Лев Троцкий. Большевик. 1917–1923

Казалось, позиция Троцкого и его сторонников была совершенно ясной. Тем не менее Бухарин, а за ним редакция журнала «Коммунистический Интернационал» (в котором играл активную роль Бухарин) трактовали ее прямо противоположным образом: как курс на разложение Коминтерна и его секций изнутри, на фактическое образование параллельных национальных компартий и 4-го Интернационала [731] . Будущее покажет, что именно на этот путь действительно встали сочувствовавшие Троцкому зарубежные коммунистические группы и деятели. Они не смогли получить большинство в своих партиях, подверглись преследованиям, травле, были исключены из компартий. В результате образовывались, как правило, крайне нестабильные организации, обычно существовавшие в течение очень короткого времени и претерпевавшие затем новые расколы. Некоторые из них вдобавок были снедаемы сведением личных счетов и всевозможными, чаще всего надуманными, политическими и догматическими дрязгами. В результате эти организации не имели сколько-нибудь существенного влияния в коммунистическом движении своих стран.

731

Коммунистический Интернационал. 1928. № 4. С. 5. Имея в виду, что эти документы поступили в «Правду» из ОГПУ, можно было бы заподозрить, что они были подделкой. Но письма были подлинные. 10 мая 1928 г. Радек писал Преображенскому: «Так как мы уже высказывались против в «письме к Петру», напечатанном в «Правде» от 15 января…» (Разгром левой оппозиции в СССР: Письма ссыльных большевиков (1928) // Публ. Ю. Фельштинского // Минувшее: Исторический альманах. М.: Феникс, 1992. Т. 7. С. 275).

Единственным реальным результатом демаршей оппозиционеров накануне ссылки было удовлетворение их протеста по поводу места нахождения Троцкого. Астрахань была ему заменена Алма-Атой. Его проинформировали, что он будет депортирован на основании статьи 58 (10) Уголовного кодекса РСФСР, предусматривавшей кары вплоть до расстрела «за контрреволюционную агитацию и пропаганду». Части оппозиционеров наказание было оформлено в виде ссылки. Остальным — в виде высылки с правом выбора места нового жительства [732] . Разницы между тем и другим не было никакой, так как всем высылаемым место дальнейшего проживания определяли сотрудники ОГПУ. Зарубежная печать называла эту бескровную расправу «сухой гильотиной» [733] .

732

Правда. 1928. 19 января.

733

Социалистический вестник. 1928. № 1. С. 3.

Отлично понимая, что ссылки не избежать, но надеясь, что в Москве и других городах удастся сохранить какой-то костяк оппозиции, Троцкий в начале января 1928 г. написал в качестве напутствия несколько документов, которые должны были сориентировать сторонников в духе, который соответствовал его намерениям. Эти документы тоже были перехвачены ОГПУ и до адресатов не дошли. В информационном письме ОГПУ документы были обозначены как платформа «На новом этапе», тезисы «К вопросу о задачах оппозиции» и статья «Термидор». Оценки в них Троцким давались более пессимистичные, чем ранее.

Наиболее значительной была статья «На новом этапе», сравнительно недавно переданная из архива ФСБ в Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Троцкий писал, что теория «перманентного термидора» ведет к постепенному сползанию и перерождению советской власти, хотя и без каких-либо резких скачков. Отсутствие критики, всесилие партаппарата предопределяли, по его мнению, тот факт, что с точки зрения рабочего власть уже не находится в руках рабочего класса: «Отдельно взятый рабочий, исходя из своего житейского опыта, может прийти к выводу, что власть уже не в руках рабочего класса, на заводе господствует треугольник, критика под запретом, в партии господствует аппарат. За спиной советских организаций командует чиновник и проч[ее]». В то же время Троцкий полагал, что «процесс сползания» не достиг еще той критической точки, когда государственная власть, изменив свою классовую природу, стала буржуазной. Происходило пока еще только постепенное сосредоточение власти в руках бюрократических органов, все более «выдвигающихся в сторону мелкобуржуазных верхов города и деревни и частично переплетающихся с ними».

Троцкий отстаивал «реформистскую тактику», считая, что, раз власть не перешла в руки другого класса, задача оппозиции — выравнивание курса, устранение элементов двоевластия и укрепление пролетарской диктатуры методами давления и требования постепенных позитивных изменений, «теоретическое самовоспитание» оппозиционеров. К оппозиционерам был обращен призыв участвовать во всех советских организациях, не ограничиваясь критикой и выполняя работу лучше, чем «наемный чиновник. Только на этой основе принципиальная критика найдет доступ к сознанию масс», продолжал упорствовать Троцкий в своем догматическом утопическом подходе. В то же время Троцкий считал возможной победу «термидорианского режима», который определялся как переходный к реставрации капитализма. Таковой вполне мог быть сопряжен с утверждением «бонапартистской» или «открыто фашистской» власти. Тогда произошел бы раскол ВКП(б), оппозиция поднялась бы на борьбу против буржуазной реставрации, начала бы готовить вторую пролетарскую революцию и стала бы «продолжением исторической партии большевиков» [734] . Этот вопрос мог бы стать актуальным только в случае серьезного кризиса во внутреннем положении страны или начала войны, которая неизбежно привела бы к власти оппозицию (как мировая война привела к власти большевиков).

734

РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Ед. хр. 334. Л. 1 — 11.

Стратегические выкладки завершались выводом, что события могут вступить в такую неожиданную полосу, когда они начнут развиваться гораздо быстрее, чем это предполагается в настоящее время. Поэтому оппозиция должна быть бдительной, сохранять активность и постоянно вмешиваться во все процессы экономической, политической и культурной жизни. Переходя к оценке конкретной ситуации, складывавшейся в стране и партии, Троцкий проницательно обосновывал тезис об усилении борьбы внутри ЦК ВКП(б). Он пытался найти классовое объяснение этой борьбы, видя в росте «правого крыла» выражение интересов новых собственников и бюрократов, которых, правда, классом не считал. Именно через советский аппарат, возглавляемый Рыковым, как председателем СНК, происходил, по мнению Троцкого, нажим непролетарских (правых) элементов на политику партии. «Роль левого крыла станет в этих условиях решающей для судьбы партии и диктатуры пролетариата… Основная задача оппозиции состоит в том, чтобы обеспечить преемственность и непрерывность подлинной большевистской партии. Для данного периода это означает — плыть против течения».

Троцкий выдвигал предположение, что, когда борьба достигнет кульминационного пункта, оппозиция сможет развить наступательную деятельность и доказать массам, что политика руководства привела партию и страну к невиданному краху. Пока же ставить вопрос о создании второй партии он полагал прежде временным: «Чистейшей иллюзией является мысль, будто диктатуру пролетариата можно сохранить одними словесными заклинаниями насчет единой партии. Вопрос об одной или двух партиях в материально-классовом, а не словесно-агитаторском смысле решается именно тем, удастся ли и в какой мере пробудить и мобилизовать силы сопротивления внутри пролетариата. Оппозиция может этого достигнуть только в том случае, если она не даст себя запугать и застращать… пугалом двух партий и шарлатанством насчет «троцкизма» [735] .

735

ГДА СБУ. Ф. 13. Од. зб. 282. Арк. 27–31.

Практические задачи оппозиции в новых условиях Троцкий делил на две части: общие и конкретные. Общие задачи формулировались действительно в самой общей форме, даже звучали тривиально: «левое бюрократическое начинание», которое пока еще только намечалось Сталиным, превратить «в твердый левый курс»; развертывать самодеятельность рабочего класса, добиваться подлинной демократии в парторганизациях и профсоюзах и «классовой линии» в Советах; возвратить оппозицию в партию в качестве реально действующей силы, «маяка», на который «будет идти равнение наиболее революционных элементов партии»; коренным образом изменить внутрипартийный режим. Что же касается конкретных задач, то они были более скромными и формальными, если не наивными, и предусматривали организацию недовольных элементов в рабочей среде с тем, чтобы недовольство находило разрешение на путях реформы, а не потрясений и кризисов; сбор информации о настояниях беспартийных; превращение оппозиционеров в подлинных рабочих вожаков; выступления в партийных ячейках по вопросам, волнующим массы. В случае угрозы забастовок предусматривалось использовать доступные средства для их предотвращения, но при начале стачек планировалось принимать в них участие [736] .

736

ГДА СБУ. Ф. 13. Од. зб. 282. Арк. 31–38.

Троцкий был отправлен в ссылку первым. Сталин на дни высылки Троцкого предусмотрительно из Москвы уехал. Он находился в Сибири. Несколько позже это отсутствие Сталина породило слухи о том, что он вообще был против высылки Троцкого и на Политбюро голосовал против [737] . Но это были только слухи, реально ни на чем не основанные. Отъезд Троцкого был назначен на 16 января. Однако власти опасались связанных с этим волнений или, по крайней мере, городской и вокзальной суматохи, в связи с чем был разыгран целый спектакль. Троцкому сообщили, что поезд, которым он должен будет отправиться, отойдет от Казанского вокзала в 10 часов вечера. В то время как Наталья Седова при помощи друзей занималась подготовкой к отъезду и упаковкой вещей, явился кремлевский врач Гетье, который «посоветовал» отложить отъезд, указав на простуду жены Троцкого. Тем временем в квартиру Белобородова приходили многочисленные знакомые и незнакомые люди, чтобы попрощаться с Троцким. Седова писала: «В глазах мелькают все новые и новые лица, много таких, которых я вижу первый раз. Обнимают, жмут руки, выражают сочувствие и пожелания… Хаос увеличивается приносимыми цветами, книгами, конфетами, теплой одеждой и пр. Последний день хлопот, напряжения, возбуждения подходит к концу. Вещи увезены на вокзал. Сидим в столовой всей семьей, готовые к отъезду, ждем агентов ГПУ».

737

Троцкий Л. Письма из ссылки. 1928 / Ред. — сост. Ю. Г. Фельштинский. М.: Изд-во Гуманитарной литературы, 1995. С. 84.

Среди пришедших проводить был и художник-карикатурист Б. Ефимов, которому Троцкий покровительствовал за несколько лет перед этим. Спустя 70 с лишним лет престарелый художник сохранил в памяти эту встречу. Он рассказывал: «Перед высылкой из Москвы Троцкого, которого я знал еще со времен Гражданской войны, я пришел к нему проститься. И вот когда я уходил, Лев Давидович снимает с вешалки пальто и держит его за моей спиной. Смущенный такой любезностью, я никак не мог попасть в рукава. Сам Троцкий подавал мне пальто! Уму непостижимо» [738] .

738

Ефимов Б. Мои встречи. М.: Вагриус, 2005. С. 399–401.

В эти вечерние часы по телефону, без объяснения причин, Троцкому сообщили, что отъезд отложен на два дня, причем сделано было это буквально в момент предполагавшейся отправки поезда. К этому времени на Казанском вокзале собрались сотни сторонников оппозиции (руководство ОГПУ определило их численность в 3–4 тысячи, правда оговариваясь, что часть из них были случайными людьми, явившимися просто из любопытства). Среди тех, кто оказался на вокзале с политической целью, преобладали студенты и советские служащие. Раздавались восклицания «Долой ЦК!», «Долой жандармерию!», «Долой фашистское правительство!» [739] . Пришедшие нашли вагон, в котором намечалось якобы везти их вождя. На крыше вагона под крики «ура» установили портрет Троцкого. Однако поезд тронулся, а герой всей этой истории так и не появился.

739

ГДА СБУ. Ф. 13. Од. зб. 282. Арк. 15.