Лето Мари-Лу

— Как приятно снова встретиться с Бритт, — иронично говорит она. — Давно не виделись.

— Так не пойдет, — говорю я. — Папу мы еще могли бы вынести. Я почти уверен в этом. От него не так много шума. Он обычно тихо сидит за столом во дворе со своим ноутбуком и холодным пивом и всем доволен. Но Бритт… Она — птица другого полета.

— Интересно, что они скажут, увидев нас здесь? — задумчиво говорит Мари-Лу.

Я не отвечаю, не знаю, что сказать. Не имею ни малейшего понятия, как они отреагируют. Удивятся? Наверняка. Рассердятся? Не знаю.

Я нарезаю хлеб, а Мари-Лу ставит на стол плавленый сыр и чашки.

— Мне тоже интересно, — говорю я через несколько минут.

— Что?

— Что они скажут.

— А, ты об этом.

Я намазываю бутерброды, рисую на каждом из них икорной пастой кораблик. Жду, когда закипит вода.

— Завтра вечером, — говорит Мари-Лу и смотрит в окно. — Завтра вечером, — монотонно повторяет она.

— Так не пойдет, — говорю я. — Нужно что-то предпринять.

— Ну и что?

— Мы сбежим отсюда. Сбежим куда-нибудь в другое место.

Мари-Лу смеется:

— Как ты это себе представляешь? Прицепишь к коляске свою кошмарную газонокосилку? Я никуда не поеду. Но мы всегда можем позвонить в социальную транспортную службу и попросить забрать нас.

Я откусываю кусочек бутерброда. Случайно натыкаюсь взглядом на нарисованные икорной пастой кораблики и говорю, не успев до конца понять:

— На лодке, конечно же. Поплывем куда-нибудь под парусом.

Мари-Лу смотрит на меня скептически. Мне знаком этот взгляд, я знаю, что заставил ее задуматься. Она размышляет над моими словами.

— Ну и куда?

— На Фьюк! — восклицаю я. — Там нас никто не побеспокоит. Я всегда хотел туда попасть.

Мари-Лу смеется.

— Возможно, ты не так туп, как кажется, — говорит она. — На Фьюк! Ловко придумано, Адам! Это и правда неплохая идея. Мы отправимся туда. Мы сбежим на Фьюк.

Она берет бутерброд. Рассматривает икорный кораблик. Смотрит на меня и качает головой:

— Ты станешь художником, Адам. Просто великолепным художником.

* * *

Наше настроение резко меняется. Мы выплываем из глубокой депрессии к пузырящемуся счастью. Чем больше мы разговариваем про Фьюк, тем больше нам нравится эта идея. Мы начинаем строить планы с таким воодушевлением, словно вскоре отправимся в свое первое школьное путешествие. Мари-Лу пишет список всего необходимого, а я хожу по дому и скороговоркой твержу то, что запомнил: палатка, спальные мешки, примус, плащи-дождевики, зубные щетки, радио, справочник растений, мои принадлежности для рисования, теплые свитера.

— Это слишком много, — говорит Мари-Лу. — Что-то нужно вычеркнуть. В лодке не хватит места.

— Плащи-дождевики вряд ли нам понадобятся, несколько свитеров тоже ни к чему.

Мари-Лу вычеркивает эти вещи из списка.

Список продуктов тоже весьма длинный. Завтра утром мне придется съездить в «Вивохаллен» и закупить все необходимое.

— Жаль, что нет снастей и прочих вещей для рыбалки, — вздыхаю я.

— Ну, так купи их в магазине, — предлагает Мари-Лу.

Мы занимаемся сборами до позднего вечера. Кажется, все продумано. Осталась единственная проблема — в нашей лодке отсутствует мачта. Ее нужно найти.

— Займемся этим завтра, — говорю я.

* * *

Я припоминаю, что папа хранит некоторые вещи на чердачке под крышей сарая, и говорю Мари-Лу, что должен залезть туда и посмотреть, нет ли там мачты.

Лестница висит на боковой стене сарая. Это длиннющая, состоящая из двух частей металлическая стремянка, ее можно разобрать, и получатся две довольно высокие лестницы.

Но сейчас мне нужна одна. Пошатываясь, я тащу ее к стене, наверху которой виднеется дверца чердака, и умудряюсь удариться обо все, что попадается на пути. После нескольких попыток я приставляю ее к стене в нужном месте.

Некоторое время я раздумываю. Лезть по ней вверх — решительно не для меня. Но если не смотреть вниз, то, возможно, я справлюсь.

Все идет хорошо, пока я не оказываюсь где-то на полпути. Вдруг стремянка начинает качаться. На такое я не рассчитывал. Лестница дергается и ползет вбок по стене, но в какой-то момент внезапно останавливается. Я чувствую, как внутри у меня все сжалось. Мои руки словно пристыли к металлу.

— Не двигайся, просто стой! — кричит Мари-Лу.

Я застываю. В любую секунду я могу шлепнуться на спину. Ноги дрожат. Я всем телом прижимаюсь к лестнице и практически ложусь на нее животом. Стремянка перестает раскачиваться.

— Если будешь подниматься очень медленно, она не будет двигаться.

Я неподвижно лежу на лестнице. Затем начинаю предельно осторожно поднимать ногу на ступеньку. Нога находит опору. Вторая нога проделывает то же самое. На лбу выступает пот. Я закрываю глаза. Ползу вверх. И вот чувствую, что нога упирается в стену. Наконец-то! Шарю руками в поисках краев дверцы, собираюсь открыть ее, но тут вспоминаю, что забыл ключ. Вот черт! Я в отчаянии ударяю кулаком по дверце.

— В чем дело, Адам?

— Ключ от чердака! Я забыл его.

— Где он?

— В прихожей. Все ключи висят под электрическим щитком.

— Какой он?

— Самый маленький. Там только один такой.

— Подожди. Я сейчас принесу его.

Коляска Мари-Лу быстро уезжает. Я снова закрываю глаза. Пытаюсь вспомнить что-нибудь веселое, но ничего не идет в голову. Через некоторое время возвращается Мари-Лу.

— Это он?

Я вглядываюсь в ключ, который она держит.

— Точно, он.

— Сможешь поймать, если я его подброшу?

— Постараюсь.

Мари-Лу бросает мне ключ. Тот пролетает в полуметре от меня. Я не решаюсь протянуть руку. Ключ ударяется о стену и падает в траву.

— Попробуй еще раз, — говорит Мари-Лу и поднимает ключ.

— Постарайся бросить поближе ко мне, если сможешь! — кричу я.

Мари-Лу прицеливается. Снова кидает ключ. В этот раз она более точна. Ключ летит прямо мне в грудь.