Лекарство для безнадежных

– Да, просто… Ведь если нет ни пуль, ни воды, ни крестов, короче, если оборотень никак явно себя не проявляет и за ним не носятся толпы фанатиков, если живет он себе спокойно, принимает антидот в полнолуние, трудится на службе… Он же автоматически становится бессмертным! Старые ткани регенерируют и отмирают. Отмирают и регенерируют, понимаете? Старения – нет! – Глаза его возбужденно засверкали. – Вы понимаете? Бессмертие!

– Я как-то не думал об этом, – пожал плечами Тарас. – Во всех книгах, фильмах обычно находился какой-нибудь молодчик… Ну и что?

– Как – ну и что?! – взвился Антон. – Мы головы ломаем, как найти применение какой-то Е-40, а тут под ногами – величайшая мечта человечества! И мы – единственные владельцы антидота! Да к нам очереди выстраиваться будут! Это же… Это… – Он задохнулся.

– Регенерация тканей, – произнес Петровский, – чудовищная сила и реакция. Звериная выносливость. Обострение всех чувств. Возможность превращения в волка. Выходит, я дал своим мальчикам в обмен на преданность не только это… Давай будем считать, что бессмертие я отдал им даром…

3.

К приезду Тополева все было готово. Две группы сидели в машинах, готовые сняться по первому сигналу, к территории цеха было подтянуто оцепление, а разошедшийся Гальцев даже предложил подключить спутник. Тарас посмотрел на его пылающее рвением лицо и, вздохнув, согласился. Сегодня на пользу могла пойти любая мелочь.

Беспокоили Петровского только два отдела: сканеры нейровозмущений и погодники. Последние никак не могли доложить о готовности.

– Долго добирался, – вместо приветствия сказал Петровский, увидев Тополева в дверях.

– Пробки, Тарас Васильевич, – виноватого развел руками Антон. – Но я сейчас…

– Все уже сделано, дружище, – поднялся Петровский. – Ждали только тебя.

– Что значит – ждали? Вы что, тоже?…

– Я же заварил эту кашу, – улыбнулся его начальник, и Антон только молча кивнул. Он знал, что Тарас принимал участие только в самых серьезных, жизненно важных для «Полночи» операциях.

Через двадцать минут, когда машины одна за другой выехали на улицы города, вышел на связь отдел сканирования.

– Тарас Васильевич, – доложил Миша Токарев, старший смены. – Район полностью под контролем.

– Что наблюдается?

– Пока деловой фон. В помещении офиса двадцать шесть человек.

– Ясно, – сказал Петровский. – Значит, наш мальчик еще не появлялся. Боевиков определить сможете?

– Сейчас работаем.

– Постоянно на связи, – напомнил Тарас и отключил рацию. – Что-то погодники молчат, – напомнил он Тополеву.

– Они всегда долго возятся, – махнул рукой Антон. – А что готовят-то?

– Дождь.

– Эх, снегу бы по пояс навалить, – мечтательно произнес Тополев. – Но тогда, наверное, синоптиков сразу расстреляют.

Тарас фыркнул.

– Проверяли уже. В начале сентября снега за всю историю России ни разу не было.

– Можно создать прецедент.

– Их сегодня и так будет много.

– Вы о Кукловоде?

Тарас кивнул. Кукловодом они с Антоном назвали между собой человека, говорившего устами бомжа в отделении милиции. Старый знакомый. И ему тоже нужен несчастный Максим.

– Думаете, появится, Тарас Васильевич?

– Наверняка.

Они замолчали.

Машина еле тащилась, ежеминутно упираясь в светофоры. Вечер, час пик, пробки, Москва.

Вновь ожила рация.

– Тарас Васильевич, – раздался голос Егора Дремова, начальника оцепления. – С кордона доложили – три машины движутся к объекту. Джипы, стекла тонированные, количество людей посчитать не можем. Но просевшие, явно не пустые. Какие будут указания?

– Обожди, – сказал Петровский и переключил рацию. – Миша, отзовись.

– Мы в курсе, – отозвался Токарев. – Сканируем.

Тарас ждал. Тополев уставился на монитор, подключенный к спутниковому каналу. Изображение было неважным, но три темных автомобиля просматривались отчетливо.

– Ну что?

– Одиннадцать человек, – после паузы ответил Токарев. – Трое в головной машине. Судя по фону, девять – боевики и водитель в головной. Интересен последний. Ярко выраженный лидер, порядка сорока трех лет, аура напряженная.

– По базе проверьте, – сказал Петровский.

– Обижаете, Тарас Васильевич. Уже.

– Сразу информируй. – И Петровский переключился на оцепление. – Егор, – сказал он. – Пропустите машины.

– Понял.

Тополев задумчиво смотрел, как автомобили стремительно приближаются к цеху.

– Совсем не жалеют подвеску люди. Думаете, по душу Дронова едут? – осведомился он.

– Меня они мало интересуют, – ответил Петровский. – Меня сейчас интересует только Максим.

4.

Когда до места осталось совсем немного, начал собираться дождь. Погодники старательно сгоняли тучи со всей Москвы.

– Минут через десять польет, – сообщил начальник отдела. – Постарайтесь проскочить плохой асфальт.

Они уже тряслись на ухабах.

– Постараемся, – ответил Петровский. – А что ожидается?

– Ливень, – безразлично ответили ему. – Все, как заказывали.

Петровский связался с Токаревым.

– Как там?

– Наметилось движение. Здание офиса разгорается. Эпицентр в левом крыле. Боевиков в здании, не считая прибывших, семеро. Двое только что переместились на КПП.

Петровский покосился на две движущиеся по монитору точки.

– Видим, – кивнул он. – Разворошили гадюшник. Ауру нашего лидера идентифицировали?

– В базе нет.

– А это что? – ткнул пальцем в монитор Тополев.

Там, у здания офиса, возникли и быстро двинулись к КПП несколько точек.

– Что за движение, Миш? – спросил Петровский.

– Эвакуируют гражданских, – после паузы ответил Токарев. – Девять человек: бухгалтеры, секретари, курьеры.

– Свидетелей убирают, – понял Тарас.

– Наверное, – согласился Михаил.

– На связи, – кивнул Тарас.