Лица прошлого

– А может вы поставите чайник, и мы еще выпьем чайку?

– Ой, а я же к чаю ничего не купила.

– В ящике на кухне должны быть какие-то запасы.

Я обнаружила ровные стопки из коробок конфет и печенья и выбрала парочку. Мы долго пили чай и болтали.

Я понимала, что режиссер не хочет и не может оставаться один. Бывшая девушка, видимо, отучила его от дома. И сейчас так важно напомнить ему, что тут бывает уютно и тепло. Вскоре он снова задремал, а я накинула на него плед и тихо покинула квартиру, захлопнув за собой дверь.

– Я так прекрасно спал этой ночью, что встал почти здоровым, – заявил Лев Борисович, когда позвонил мне на следующий день.

– Это же замечательно.

– Да, а еще с удовольствием ел ваши котлеты. Снова благодарю за них. Теперь вот жду врача, он должен скоро быть.

– Вы главное лежите побольше, отдыхайте.

– Хорошо, обещаю. А вы не могли бы снова ко мне заехать? Только в этот раз готовить ничего не нужно, сегодня придет моя помощница.

– Да, конечно, я заеду. Во сколько будет удобно?

– Давайте к четырем.

Мы попрощались, и я стала готовить тексты, которые хотела показать Льву Борисовичу.

Когда я позвонила в квартиру, дверь открыл незнакомый мужчина.

– Здравствуйте. А где Лев Борисович?

– Здравствуйте, он в комнате. Я врач, а ему надо больше лежать, – шепнул он мне и проводил внутрь.

Когда осмотр и консультация закончились, я вызвалась проводить врача.

– Больному следует принимать все лекарства строго по расписанию. А еще, неплохо бы выходить на свежий воздух, буквально минут на 20. В остальное же время – только лежать.

– Да, доктор, я поняла. Постараюсь выполнять все ваши рекомендации.

– О, это будет непросто с ним, – кивнул врач и покинул квартиру.

– Ну, что, больной, – грозно заявила я, – сейчас мы будем пить чай, потом таблетки и выйдем на воздух.

– А может сразу на воздух?

– Ну уже нет. Все по распорядку.

* * *

Через полчаса мы уже медленно брели по направлению к парку.

– Кстати, я принесла вам свои тексты. Хотите почитаю вслух? Доктор вам пока запретил работать, значит, и читать тоже.

Лев Борисович поморщился, но промолчал.

– Да, да. Себя надо поберечь для будущего. Светлого будущего.

Когда мы вернулись домой, Лев Борисович был почти без сил.

– Чувствую себя развалюхой, – выдохнул он и сразу упал на диван.

– Ой, бросьте! Нас ждут великие дела, – напомнила я и удалилась из комнаты, чтобы дать ему немного отдохнуть.

Минут через сорок, когда я правила свои тексты, в дверь позвонили.

– Мне открыть?

– Только для начала лучше спросить, кто там.

За дверью оказался Геннадий, брат Льва Борисовича. После быстрого знакомства, во время которого режиссер не упустил возможности назвать меня писательницей, я оставила инструкции по приему лекарств и отправилась домой.

На следующий день Лев Борисович набрал меня с утра и сообщил, что брат останется у него на пару дней.

– Это прекрасная идея!

– А после я бы хотел, чтобы вы снова ко мне приехали.

– Хорошо, спасибо за приглашение, я обязательно приеду. Тем более, я оставила у вас свои тексты.

Мы еще немного поболтали и попрощались. Я поняла, что скучаю по нему.

Когда я приехала к нему снова, оказалось, что Геннадий возил его на работу ненадолго, но еще три дня режиссер пробудет на больничном. Мы много говорили, он рассказывал о своем коллективе, с которым вместе уже больше десяти лет.

– Знаете, я пробовал себя во власти, но понял, что власть имеет тот, кому подвластны его собственные таланты, жизнь и потенциал. Умелое обращение с властью подразумевает осознанно организованную жизнь. Власть связана с деньгами и насилием, и порой приводит всех – и людей и саму планету – к краю пропасти. Это надо остановить. Деньги напрямую связаны с глобальным развитием человечества. Создается впечатление, что мир гибнет, что утрачен всякий контроль. Необходимо вернуть гармонию в развитие человечества, природы и планеты. Я не смог быть сильным во власти и ушел. Богатство начинается не с определенного размера состояния, это способность создать систему, увеличивающую ваше состояние, – он ненадолго замолчал, а после продолжил. – Моя работа меня устраивает, но я стал чувствовать, что духовных и физических сил не хватает.

– Ну у вас же есть деньги, – шутя заметила я, – можно поправить здоровье.

– Точно, – согласился режиссер и указал рукой на журнальный столик, на котором лежали таблетки.

– Могу я забрать свои рассказы?

– Конечно.

Я быстро зашла в комнату, в которую, как мне показалось, после меня не заходил, собрала листочки и убрала в сумку.

– Может хотите чаю, – спросил Лев Борисович, когда я вернулась.

– Хочу, но не могу остаться, тороплюсь на встречу.

Он задерживать не стал, и я быстро покинула квартиру.

Уже дома я осознала, что сегодня у Льва Борисовича меня что-то сильно напрягало. Нужно было разобраться, чтобы сделать правильные выводы. Я чувствовала, что мне предстоит тернистый путь к себе, в ходе которого я должна также постичь наши отношения с Львом Борисовичем. Нельзя стать зависимой от него или превратиться в его личного духовника. Сколько уже пережито, прочувствовано, увидено и прочитано. А вопросы остались всё те же. Почему мы расстаемся? Почему обижаемся? Почему одиноки? В чем смысл жизни? Любая привязанность, даже любовь – клетка, в которой человек мечтает о свободе. Но едва обретает её, жаждет новых оков. Хорошо там, где нас нет, но так жить не интересно.

Я смотрела на жизнь Иры и понимала, что она счастлива в своей любви к мужу, хотя это чувство не взаимно. Она прожила с ним более тридцати лет, но без душевного тепла. И никогда не обращала на это внимания, готовила, стирала и мыла, провожала его на работу с улыбкой и встречала с поддержкой. Я бы так никогда не смогла. Мои отношения были равные по силе чувств, ну или он так искусно притворялся. А когда мужчины не стало рядом, что-то во мне изменилось. Некоторое время я была подавлена, но потом привыкла к одиночеству. Наверное, как и все остальные женщины. И тогда я стала жить ради интересного дела.

И вот мой покой нарушила встреча с режиссером. Я понимала, что он привык видеть около себя красивое молодое тело, но ведь что-то изменилось после нашего знакомства. Почему после встречи со мной он захотел расстаться со своей девушкой? Почему захотел получить свободу? Возможно, это просто попытка пожить одному, и когда она снова постучится к нему в дверь, они попробуют начать сначала. Мне было неприятно думать об этом, ведь это не моя история. Я решила, что больше не буду звонить ему и навещать. Помогла, чем смогла, а дальше пусть будет, как будет.