Летучий корабль

А потом, когда Дадли поворачивается ко мне в пол оборота, чтобы заказать себе очередную кружку пива, я незаметно направляю на него палочку и произношу «обливиэйт». Нет, не свою, а специально купленную мною на днях палочку, с помощью которой я собираюсь творить беззакония. Я никогда не думал, что поступлю с кем-то из магглов подобным образом, мне было неприятно слушать нашего лектора в школе Авроров, который рассуждал о стирании памяти магглам как о вполне обыденном деле. Мне всегда казалось, что это столь низкое проявление собственного могущества, что я не стану пользоваться подобной возможностью, какая бы опасность мне не грозила. Но нет, я ничем не лучше других — сейчас мне удобно забыть о своих принципах даже не ради великой идеи сохранения существования магического мира в тайне. Я делаю это просто ради себя. Я не лучше других. И ничем не хуже. Неплохо обученный в школе авроров, я лишаю Большого Дэ только тех воспоминаний, которые имеют отношение к моему исчезновению. Он поворачивается ко мне, удивленно моргает, встряхивает головой:

– Так о чем это я?

– Ты мне рассказывал о том, что тебя вроде как на работу пригласили.

– А, ну да.

На самом деле мы говорили об этом еще в прошлый раз, но мне сейчас вовсе не нужно продолжать с ним тот разговор, что мы вели до этого. Если вдруг кто-то придет к Дадли Дурслю и спросит его, виделся ли он со мной за прошедшие месяцы, и о чем мы общались, он сможет с легкостью ответить, что так, ни о чем — о работе, учебе, общих знакомых… Ну, о чем обычно общаются родственники, которые не виделись несколько лет. Я усыпляю свою совесть тем, что Дадли вряд ли понравится сеанс легиллименции с участием лорда Довилля. Да и допрашивающий его сэр Энтони не покажется кузену приятным собеседником. Все правильно, все правильно, уверяю я себя, так будет лучше. Все просто замечательно, думаю я, когда жму на прощание его огромную лапу:

– Не пропадай! — говорит он, и мне кажется, что в устах моих друзей и знакомых эта фраза за последние месяцы обрела характер заклинания.

– Счастливо, Большой Дэ.

И выйдя из паба, мы расходимся каждый в свою сторону. А восьмого мая ближе к вечеру мне звонит Стивен и говорит, что я могу приехать за заказом.

Я собираю вещи, хотя мне особо нечего брать с собой. После того, как Дадли рассказал мне про эти несчастные IP-адреса, я в приступе паранойи купил себе новый ноутбук взамен засвеченного, а мой старый оставил Рону. На самом деле, новый первоначально предназначался для них. Тоже вот, прощальный подарок. Вещи… разве самоубийцы берут с собой вещи в дорогу? Нет, они обычно путешествуют налегке. Хотя из нашей сегодняшней инсценировки трудно будет понять истинную причину смерти Г. Дж. Поттера. Может быть, ведя праздную жизнь вне магического мира, я просто не справился с управлением, гоняя на маггловской машине? Перебрал в клубе? Баловался наркотиками?

Когда Рон в тот день возвращается с работы и видит меня, стоящего в прихожей с рюкзаком и сумкой для ноутбука, он даже ни о чем не спрашивает, просто кивает мне, мол, я сейчас иду. Когда он поднимается к себе наверх, чтобы переодеться, я с минуту от нечего делать разглядываю себя в зеркале, а потом вдруг оборачиваюсь и вижу, как Кричер смотрит на меня, пытаясь спрятаться за стойками лестничных перил.

– Хозяин Гарри уходит, — говорит он почти обвинительно.

– Да, Кричер.

– Хозяин Гарри больше не вернется.

Кричер не сомневается, не спрашивает, он утверждает. Если и был за те недели момент, когда мне было невыносимо стыдно, это было именно тогда. Ну и еще один, чуть позже, случившийся тем же самым вечером.

– Кричер, тебе будет хорошо с Роном и Гермионой. Они любят тебя.

– Маг не должен так уходить, — он укоризненно качает головой. — Будет плохо, но хозяин Гарри уже ничего не исправит.

– Кричер…

Но он отворачивается, более не желая меня слушать. А в следующую секунду ко мне уже спускается Рон, и мы отправляемся, не рискуя задерживаться, чтобы дождаться Гермиону, которая в тот день, как назло, вынуждена остаться на работе допоздна. Надеюсь, она простит меня… Надеюсь, меня простят Драко Малфой и Кейт Вудсворд, Тео Нотт, Лиз и сэр Энтони, Невилл, Дадли… Простят те, кого я столь бестрепетно использовал… Простят все те, для кого я в тот день собирался перестать существовать. Разве так можно поступать с близкими? Я вот смог. Похоже, лорд Довилль все же смог научить меня своей житейской мудрости. Если так нужно для дела… Да, так и поступают. По крайней мере, теперь я могу сказать, что ничем не лучше его. Мы хоть в чем-то смогли сравняться…

Когда мы добираемся до Стивена на моей машине, тоже предназначенной на заклание, уже совсем темно. Нас пропускают во двор больницы по наскоро наколдованной Роном бумаге о том, что нам надо забрать тело для похорон на родине. Я даже не знаю, что это за тело, но Стивен назвал мне какое-то имя, видимо, вымышленное, потому что сейчас он собирается продать нам явно бесхозный труп какого-то бродяги.

– Наконец-то, — будущий медик встречает нас, стоя на пороге своих владений. — Давайте побыстрее, сами понимаете, дело такое…

Я прекрасно понимаю, что он боится. Сейчас мы должны осмотреть товар и передать деньги, а потом… потом я успешно избавлю его и от воспоминаний, и от угрызений совести… Интересно, как бы поступил со мной сэр Энтони, если бы в моем плане что-то пошло не так? Отправил бы в Азкабан? Я бы, пожалуй, именно так и поступил. Но я делаю сейчас все для того, чтобы само слово Азкабан навсегда стало для меня пустым звуком.

Как ни странно, «товар» оказывается поразительно похожим на меня, нет, даже не на меня нынешнего, за несколько месяцев почти сжившегося со своей новой ролью, а именно на того, другого, который тоже я, а в то же время уже и нет. Он похож на юного героя со шрамом, победителя Волдеморта, будто сама Небесная канцелярия позаботилась в тот день издать соответствующее распоряжение. Парнишка примерно моего возраста, моего роста, тоже черноволосый. Такое ощущение, что Гарри Поттер действительно умер, и мы с Рыжим и вправду приехали забрать его тело из морга одной из лондонских больниц. Мне на долю секунды становится жутко, но я успешно справляюсь с собой, чего не скажешь о Роне — он стремительно выходит на улицу, не выдержав стоящего здесь специфического запаха.

– Чувствительный у тебя приятель, — заключает Стивен.

– А от чего…

Сам не понимаю, почему мне хочется знать причину смерти того, кому предстоит заменить меня в роли Гарри Поттера. Пусть и ненадолго, только для последнего выхода.

– Этот-то? — Стивен не испытывает сочувствия к своим подопечным. — Наркотики. Передозировка. Подойдет?

– Вполне.

Что ж, лучше и нельзя было придумать. Значит, если Пророк надумает раздуть шумиху из-за моей мнимой смерти, история бывшего героя станет весьма поучительным уроком для молодежи из магических семейств, заигрывающей с маггловским миром: Поттер, не знавший, чем себя занять в новой магической реальности, умер позорной смертью. По-маггловски. Мир его праху.

Я передаю Стивену деньги, мы забираем наш «груз», а потом я возвращаюсь.

– Что-нибудь не так? — Стивен смотрит на меня обеспокоено.

– Все в порядке, — говорю я и, не таясь, направляю ему в лоб волшебную палочку.

«Обливиэйт» и «Конфундус», наложенные один за другим, делают свое дело, Стивен, только что пытавшийся в ужасе отгородиться руками от моих заклятий, выглядит совершенно спокойно.

– Так с Вашим дядюшкой все будет в порядке, мистер. Завтра на похоронах будет, как новенький. Все сделаю, как договорились.

– Прекрасно, — киваю я. — Приятно иметь дело со специалистом.

Стивен расстается с нами в полной уверенности в том, что мы клиенты, заплатившие за надлежащую подготовку к завтрашнему погребению одного из его «подопечных». Завтра уже не его смена, он навряд ли узнает об этом нехитром обмане. И никогда не вспомнит ни меня, ни Рона.

Мы беспрепятственно покидаем территорию больницы, прикрыв тело на заднем сиденье покрывалом, но обманутые чарами иллюзии охранники на входе видят покидающий больничный двор чинный катафалк, а вовсе не мою видавшую виды Тойоту. И крылья ночи несут нас дальше, вон из города, туда, где из-за ненадежности ограждения на набережной какой-нибудь маггловский автомобиль нет-нет, да и вылетит на речной простор, чтобы, проведя в воздухе всего пару секунд, ухнуть на самое дно. Обозрев место предстоящего действа и убедившись, что вдвоем мы с легкостью столкнем машину в Темзу, мы приступаем к последнему акту нашего представления: я произношу над телом заклятие из черной книги, найденной мной в библиотеке Блэков. Когда черты лица безвестного покойника обретают окончательное сходство с моими, а мои старые очки довершают портрет покойного Поттера, Рон испуганно шепчет:

– Давай быстрее, не могу на это смотреть. Как будто и впрямь ты!

На дороге в этот поздний час никого, так что мы скидываем куртки на обочину, пересаживаем на водительское место моего «дублера», уже облаченного в мою одежду, вкладываем в карман его куртки мою волшебную палочку, да, ту самую — остролист, перо феникса — я завожу двигатель, включаю передачу — Рон пока еще удерживает машину магией на месте. Мы пользуемся той палочкой, которой тоже предстоит сегодня упокоиться на речном дне… Машину найдет маггловская полиция, вряд ли им придет в голову искать в реке деревянные обломки. Я выкручиваю руль — у них должна быть полная иллюзия того, что машина ухнула в реку с работающим двигателем.