Летучий корабль

Спали, значит, с тоской думаю я. Так и перебьют нас всех спящими на чужих диванах. Как там Фадж говорил? Мирная жизнь?

– А мальчика этого, его как-то звали странно, не по-нашему…

– Алоис?

Я говорю это наобум, но в тот момент практически полностью уверен, что окажусь прав. Алоис Карстен закончил школу Авроров только этим летом и попросился на работу в Уэймут, где у него жили родственники.

– Ага, Алоис! Вроде, папаша у него немец?

– Точно. Он учился со мной в школе авроров. Так что с ним? Его тоже убили?

– Хотели сначала. Я, когда в холл-то вбежала, думала, он тоже мертвый, а потом заметила, он двигаться-то не может, а глаза глядят, как у живого. А бандиты эти к нему подлетели, палочку к горлу приставили, тоже, мол, аврор, а авроров им, видать, велено убивать без жалости. Но тут к нему вдруг один из них подходит и говорит, не надо его трогать, я его знаю, жалко, мол, убивать молодого такого парня. И забрали они его с собой.

Алоис учился в Дурмстанге, где в то время было немало детей Упивающихся. Если один из нападавших узнал его и решил спасти, в этом нет ничего необычного. Но ведь Карстен аврор. Каково это — попасть к ним в плен, будучи аврором? Я бы врагу не пожелал. Мне почему-то всегда казалось, что плен гораздо страшнее смерти, потому что, на мой взгляд, он гораздо мучительнее. Это один из моих страхов еще со времен Волдеморта, с тех пор, когда нас держали в подвалах Малфой-мэнора, так что я стараюсь даже не останавливаться на этой мысли.

— А откуда взялись бандиты, Вы не видели?

Экономка только отрицательно качает головой. Конечно, если все спали, что она могла видеть?

– Будто с неба посыпались, мистер Поттер!

– А они что-нибудь взяли в доме? Кроме ожерелья?

– Внизу ничего не брали, это точно. Может быть, что и взяли наверху, в хозяйских комнатах. Их много было, они по всему дому рассыпались, а потом враз собрались, как собаки по свистку, и убежали наверх. Будто их там ждал кто.

– А когда они подожгли дом?

– Тогда и подожгли. Мы-то все внизу стояли, а этот, главный ихний, нам и говорит, мол, тела можете вынести, даю вам пять минут, если не управитесь, все сгорите здесь вместе с домом.

Да, и при этом прислуга вынесла тела хозяина и погибших авроров… А бандиты не убивают тех, кого считают просто мирными жителями… Думаю, на этом нашу беседу с миссис Эшвуд можно считать оконченной. Я задаю для порядка еще пару вопросов, но ничего нового не узнаю. Так что предлагаю ей вернуться к кабинету Кингсли и присоединиться к остальным.

Спустя, наверное, час или полтора, закончив с миссис и мисс Фейри и проводив Фаджа, отправив всех пострадавших по родственникам, которые были вызваны заранее, Кингсли собирает нас всех у себя.

Мы, а нас в эту ночь всего восемь — разумеется, Кингсли и Блэкмор по правую руку от него, четверо авроров, переправлявших тела, а потом допрашивавших дворецкого и садовника и вызывавших родственников пострадавших, я да Рон — рассаживаемся вокруг его длинного овального стола, и еще несколько минут ждем, пока он просмотрит сданные протоколы допросов.

– Молодцы, — наконец кивает он нам с Роном, — для первого допроса свидетелей все очень даже неплохо. Хотя у Поттера начало весьма сомнительное, зато результат налицо — Вы ее разговорили, а это главное.

– Рассказывали ей о том, как победили Волдеморта, Поттер?

Я не могу понять, чем раздражаю Блэкмора, но с некоторых пор замечаю, что он всячески пытается задеть меня. Но я воздерживаюсь от комментариев, мне просто не положено по чину пререкаться с заместителем главы Аврората. Может быть, я ему просто органически неизъяснимо противен. Не выносил же меня Снейп в Хогвартсе, хотя я и не сделал ему ничего плохого.

– Позволю себе продолжить, — Кингсли смотрит на моего обидчика с явным неодобрением. — Все протоколы допроса прислуги, как вы, вероятно, и сами поняли, практически бесполезны. Они ничего не видели — бандиты прибежали с верхних этажей, авроры были убиты мгновенно. Хочу обратить ваше внимание на тот прискорбный факт, что, как явствует из рассказанного экономкой и дворецким, оказавшихся в холле нижнего этажа первыми, авроры, по всей видимости, просто дремали на диванах, и были убиты, даже не успев оказать сопротивления. При осмотре тел выявлено, что палочки так и остались у двоих из них в карманах мантий. Меж тем, будь они в состоянии боевой готовности, жертвы среди нападавших были бы неизбежны. А заклинание типа Бомбарда максима могло бы вывести из строя и сам корабль. Блэкмор, запишите, завтра же необходимо собрать начальников всех региональных отделений, на которые ложится основная нагрузка по охране поместий, дабы они доходчиво донесли до своих подчиненных, что спать на посту недопустимо.

Блэкмор делает пометку в своем блокноте.

– Но сэр, — это решается задать вопрос один из старших авроров, — о корабле никто на этот раз даже не упоминает…

– Хейли, если я правильно Вас понял, Вы полагаете, что бандиты посыпались непосредственно с неба, куда потом и отбыли?

Хейли смущенно замолкает.

– Что до похищенного имущества… Так как дом разрушен до основания, а вдова и дочь сейчас не в том состоянии, чтобы припомнить, какие в имении висели картины и сколько было обитых бархатом диванов, опись придется отложить до лучших времен. Думаю, на этот раз главной целью налета была месть главе Визенгамота, вынесшему два года назад обвинительный приговор по делу бывших сторонников Волдеморта. Мы посмотрели воспоминания вдовы и дочери Найджелуса Фейри — все члены семьи были подняты с постели и согнаны вниз, где было произведено нечто наподобие показательной казни.

– А человек, который убил судью? Его опознали? Экономка, с которой я разговаривал, сказала, что он был у них главным, — я все же не удерживаюсь от вопроса.

– Поттер, довольно трудно узнать человека в маске, скрывающей лицо практически полностью. Но по фигуре и голосу я бы осмелился предположить, что это может быть Люциус Малфой. Что у нас по Франции, Блэкмор?

Теперь очередь Блэкмора опускать голову, сопеть и хмуриться, потому что по Франции, а точнее, по Малфоям во Франции у него нет практически ничего. Французское Министерство Магии отказалось от сотрудничества, заявив, что считает выдвинутое против Малфоя старшего обвинение необоснованным, приговор слишком суровым, а конфискацию имущества — неприкрытым грабежом. Попытки слежки также ни к чему не привели — Люциус пару раз за время, прошедшее после нападения на дом Хэмсфилдов, показался на увеселительных мероприятиях, а Драко вообще покинул страну, и где он — неизвестно. Вот интересно, думаю я, я же практически опознал Драко в прошлый раз по воспоминаниям Эйли… Возможно ли, что он знает об этом? Моя шкатулка… они прислали мне эту чертову шкатулку с запиской… И почему пираты нападают именно на те дома, где есть «их» конфискованные вещи, а не трогают, к примеру, дом самого Кингсли? Значит ли это… Черт побери, это совершенно очевидно — в Министерстве просто не может не быть человека, который передает им эти сведения! Когда я решаюсь спросить об этом самого Кингсли, встретив его через пару дней в коридоре Аврората, он только горько улыбается: «Думаешь, я и сам не понимаю этого, Гарри? Конечно, кто-то есть. Ведь немало этой дряни из бывших затаилось по углам и даже министерским кабинетам. Знать бы, кто…»

– И еще один прискорбный факт, — продолжает тем временем нашу ночную летучку глава Аврората, — захвачен один из Авроров, Алоис Карстен. Вероятно, вы и сами прекрасно понимаете, что бандиты подвергнут его допросу, а, зная о том, какие методы в ходу у наших врагов, не думаю, что ему удастся долго отмалчиваться. Хорошо только то, что он был просто рядовым сотрудником.

Я молчу, но эта последняя фраза, сказанная Кингсли, меня ужасает. То есть пусть они порежут Карстена, которому от силы двадцать один, на кусочки — это не страшно, так как он практически ничего не знает! Да, это мой персональный ужас — я боюсь плена и пыток. В моей голове тут же начинают роиться отвратительные картины, но голос Кингсли приводит меня в чувство.

– В заключение хотел бы донести до вас слова господина Министра Магии, сказанные мне пару минут назад в этом кабинете: никто не должен знать о корабле. Сегодняшнее происшествие будет рассматриваться только как месть бывших сторонников Волдеморта главе Визенгамота за вынесенный им два года назад суровый, но справедливый приговор. О вдове и дочери покойного судьи Фейри Корнелиус Фадж позаботится лично.

Как позаботится? Сотрет им память? Подарит им новый дом и красивые цацки? Судя по тому, как миссис Фейри сегодня кричала на Кингсли, ей не так просто будет заткнуть рот.