Летучий голландец
Шрифт:
Банан положил ботинки на пол и все так же тихо, на цыпочках, приблизился к самому дальнему цилиндру.
Сверху поворачивающаяся ручка, радом с ручкой — бумажка, приклеенная скотчем.
И на ней — четыре цифры.
Судя по всему, дата.
Последняя цифра была на два меньше той, что обозначала год, когда Палтус поступил в таинственный ВКУППВКР и исчез.
По спине опять поползли мурашки, затем Максим услышал громкий смешок.
Он обернулся и увидел ухмыляющуюся рожу Адамастора, который, впрочем, испарился так же быстро, как и возник.
Цилиндры
Максим обошел цилиндры по очереди, их было восемнадцать, нужный отыскался в самом конце класса, на месте парты, где сидел Славка.
Все правильно.
Последняя цифра маркировки — именно та, которую он искал.
Цилиндр никелированный, а ручка на его крышке — черная.
Не просто ручка, нечто вроде старомодного вентиля: вертишь против часовой стрелки — он закрывает, по часовой — открывает.
Банан взялся за большой черный вентиль и попытался повернуть его в нужном направлении.
Безуспешно!
Тогда он начал поворачивать вентиль в другую сторону, и тот с трудом, но послушался.
Его явно давно не трогали. Несколько месяцев.
Или даже — пару лет.
Впрочем, навряд ли: надо ведь периодически проверять, что происходит там, внутри.
Сейчас и Банан увидит, что там происходит. Отвернет вентиль до конца и откинет крышку.
Крышка негромко лязгнула, когда он потянул ее на себя; изнутри пахнуло холодом.
Как большой термос, только без пробки: двойные стенки, между которыми — бесцветная жидкость, курящаяся студеным дымком.
А посередине — нечто вроде револьверного барабана на стойке, вместо патронов в гнезда вставлены ампулы.
И возле каждого гнезда — маркировка.
XYZ. 132.
XXY. 221.
YZX. 314.
В барабане двенадцать ампул, и которая из них нужна Максиму — не понять.
Придется искать базу данных, нынче в любой шарашке имеются базы данных, без них как без рук.
Банан прикрыл бак и выскользнул из класса.
В торце коридора виднелось помещение за стеклянной перегородкой.
Скорее всего, это там.
Открыть дверь не составило труда — Банан спустился обратно в подвал и подобрал там кусок жесткой проволоки.
Он не суетился, он уже понял, что если сторож и появится, то нескоро.
За дверью обнаружились столы, на столах — компьютеры.
Он включил тот, что помощнее, процессор зашуршал, через полминуты засветился экран монитора.
Естественно, машина затребовала пароль.
Банан ухмыльнулся.
Не то чтобы он был компьютерным асом, но друзья-специалисты рассказывали ему много интересного.
Например, о том, что нельзя закладывать в пароль дату собственного рождения: зная пользователя, ее очень просто вычислить.
Если бы на этом компе паролем служила дата рождения, Банан бы попал.
Он не был знаком с пользователями, но догадывался, что их несколько, и пароль, скорее всего, максимально банален.
Незачем
грузить коллег избыточной информацией.Банан набрал «sperm», нажал на ввод.
И вновь ухмыльнулся — он вошел в систему, эти кретины выбрали самый простой вариант.
Максим нашел нужную папку и вызвал окошко поиска.
Набрал имя и фамилию Палтуса, а также год, обозначенный на самой дальней емкости с азотом.
Пошуршав, машина выдала следующее сочетание: ZZX 222.
Ампула с такой маркировкой там была, он помнил…
Банан выключил компьютер, захлопнул за собой дверь, направился в классную комнату.
И вдруг увидел в коридоре географичку.
Она шла ему навстречу, неся большой сверток карт и указку.
— Максим! — укоризненно сказала она. — Ты опять прогуливаешь, а у нас сегодня тема — «Летучий голландец»…
— Ну и что! — с раздражением ответил Банан.
— Ты знаешь, как звали призрака, который проклял капитана Вандердекера?
— Нет, — огрызнулся Максим, соображая, как бы поскорее смотаться из школы и пойти на море.
— А-да-мас-тор! — продекламировала географичка и замахнулась указкой.
Банан поднырнул под ее поднятую руку и побежал по коридору.
Влетел в открытую дверь класса, подошел к цилиндру.
Банан потянул на себя стержень барабана и осторожно выдавил на ладонь ампулу под номером ZZX 222.
Положил ее в нагрудный карман рубашки, тщательно закрыл цилиндр: опустил крышку и плотно закрутил вентиль.
Поднял с пола ботинки, вышел из класса.
И вдруг понял, что должен еще раз заглянуть в компьютерную. Непонятно зачем, но должен.
Что-то там маячило, на сейфе у стены, рядом с цветочным горшком.
Хорошо, что он не выбросил проволоку.
Максим опять открыл дверь; на верху сейфа стоял маленький никелированный термос, снабженный ремешком. Уменьшенная копия цилиндров, в одном из которых содержалась ампула ZZX 222.
Теперь он знает, где хранить сперму Палтуса.
Банан открыл термос, тот был холодный, внутри виднелась небольшая выемка. Положил в нее ампулу и удивился, как она уютно устроилась — как яйцо в птичьем гнезде.
Закрыл термос, повесил на плечо и приготовился делать ноги.
Знакомым путем спустился на склад, обулся, вышел из здания, вновь перемахнул штакетник и очутился на улице.
Улица была пуста — суббота, на удивление солнечный день, надо бы зайти за Мартышкой и все же прогуляться к морю.
Когда еще он увидит его вновь?
Скорее всего — никогда.
Остров Крит
Они ели калицунья — небольшие слоеные пирожки с начинкой из мягкого белого сыра анфотиро, жаренные на оливковом масле, ели в маленькой таверне на берегу залива Мерабелло, куда приехали с час назад на арендованной Ириной машине, допотопном «фольксвагене-жуке» исчезающей разновидности, а этот был еще и окрашен в редкостную собачью масть: круглые черные пятна, небрежно разбросанные на белом фоне.