Лекарь в мире ЗОМБИ

— Убийца! — кто-то закричал в толпе.

— Он спятил! Остановите его!

Но время уже истекало. Девушка начала хрипеть, её глаза мутнели. Ещё несколько секунд — и она превратится в одну из них. Поэтому я без колебаний выбросил девушку из окна третьего этажа.

Тело с мокрым хлопком ударилось об асфальт внизу. Кости хрустнули, как сухие ветки. Голова раскололась о бордюр, забрызгав серым веществом ближайшую клумбу. На этот раз никакого превращения.

Толпа застыла в немом шоке. Кто-то кинулся к окну, высовываясь наружу и блюя от увиденного.

В голове пронеслась мысль: что-то пошло не так. В прошлый раз первый зараженный появился только к двум часа дня— пьяный вахтер Степаныч. А сейчас уже полдень, и заражение уже началось. На несколько часов раньше. Почему? Что изменилось?

Внизу к телу девушки приближалась знакомая сутулая фигура — вахтер Степаныч. Он шел неровной походкой, волоча за собой правую ногу. На его грязной куртке темнели свежие пятна крови. Несколько прохожих побежали к нему, видимо, решив, что он тоже ранен.

— Боже, там дядька весь в крови! — закричала какая-то блондинка, указывая в окно дрожащим пальцем.

А потом Степаныч набросился на ближайшего студента. С улицы донеслись крики — истошные вопли перемежались с рычанием и звуками рвущейся плоти.

Паника накрыла всех волной. Люди бросились к единственному выходу из аудитории, сталкиваясь в дверном проеме. В коридоре уже слышались топот и крики — весь этаж охватил хаос.

Я схватил за руку девушку с короткой стрижкой, которая металась возле стены с расширенными от ужаса глазами. Она была одной из немногих, кто не рванул к выходу вместе со всеми.

— Тебе придется пойти со мной, если хочешь выжить, — сказал я ей.

В коридоре творился полный пиздец. Студенты толпились у лестницы, пытаясь протиснуться вниз. Давка становилась всё опаснее — кто-то уже упал, его топтали. Бесполезно было что-то кричать — в панике люди превращаются в стадо.

С нижних этажей донеслись новые крики — не просто паники, а боли и предсмертного ужаса. Значит, зараза уже распространялась по зданию. В прошлой жизни у нас была хотя бы пара часов форы, теперь счёт шёл на минуты.

— Нужно найти другой выход, — сказал я девушке. — На крышу, потом по пожарной лестнице.

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова. В глазах стояли слёзы, но держалась неплохо — не билась в истерике.

— Как тебя зовут? — спросил я, таща её в противоположную от давки сторону.

— Ксюша, — выдавила она пересохшими губами.

Мы повернули за угол и увидели, что дверь на техэтаж заблокирована упавшим шкафом. Рядом с ним корчился в конвульсиях студент — совсем пацан, первый или второй курс, не старше. Уже начиналась трансформация.

Я схватил красный огнетушитель с настенного крепления. Тяжелый металлический баллон весил килограммов пять — самое то для удара по черепу.

— Отвернись, — скомандовал я Ксюше.

Не дожидаясь, пока она послушается, подошёл к пацану и с размаху опустил огнетушитель на его голову. Хруст костей. Второй удар — череп треснул, как яичная скорлупа, мозги и кровь брызнули на стену. Ксюша сдавленно охнула, но не закричала. Молодец.

— Шкаф надо двигать, — сказал я, вытирая окровавленное дно огнетушителя о штанину студента.

Ксюша, бледная как смерть, кивнула и подошла, стараясь не смотреть на растекающуюся по полу кровь.

Вместе налегли на шкаф, сдвинули его достаточно, чтобы протиснуться к двери. За спиной слышались крики и топот, звуки борьбы и влажные хрипы — здание университета превращалось в скотобойню.

Дверь на техэтаж оказалась запертой. Одним ударом вышиб замок — хлипкая хрень не выдержала даже моего плеча, не говоря уж об ударе ногой. Внутри было темно, пахло пылью, машинным маслом и крысиным дерьмом.

— Закрой дверь, — скомандовал я, включая фонарик на телефоне.

Ксюша с трудом, но задвинула щеколду. Не то чтобы это могло остановить зомби, но хоть какая-то преграда.

Узкий коридор вёл к пожарной лестнице, и я повёл девчонку туда. Мы поднялись на один пролёт и оказались на крыше. Свежий майский воздух ударил в лицо, и на секунду я даже прикрыл глаза, наслаждаясь этим ощущением.

Сирены уже выли вдалеке — полиция, пожарные, скорые. Не знали ещё бедолаги, что спасать там уже некого. С высоты был виден внутренний двор, заполненный студентами и преподавателями, в панике выбегающими из корпуса. Они сбивались в кучки, кто-то пытался звонить, кто-то снимал происходящее на телефон. Идиоты.

А потом я увидел это. Из дверей выбегали не только обычные люди, но и странно двигающиеся фигуры. Зомби. Они набрасывались на беглецов, валили на землю, рвали плоть. Двор быстро превращался в кровавое месиво.

— Господи, — прошептала Ксюша, увидев это. — Они же их едят…

— Жрут, — кивнул я. — Всех подряд. Живых, мёртвых — без разницы. Главное, чтобы мясо было свежее.

Она уставилась на меня так, будто я внезапно заговорил на чужом языке.

— Откуда ты всё это знаешь?

Я не стал отвечать. Какой смысл объяснять, что я уже прожил этот апокалипсис, умер в нём и каким-то хером вернулся назад?

— Потом, — отрезал я, так как в этот момент меня волновали совершенно другие вещи.

Все шло не так. Совсем не так, как в прошлый раз. Тогда заражение распространялось постепенно — сначала один случай в торговом центре, потом через несколько часов появился Степаныч, к вечеру — ещё сотни или даже тысячи эпизодов. Город погружался в хаос медленно, давая людям время среагировать, собраться, попытаться спастись.

А сейчас… сейчас зараженные появились везде и сразу. Словно их заранее расставили по всему городу и активировали одновременно. Слишком быстро. Слишком организованно. Ничего не понимаю.

В прошлой жизни я думал, что это естественное распространение вируса. Хаотичное заражение, как в фильмах про зомби. Но теперь все это походило на хорошо спланированную атаку. Координированную акцию. А значит, кто-то управляет всем этим дерьмом. И, возможно, этот же «кто-то» отправил меня обратно во времени. Вопрос только — нахрена ему это нужно?