Лгунья
Шрифт:
— Права не имеете, — с усилием процедила девушка, перебарывая оторопь.
— Могу заиметь, — холодно заметил Ранхаш. — Не забывайте, вы только притворяетесь человеком, а у вашей расы, если мне не изменяет память, совершеннолетие наступает в сорок. Вы сирота, у которой нет ни жениха, ни другого опекуна, ни вообще какой-либо поддержки, но зато вы имеете очень много проблем. Мне же по закону уже можно иметь воспитанников, и, так как репутация у меня безупречная, все только поддержат моё решение взять под опеку такую неприятность, как вы. Но мы ведь не будем доводить до этого?
Ранхаш Вотый в качестве
— Не думаю, что это повторится, — с достоинством ответила Майяри. — Господин Род просто задел меня за больное, но я не задеваюсь два раза за одно и то же. А больных мест у меня не так много.
— Очень на это надеюсь, — в холодном голосе мелькнуло сомнение.
— Если это всё, то я пойду.
Майяри уже приготовилась развернуться и утопать к школьному корпусу, где её наверняка ждала ещё взбучка от мастера Дагрена и от мастера Милима, но господин Ранхаш почему-то нахмурился и озадаченно хлопнул себя по карману. Губы его недовольно поджались, и мужчина раздражённо прищурился на одного из охранников.
Посыльный мастера Дагрена не сразу нашёл его и сперва заявился в сыск, а до этого ещё и заглянул к нему домой, где нарвался на Давия, который поспешил дать ему поручение и от себя.
«Отдай это харену, пусть Майяри передаст. А то этот злыдень Шидай наверняка и в школе свой идиотский запрет наложить успел!»
И как он ей это отдаст? Ранхаш бросил не очень довольный взгляд на Майяри, и та в ответ настороженно прищурилась.
— Господин Давий просил передать это тебе.
Ранхаш всё-таки запустил руку в карман и протянул посылку девушке. Та с достоинством взглянула на протянутую ладонь, приготовившись отказаться, и замерла. Всё достоинство словно корова языком слизнула. На обтянутой чёрной кожей ладони лежали два яйца. Два беленьких яичка.
Мир словно покачнулся, и Майяри почувствовала, что ей хочется вернуться к господину Давию и пожаловаться ему на Рода. Он бы точно её ругать не стал. Утешил бы, накормил и пошёл бы разбираться с противным мальчишкой.
Осторожно протянув руку, девушка, стараясь не касаться перчатки, забрала угощение и прошептала:
— Передайте мою благодарность господину Давию.
— Передам.
Ранхаша несколько насторожило потрясённое выражение лица девушки, но ещё больше его удивило то, с какой осторожностью она засунула подарок в карманы платья.
— Вы ещё и без шубы, — наконец заметил он. — Живо внутрь!
Уговаривать себя Майяри не заставила. Она уже подобрала юбки, когда со стороны южных ворот показался всадник. Он нёсся во весь опор, несмотря на то, что на территории школы запрещалось так быстро ездить. Майяри приостановилась, узнав во всаднике одного из подчинённых господина Ранхаша. Она часто видела этого парня, похоже, он был кем-то вроде посыльного.
Заметив харена, парень потянул поводья на себя и почти скатился со вставшего на дыбы коня. Не очень ловко приземлившись на ноги, оборотень, выпучив глаза, бросился к начальнику.
— Харен… — дрожащим голосом начал он, но Ранхаш резко его прервал:
— Не при ней. Госпожа Майяри, идите уже.
Не успела Майяри даже подумать о возмущении,
как Варлай продолжил:— Это о господине Шидае.
В груди болезненно заныло, и Ранхаша накрыло предчувствие чего-то плохого. О существовании Майяри он забыл в мгновение ока, вперив жаждущий взгляд в Варлая.
— Мы нашли карету, в которой он уезжал из школы. Кучер сильно ранен. Я не знаю, может быть, он уже умер. А господина Шидая нет! Там всё разломано, крови… весь снег красный! Но его самого нет!
На мгновение в глазах Ранхаша потемнело. Сердце в груди болезненно бултыхнулось и тяжело пустилось вскачь. Шидай… Зверь внутри вскинулся и обозлённо зарычал, требуя позволить ему порвать всех врагов на куски.
Майяри наконец смогла вытолкнуть застрявший в груди воздух и судорожно вздохнуть. Руки у неё затряслись. Именно этого она опасалась, именно поэтому хотела покинуть город… Тёмные! Что делать, как поступить?
— Я… я сейчас соберусь, — дрожащим голосом сказала девушка и шагнула к общежитию.
— Куда? — не оборачиваясь, спросил харен.
— Туда, — неопределённо ответила Майяри, обхватывая голову руками.
В памяти быстро-быстро мелькало улыбающееся лицо господина Шидая, в ушах звучали его смех и задорные шутки… Мир вдруг поплыл, и Майяри упала на колени.
— Я не хотела этого, — едва слышно прошептала она, бросая вокруг невидящий взгляд. — Им же я нужна, я… — голос исчез, и девушка беззвучно шевельнула губами. — Они решили ударить в наше слабое место.
Мир качался не только перед её глазами. Ранхаш даже не осознал, что девушка сказала «наше слабое место». Нужно было бежать и что-то делать. Искать! Шидай наверняка жив. Он пережил столько всего, что умереть сейчас просто не мог. Не мог же?
Майяри ухватилась за плащ харена и с трудом поднялась на ноги. Тряхнула головой, выбрасывая панические отупляющие мысли, и уставилась на обеспокоенного Варлая.
— Харен, это наверняка они, — уверенно заявила девушка. — Используем меня как приманку и вернём господина Шидая. Я сейчас соберусь… Хотя нет, мне вещи не понадобятся, так поеду. Где ваш экипаж?
— Ты никуда не едешь, — холодно оборвал её Ранхаш.
Мир перестал качаться, и в его мыслях наступила кристальная ясность.
— Что? — Майяри непонимающе уставилась на него.
— Я сам разберусь, сиди здесь, — не глядя на неё, повторил харен.
— В чём? — голос девушки предательски дрогнул. — И так всё ясно…
— Что ясно? — Ранхаш всё-таки посмотрел на неё и посмотрел таким убийственно холодным взглядом, что у Майяри словно воздух в груди застыл. — Пока мы знаем только то, что он исчез. Сиди здесь и не смей лезть.
— Нам уже надо готовиться! — не согласилась с ним девушка.
Ранхаш резко обернулся и стремительно шагнул к девчонке, которая смела своими препирательствами отбирать у него драгоценное время.
— Никаких приманок! — прорычал он. — Сидишь здесь и не высовываешься!
— Сидеть?! — разъярилась в ответ Майяри. — Я предупреждала вас, что мне нельзя возвращаться в город! Предупреждала! Но поймать преступников, видимо, важнее, раз вы даже сейчас, когда господин Шидай в опасности…
Она не успела договорить. Просто подавилась словами под яростным взглядом.