Лекарь-палач
Шрифт:
В дверях держась за косяк в длинной льняной рубахе стоял Елисей. Я невольно порадовался, хотя он был еще слишком слаб, чтобы вставать.
– Плохо совсем было, горел весь, не выжил бы я, – на удивление подросток хорошо понимал собственное состояние. – Лекарь сделал нужное зелье. Зараза отступила, вылечился я. Не трогайте его!
По реакции присутствующих я понял, что не только на меня действовал взгляд отрока завораживающе. Необычайная ангельская красота, почти прозрачные лазурные глаза и мелодичный голос невольно успокаивали. Староста закивал головой, так как получил доказательства из
– Раз к нам в город назначен, грамота рекомендательная при себе должна быть, – степенно сказал губной староста.
– Само собой, – повеселел Петр. – И футляр, и сумка лекарская при нем были, лично видел. Документы нужные значится там и должны быть.
«Петру точно должен буду, второй раз меня спасает, – быстро пронеслось в голове. – Я же не все бумаги просмотрел».
Я повернулся и пошел к себе в комнату, сильно надеясь, что Петр прав.
«Раз уж Вселенная решила подшутить и отправить меня почти на пятьсот лет назад, должны быть и документы», – саркастически подумал я.
Сумка стояла на полу рядом с кроватью, я быстро поставил на стол, раскрыл и стал перебирать все бумаги. То, что могло быть официальным документом я нашел почти сразу. На плотной бумаге ровным почерком с небольшими засечками был написан текст. Внизу стояла печать, знать бы еще какого государства. Примерно я понимал, что грамотой правитель одной страны отправлял лекаря в другую страну, типа для обмена опытом.
Грамота была написана на русском языке, разумеется, того времени, в котором я оказался. В принципе понять содержимое можно было.
«От короля Испании и государя Нидерландов Филиппа II Габсбурга всякому, кто сей лист увидит…».
«Голландии, как государства не существовало в данный период. Территория называлась «Семнадцать провинций Нидерландов» и формально подчинялась испанской короне», – возникло моментально в голове.
Я все больше сомневался, что получил именно дар феноменальной памяти. Вспомнить можно только то, что когда-то видел, читал или слышал. Где и когда интересно, я изучал историю Европы?
Ладно, сейчас это не важно.
Я взял грамоту и пошел обратно. Молча протянул грамоту старосте.
Староста начал читать медленно вслух:
«Магистр Иоганн, человек ученый и в лекарском искусстве искусен, послан в Москву для службы у царя Ивана Васильевича…».
Ничего себе! Судя по содержанию документа, отправили меня к самому Ивану Грозному. Час от часу не легче. Что я делать то там должен буду?
На вопрос, как я смог угадать собственное имя, приписанное мне в официальной грамоте, я решил искать ответы позже.
Губной староста продолжал медленно читать:
«Повелеваем всем воеводам и приказным людям лекарю пути не замыкать, в обиду не давать, везде пропускать без задержания. Кто тронет или задержит лекаря, тот перед нами виноват будет и казнен будет…».
Прекрасно! И правда хороший документ.
Староста продолжил:
«Дано в Брюсселе, лета семь тысяч восемьдесят третьего, июня в 15 день».
«Все верно, – непроизвольно промелькнула мысль. – Брюссель служил политическим и административным центром Испанских Нидерландов, находился под властью Габсбургов. Господи, да что это такое? Я никогда не изучал историю в таких подробностях. Откуда я все это знаю?».
– Печать стоит королевская, – проговорил староста.
Можно было легко заметить, что реакция официального лица немного изменилась, староста стал более серьезным, приосанился, что ли.
«Магистр Иоганн, – промелькнуло снова в голове. – Вот записи о неизвестном «магистре Иоганне» во времена Ивана Грозного я встречал. Лекарь, алхимик. Может именно так люди и попадают в историю?».
– Тако выходит, что лекарь заморский направлен прямо к государю нашему? – сосредоточенно спросил губной староста.
– Простите, не совсем так, – решил вмешаться я, не имея никакого желания оказаться еще при дворе царя. – Написано в грамоте, что «для службы у царя…», общая формулировка. Все мы царю верой и правдой служим!
Последнюю фразу я добавил для усиления эффекта. Хотя был прав, государственная служба, по сути, может проходить в каком угодно месте.
– Раз ехал я в Старицу, значит сюда и распределен был, – продолжал я, додумывая на ходу. – При том, что Старицкий удел находится под контролем Москвы. Значит здесь я на службе царя числиться и буду.
– Верно говоришь, – староста закивал, соглашаясь. – Раз прислан в Старицу, значит должен занять должность местного лекаря. Сказано не чинить никаких препятствий, да и помощь оказывать. Значится мы должны место тебе выделить, где будешь свои растворы да лекарства делать.
Прямо скажем, эта мысль сильно меня порадовала. Ну, во-первых, теперь я уважаемый человек в городе, а не понятно кто, упавший ночью с телеги и ударившийся головой. Во-вторых, сколько возможностей открывается. Я же могу открыть свою лабораторию, лечить людей.
– Лекарскую горницу открыть в Старице надобно, – размеренно протянул староста, и я понятия не имел, как понял, о чем он говорит.
– И то верно, – вступил Петр. – Лекарь заморский, как положено, на службу царя российского прислан. Значит в Старице должен иметь свое место. Яков аптекарской избой заведует, будет в помощь доктору.
Вот зря он это сказал. Я буквально видел, как злость перекосила лицо местного аптекаря. Ох вернется мне это, сто процентов. Ну ладно, не первый раз встречаюсь с конкуренцией, стать профессором в сорок лет в столичном университете тоже было совсем не просто. Завистников везде хватает.
На мое радостное состояние это никак не повлияло. Та самая волна, которую я ощутил, что спас жизнь подростку, заполняла все сознание.
– На том и порешим, – заключил губной староста. – Ты, Иван, пока отдыхай в себя приходи. Выделим тебе место в Старице, будешь своими лекарскими делами заниматься. Отчет лично передо мной держать будешь.
– Да, да, конечно, – радостно закивал я.
– Жилье выделить тебе надобно, – промолвил староста.
– Не нужно, – выступил Петр. – Мы все с братьями уже обсудили, пусть остается здесь. Комната свободная есть, хлебом, солью поделимся.