джайлсом я повела себя крайне неосмотрительно и грубо. Он был со мной мил, любезен, приветлив, а я его чуть ли не использовала. Он был лучиком света в беспроглядной тоске в Лавенхейме, и пусть у нас ничего бы не получилось, я знала, что недостойна этого человека.