Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940
Шрифт:
Обнимаю крепко, прижимая все тело твое к себе. Твой Л.
19/VII, 8 ч. вечера. Ездил в Huesca (кажется, так), за три километра сдавать «юнкерское» письмо (получила ли?), вернулся, ходил по открытому коридору, думал о тебе, конечно, — легко поужинал и пишу при свете лампы. Тянет к письму и к дневнику, особенно вечером, а с другой стороны, боюсь разогреть себя писанием: это не даст уснуть.
Я оборвал только что письмо, чтобы записать несколько строк в дневнике. Я пишу его только для тебя и для себя. Мы вместе сможем уничтожить его…
Боюсь, слишком много пишу тебе — работа для твоих глаз. На этом остановлюсь, почитаю «Temps», хотя писать при этом свете легче, чем читать.
20 июля. Встал в 7 часов. Писал дневник (свыше 7 стр[аниц]) — только для тебя. После завтрака поеду верхом. Сейчас буду читать «Temps».
12.30 минут. Испытание я выдержал выше всяких ожиданий: проехал десять километров верхом — рысью, галопом, карьером — наравне с тремя заправскими кавалеристами (Казас и Сиксто служили в кавалерии). Чувствовал себя очень уверенно. Какая прекрасная панорама! Пишу после отдыха в 10 минут.
Встряска для организма первоклассная. Софья Андреевна [Толстая] [620]
620
Толстая София Андреевна (девичья фамилия Берс) (1844–1919) — жена Л.Н. Толстого. Троцкий цитирует дневники С.А. Толстой (см.: Толстая С.А. Дневники. М., 1928–1936. Т. 1–4).
621
Имеется в виду писатель Л.Н. Толстой.
622
Отточие документа.
Однако после сегодняшнего опыта я совершенно отказываюсь от мысли увидеть тебя верхом: лошади горячие, слишком опасно…
Только что получил письмо и посылку. Очки для чтения у меня есть, это запасные. Письмо твоё, вернее, два письма, от 13-го и 18-го и 19-го, только что прочитал с волнением и нежностью, с любовью, с тревогой, но и с надеждой. Наталочка. Сомнение с меня перешло на тебя. Нельзя сомневаться! Мы не смеем сомневаться. Ты поправишься. Ты окрепнешь. Ты помолодеешь. «Все люди ужасно одиноки по существу», — пишешь ты. Эта фраза резанула меня по сердцу. Она и есть источник мучительства. Хочется вырваться из одиночества, слиться с тобой до конца, растворить всю тебя в себе, вместе с самыми затаёнными твоими мыслями и чувствами. Это невозможно… я знаю, знаю, Наталочка, — но мы всё же приближаемся к этому моментами через большие страдания…
Ты пишешь: в старости внешний вид зависит от настроения. У тебя это было и в молодости. На другой день после первой нашей ночи ты была очень печальна и выглядела старше себя на 10 лет. В счастливые часы ты походила на мальчика-фавна [623] . Эту способность изменяться ты сохранила на всю жизнь. Ты поправишься, Наталочка, не теряй бодрости.
Сейчас около 4[-х]. Я пообедал и отдохнул. Собирается дождь, и я пишу в крытой галерее. Верховая езда отразилась только в седалищных мышцах: чуть-чуть ноют. Но какой это здоровый спорт! Я опасался влияния на кишечник, — ни малейшего!
623
Ф а в н — в римской мифологии бог плодородия, покровитель скотоводства, полей и лесов.
Перечитал вторично твоё письмо. «Все люди ужасно одиноки по существу», — пишешь ты, Наталочка. Бедная, моя старая подруга. Милая моя, возлюбленная. Но ведь не только же одиночество у тебя было и есть, не только одиночество, ведь мы живём ещё друг для друга. Поправляйся! Наталочка!
Не знаю, как быть при отъезде. Хозяйке надо бы какой-нибудь подарочек. Пожалуй, и управляющему другого имения (он лошадей посылает). Может быть, что придумаешь, а также привезёшь или пришлёшь 2–3 фотографии? Надо работать. Крепко обнимаю, целую глаза, целую руки, целую ноги.
Твой старый
Все тревожные мысли и чувства записываю в дневник — для тебя. Так лучше, чем тревожить тебя в письмах. В дневнике я излагаю спокойнее, и ты можешь спокойнее прочесть. То, что записываю в дневнике, нимало не омрачает напряжения моей нежности к тебе. Ещё хотел сказать (это не упрёк, ничуть, ни капли), что мой «рецидив» (как ты пишешь) вызван до известной степени твоим рецидивом. Ты как бы продолжаешь (даже написать трудно!) соперничать, соревновать… [624] С кем? Она для меня — никто [625] . Ты для меня — всё. Не надо, Ната, не надо, не надо, умоляю тебя. Если у тебя что-либо неблагополучно, я из Пачуки выеду прямо в Койоакан. Но надеюсь, у тебя всё благополучно (относительно, конечно). Я сидел вчера на солнце, сегодня ехал верхом под солнцем, — температура у меня вполне нормальная, скорее пониженная. Нет, физически я окреп, и морально крепну. Скажу, что в дневнике я отошёл от того эпизода, который занимал нас всё последнее время. Я и в этом уже вижу большой прогресс.
624
Отточие документа.
625
Речь идет о Фриде Кало.
НА-ТА! НА-ТА! Поправляйся, НА-ТА-ЛОЧ-КА!
Твой старый пёс…» [626]
Про «рецидив», то есть новое увлечение другой женщиной, в данном случае — Кало, Наталья в ответ написала мужу с горечью: «О, если бы можно было изжить его, как изживается рецидив физической болезни. Как я сегодня ночью, просыпаясь, чувствовала твое сдержанное волнение, твои сомнения, твое мученичество и боязнь мучительства, борьбу с самим собой и необходимость для спасения нашей жизни продолжать и то и другое» [627] . 21–22 июля она впала в депрессию: «Не хочется видеть людей, жизнь кругом, суету… Не хочется есть… Мне хочется упасть на пол и не вставать больше» [628] . Уже то обстоятельство, что написание небольшого письма заняло два дня — 21 и 22 июля, говорило о подавленном и потерянном состоянии, в котором пребывала Седова: она не в силах была завершить в один день короткое письмецо. Тем не менее «юнкерский» абзац письма от 19 июля Седова оценила по достоинству, подыгрывая мужу и тоже переходя на «вы»: «А кончается это письмо, действительно, так, как никогда не изволили писать,
мой родной, старый возлюбленный» [629] . Это были слова не только прощения, но и подлинной любви, сохранившейся до пожилого возраста.626
Рукописный оригинал писем и первая машинописная копия хранятся в архиве Троцкого. Фонд 13.1. Т-10598—10631. Папка 8. Вторая машинописная копия писем хранится в Международном институте социальной истории (Амстердам), в фонде бумаг Троцкого и его сына Льва Седова «Социалистический интернационал большевиков-ленинцев» (SIBL).
627
Архив Троцкого. Фонд 13.1. Т-5574.
628
Там же. Т-5575.
629
Там же. Т-5576.
Иногда, правда, Троцкий как бы переходил в контрнаступление, вспомнив вдруг эпизод — действительной или вымышленной — любовной связи Натальи с неким ее сотрудником по Наркомату просвещения почти двадцать лет назад, в связи с чем теперь Седова вынуждена была оправдываться [630] . Более того, Троцкий специально позвонил Наталье, чтобы продолжить сцену ревности по телефону, причем междугородный разговор супруги вынуждены были вести по крайне несовершенной и плохо работавшей линии, так что громкий и требовательный голос Троцкого и робкие оправдания его жены слышали все находившиеся в это время в «Голубом доме» [631] .
630
Там же. Т-5575.
631
Heijenoort J. With Trotsky in Exile: From Prinkipo to Соуоасйп. P. 113.
Ко времени возвращения Троцкого из «отпуска» в конце июля непостоянная Фрида Кало также, видимо, охладела к своему пожилому любовнику. Вряд ли в ином случае она воздержалась бы от интимных встреч с ним на лоне природы. В июле 1937 г. Фрида писала своей подруге Элле Волфи (жене американского публициста и одно время сторонника Троцкого): «Я очень устала от старика» [632] . Любовные отношения были прерваны. По просьбе Троцкого Фрида возвратила ему его письма. Лев Давидович мотивировал свое требование тем, что письма могут оказаться в руках «ГПУ» [633] . В архиве Троцкого возвращенные ему письма к Фриде не сохранились. Остается предположить, что, как и дневник 1937 г., они были уничтожены. Даже в этом Троцкий повторил Ленина (хотя конечно же в 1937 г. Троцкий знать об этом не мог). Ленин в аналогичной ситуации, с согласия своей возлюбленной, тоже уничтожил свою переписку с Арманд. Косвенное свидетельство этого содержится в одном из сохранившихся писем Ленина: «Пожалуйста, привези, когда приедешь (т. е. привези с собой) все наши письма (посылать их заказным сюда неудобно: заказное письмо может быть весьма легко вскрыто друзьями. И так далее… [634] ) Пожалуйста, привези все письма сама и мы поговорим об этом» [635] . Чтобы письма не были «вскрыты друзьями» (Крупской), их уничтожили. Осталось всего несколько писем Ленина к Арманд, содержавших фрагменты любовных отношений [636] .
632
Herrera H. Frida. A Biography of Frida Kahlo. P. 212.
633
Heijenoort J. With Trotsky in Exile: From Prinkipo to Coyoacan. P. 114.
634
Отточие документа.
635
Ленин В.И. Неизвестные документы. 1891–1922. М.: РОССПЭН, 1999. С. 151. Письмо Ленина Арманд от 23 июня (6 июля по н. ст.) 1914 г.
636
Там же. С. 121–122, 196–199. До 1999 г. Эти письма Ленина были впервые опубликованы в 1999 г.
О том, что в июле 1937 г. Троцкий и Кало решили «расстаться», писал в своих воспоминаниях многолетний секретарь Троцкого Хейженоорт: «Оба они решили отойти друг от друга. Фрида чувствовала, что она привязана к Диего, а Троцкий испытывал те же чувства по отношению к Наталье. В то же время последствия скандала могли быть очень серьезными и зайти слишком далеко» [637] . К сказанному следует добавить, что сам он стал любовником Фриды через непродолжительное время после ее разрыва с Троцким [638] . Прекратив интимную связь, бывшие любовники сохранили вначале вполне дружеские отношения. У Фриды они дополнялись глубоким уважением к Троцкому. В честь 7 ноября 1937 г. она подарила ему автопортрет (известный под названием «Между портьерами») с надписью «Льву Троцкому с глубокой любовью я посвящаю эту работу». Но Лев Давидович к этому времени настолько охладел к Фриде и ее творчеству (а Наталью все, что было связано с Фридой, так раздражало), что при переселении из «Голубого дома» он даже не взял с собой эту работу. Позже она была передана в Национальный музей искусства женщин в Вашингтоне [639] .
637
Heijenoort J. With Trotsky in Exile: From Prinkipo to Соуоасйп. P. 112.
638
Mamham P. Dreaming with His Eyes Open. A Life of Diego Rivera. P. 281.
639
Alcantara /., Egnoff S. Frida Kahlo and Diego Rivera. P. 56–57.