Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество
Шрифт:
– Зачем Вам именно эти воспоминания, милорд? — выпалила она. — Они не имеют никакой ценности, они просто…
Гермиона запнулась и залилась краской. Это слово она не может произнести, нет! Не при этом человеке!
– Договаривай, — приказал он.
– Похабные, — пробормотала она, сжав пальцы до хруста.
– Не думаешь ли ты, что я должен обсуждать с тобой свои мотивы? — оглушительно рассмеялся Темный Лорд, и девушка съежилась. — Легилименс!
Перед глазами Гермионы закружились обрывочные картины её жизни, прежней и нынешней. Как и в прошлый раз, Темный Лорд бесцеремонно и целенаправленно копался в её сознании, заставляя заново переживать самые разные мгновения прошлого, сгорать от стыда, умирать от боли, тешиться надеждами, возноситься к небесам от счастья. Только на этот раз всё вертелось вокруг Джинни. Вот 14-летняя Уизли застукала их с Джорджем в одной кровати в самый неподходящий момент, вот она плотоядно облизывается,
Он беззастенчиво «просмотрел» их первый секс с Северусом и весь предшествующий разговор, не пропуская ни одной детали. Девушка сгорала от стыда, снова переживая тот самый оргазм, но Волдеморт словно упивался её унижением и беспомощностью перед его холодной несокрушимой волей. День за днем повторялся прожитый со Снейпом год, всё, что они не доверяли никому на свете, потому что и доверить-то было некому. А теперь это перестало быть личным, тайным, священным. На её счастье посягнули, его растоптали ногами и подвергли осмеянию. Кульминацией стало воспоминание об их последнем на данный момент разе. Об этом ужасе, который она с радостью бы отдала в Омут Памяти, лишь бы не помнить, что Северус сделал с ней и как упивался содеянным.
Упивался этой пыткой, этим кошмаром, после которого ей ничего не хотелось говорить. Она даже не могла сформулировать ни одной четкой мысли в голове, ей просто было плохо. Отвратительно. Безобразно. Так, что хотелось быть где угодно, только не здесь и не сейчас.
Она тогда надеялась - и боялась - что когда найдет в себе силы оторваться от подушки и посмотрит ему в лицо, увидит там боль, сожаление, может, даже ненависть к себе самому за содеянное, но нет. Ее взору предстало счастье. Он весь оставшийся день насвистывал себе под нос какие-то мелодии, даже зачем-то вызвался сам приготовить обед и ужин, потом потряс ее готовностью посмотреть магловские фильмы, которые терпеть не мог... Он был счастлив. Счастлив тому, что фактически изнасиловал ее, искусал, искромсал, поимел во все щели так, что ей потом несколько дней было больно садиться и особенно ходить в туалет по-большому, а главное, напоследок залил ее лицо и волосы спермой, как последней портовой шлюхе. А самое противное, что поначалу, пока он не решил трахнуть ее в зад, ее тело, вопреки яростным протестам мозга, отзывалось на весь этот ужас, и она текла, зверски текла под его агрессивным натиском так, как давно уже не было!
Вот только ему было плевать, так это или нет, плевать на то, нравится ли ей, испытывает ли она удовольствие - он думал только о себе, он брал то, что хотел, она была для него не любимой, не драгоценной и даже вообще не женщиной, а просто живым тренажером, безликой, безымянной шлюхой, годной лишь на то, чтобы отработать все, что бродит в недрах его сознания. Так ей думалось в первые несколько часов, пока она не поняла и еще кое-что. То самое, что никак не хотело нормально формулироваться, но с каждой минутой маячило с всё увеличивающейся отчетливостью, пока, наконец, не приобрело законченный вид. Вот тогда Гермиона заплакала, впервые после этого чудовищного секса. Она сказала Снейпу, что хочет принять ванну и почитать книгу, и надолго заперлась наедине с собой и водой. Вода и пена смешивались с её слезами. Гермиона плакала беззвучно. Раньше она всегда так делала, с самого детства, и только последний год стала позволять себе реветь навзрыд, не боясь, что её услышат, не стесняясь быть слабой и быть собой. Потому что с ней был Северус, который всегда садился рядом, обнимал её и молчал, пока лимит отведенных на этот раз слез не исчерпывался. Но теперь всё было иначе. После сегодняшнего она не может доверять ему свои слезы. Не может сегодня, не сможет и потом. Сегодня, несколько часов назад, между ними что-то оборвалось. Нет, треснуло, разорвалось - как ее анус от его члена. Трещина. Так оно и есть.
Сегодня их хрупкое счастье треснуло, потому что Северус хотел не ее.
Гермионе это было совершенно очевидно. Это читалось в каждом движении, в этом безумном взгляде, в том, что он не видел и не слышал её, не думал о ней. А кого же он видел? Кого?.. Чью грудь он мял и кромсал? Кого буквально рвал на части, грубо, как изголодавшийся волк?
Гермиона оглядывала себя и ужасалась. От воды и пены истерзанные соски совсем разбухли, а ранки на них сильно саднило. Вся её маленькая грудь была в темных синяках — следах от его пальцев и губ. А волосы… Они были спутаны, а часть — выдрана. Про ту самую боль даже не хотелось думать. Сейчас горячая вода её немножко снимет, а вот завтра точно будет кошмар. Главное, чтобы обошлось без кровотечения - особенно во время испражнений.
Ей повезло:
болеть болело, но крови не было. Тем не менее, забыть этот секс никак не удавалось. Может, и удалось бы, не будь Северус так счастлив и не мечтай он так очевидно о повторении этого кошмара. Что же это значит - что он на самом деле любит именно так и хочет именно так, и весь этот год с лишним, что они живут вместе, мучается? А еще, выходит, именно таким сексом он занимался до нее? Например, с Беллатрикс? Это ведь ее он хотел в тот день и представлял на месте Гермионы?!Треснуло, треснуло! Теперь уже не будет как прежде! Что будет с ней, с ее чувствами? Как это пережить? Как продолжать дарить ему свою теплоту, любовь, заботу и поддержку, если он хочет другую, видит другую перед своими глазами… А весь их секс - теперь он будет только таким? Он по настроению будет кидаться на нее и трахать исключительно в зад?
Нет, нет, так не должно происходить! Она этого не выдержит...
А теперь сцену ее боли и унижения, ее личную трагедию наблюдает Тот-Кого-Нельзя-Называть, да не просто наблюдает, а крутит вновь и вновь. Перед глазами как будто бежал фильм, который нельзя остановить, и тело отзывалось той же самой болью на эти "кадры", на воспоминания об ужасных движениях и действиях Северуса… Вода, ванна, щемящее осознание того, что перед его глазами была другая, эта жуткая страсть, пугающая жажда и его еще более пугающее счастье. Счастье и полное удовлетворение.
Вдруг всё окончилось. Гермиона стремительно вырвалась в реальность из пучины воспоминаний. Тот-Кого... Лорд отпустил её разум, и она упала на пол, обессиленная и раздавленная. Какое-то время Темный Лорд молча смотрел на девушку, вероятно, осмысливая увиденное, а она не имела ни сил, ни смелости, чтобы пошевелиться.
– Так вот, как всё сложилось, — задумчиво проговорил он. — Значит, Снейп… Снейп, стало быть… Это моему сознанию на ум не приходило… Что ж, так даже лучше… Северус Снейп…
Гермиона поняла: Темный Лорд осознал то, что все эти годы Северус работал вовсе не на него. Странно, но её душа не содрогнулась; наверно, ей просто уже нечем было бояться и чувствовать что-либо, кроме опустошения.
– Я всегда знал, что он кормится с двух рук, девочка, — отвечая на её мысли, продолжал Волдеморт. — Не знаю, в чем был замысел старика Дамблдора, но пока лично я от Снейпа получил только пользу. Сириус Блэк мертв, сам Альбус тоже. Хогвартс под руководством моих людей. Гарри Поттер остался без твоей помощи, а без тебя и, конечно, Дамблдора он сам по себе мало на что способен. Этот мальчик не обладает ни умом, ни знаниями, на какими-либо талантами, за исключением квиддича и живучести. Так что он окажется со мной один на один, если, конечно, до этого вообще дойдет, в чем я лично сомневаюсь. Впрочем, я не думаю, что Северус всерьез служит так называемому добру. Все эти годы он таким образом мстил мне за смерть этой девчонки, Эванс. Сейчас же у него нет поводов для вражды со мной, да и ваши люди вряд ли поверят в его добродетельность: единственный свидетель "праведности" Снейпа им же и убит. Опять же, Северус больше не опасен для меня, потому что ты в моей власти.
Гермиона внимательно слушала Темного Лорда и внутренне отчасти с ним соглашалась. Если так рассуждать, Северус и впрямь Лорду не опасен. Но... он чему-то удивился, изучив ее воспоминания. Чему? Впрочем, какой смысл задаваться этим вопросом. Ее жизнь, похоже, стремительно близится к завершению, поскольку от Гермионы Грейнджер больше не осталось пользы. Воспоминания о Джинни получены, а их с Северусом отношения уже не те…
– Между вами с Северусом пролегла серьезная трещина, — снова заговорил Темный Лорд. — Вижу, что ты страдаешь. Ты одинока, твой единственный лучик света и канал связи с внешним миром — Северус — отвернулся от тебя и терзаем страстями, не связанными с тобой. Но Гермиона Грейнджер всегда была умной девочкой, так мне говорили. Почему же ты удивляешься происходящему между вами сейчас?
Гермиона похолодела и подняла глаза на величайшего темного мага современности. Она моментально попала в капкан его нечеловеческого взора и теперь никуда не могла деться от красных немигающих глаз. Вид Лорда выражал подобие участия, и это ужасало больше всего.
– Подумай, девочка, — вкрадчиво продолжал он, — разве может дважды предатель иметь однозначную позицию хоть в чем-то или вообще держать свое слово? Я знаю Северуса как никто другой. Он пришел ко мне, будучи маленьким, жалким, озлобленным полукровкой. Он хотел приобщиться к силе, хотел наказать давних обидчиков. Его не раздражали маглы, он никогда особенно не вникал в нашу идеологию, он просто хотел получить власть и право вершить чужие судьбы по своему усмотрению. Ты правда считаешь, что он хоть немного переживал из-за гибели Сириуса Блэка? О нет, девочка, его черная, искореженная душа с детских лет жаждала возмездия - и вот, время пришло спустя много лет. Ведь он прекрасно знал, что Блэк не сдавал Поттеров мне, что дражайший Хвост был с нами с самого начала! Тем не менее, Северус с удовольствием разыграл потрясающее шоу перед тобой и твоими друзьями на третьем году вашего обучения в Хогвартсе. Не так ли?