Лица прошлого

Немолодая женщина открыла мне дверь, помогла с вещами и проводила в комнату.

Лев Борисович приподнялся на локте и произнес:

– Так разволновался перед вашим приходом, что прихватило сердце.

Я сильно испугалась и, видимо, изменилась в лице. Режиссер увидел мою реакцию и вмиг расстроился. Женщина, которая меня встречала, вдруг прикрикнула:

– Так, успокоились оба! Обед через 10 минут.

Мы остались в комнате и печально смотрели друг на друга.

– Я завтра обязательно должен быть на Мосфильме и провести совещание. Нужно успокоить коллектив.

– Пожалуйста, не загадывайте. Давайте вы решите это с утра.

Через 10 минут мы отправились на кухню.

– Кажется, я забыл вам представить Веру Ивановну. Это моя помощница, – одновременно с этими словами Льва Борисовича перед нами поставили ароматный суп, а Вера Ивановна игриво подмигнула мне. Обед прошел за приятными разговорами, и мы договорились о прогулке после.

На улице Лев Борисович ухватился за меня, как за зонтик в сильный дождь. Он был слаб, но решительно настроен прогуляться. Когда я аккуратно убрала его руку, и режиссер остался без опоры, он одарил меня удивленным взглядом.

– Вы же завтра на работу собираетесь. Вот, практикуйтесь хотя бы ходить самостоятельно.

– Вы правы, – в голосе режиссера была слышна печаль.

– А может вам пригласить коллег домой? Устроите совещание, напоите их чаем. А что? Отличная возможность выразить благодарность тем, кто хорошо справился с работой в ваше отсутствие.

– Да вы дипломат. Хорошо, я подумаю об этом.

– А вы молодец, отлично держитесь, – похвалила я Льва Борисовича, когда мы уже приближались к подъезду. – Возможно, вечером сможете выйти еще разок, чтобы проводить меня.

– Кстати на счет этого. Я как раз планировал попросить вас остаться у меня с ночевкой.

– Хм…мне надо подумать.

– Приставать не буду, обещаю.

– Жаль…

– Пока не буду.

После ухода Веры Ивановны мы снова взялись за работу. Режиссер поделился новыми идеями, которые возникли, пока он лежал в больнице. Я выслушала, но тут же обрушила на него десятки вопросов. Началась активная полемика, и Лев Борисович стал заметно эмоциональнее. Чтобы не допустить нового приступа, я резко прекратила обсуждение:

– Так, на сегодня все. Пока я с вами согласна, но обязательно подумаю, как найти более подходящее решение. А сейчас, вы не против, если я пойду прилягу? Вот тоже надо бы отдохнуть.

– Конечно, кушетка в вашем распоряжении.

Я вошла в уже знакомую мне комнату, отыскала плед и легла. Плечи болели, я чувствовала себя очень усталой.

– Так как вам идея пригласить завтра коллег на чай? – спросила я, надеясь, что режиссер меня услышит в соседней комнате, – В вашем шкафу слишком много конфет и печенья. Надо срочно скормить их кому-то.

– Знаете, я еще никогда не приглашал коллег домой.

– Все бывает в первый раз. Я позвоню Вере Ивановне, чтобы она помогла нам с приемом гостей.

И мы замолчали, чтобы дать себе отдохнуть.

Когда раздался первый звонок в дверь, на пороге квартире стояли сразу пять человек. Дом стал похожим на улей, сотрудники пытались в один голос делиться новостями с режиссером. В моей голове сразу возникла идея для нового рассказа. Мы с Верой Ивановной подали чай и угощения, а чуть позже встретили еще семерых коллег режиссера. Теперь разговор пошел в более спокойном ключе, активно решались рабочие вопросы. Я уличила минутку и шепнула помощнику Льва Борисовича, что задерживаться более чем на час не желательно, режиссеру нужно отдыхать и принимать лекарства. Минут через 10 все начали собираться.

– Послезавтра постараюсь уже быть на рабочем месте, – заявил Лев Борисович, провожая сотрудников.

– Бросьте, вам нужно сейчас о здоровье подумать. Я сам заеду и расскажу обо всем, что происходит на площадке, – ответил помощник и попрощался. Когда дверь за последним гостем закрылась, Лев Борисович с трудом добрался до дивана и вмиг рухнул на него. Насколько же я была права, что не отпустила его на киностудию. Мы привели кухню в порядок, Вера Ивановна ушла, и я тоже собралась домой.

– Я ухожу, – сообщила я, заглянув в комнату. Лев Борисович поморщился, – Лекарства на столике, не забудьте принять. Вера Ивановна вечером заглянет.

– Может и вы вернетесь вечером?

– Не знаю, но обязательно позвоню.

Когда я, наконец, оказалась дома, чувствовала себя уставшей и разбитой. Большое количество людей отнимает очень много энергии. Я набрала режиссера и сказала, что приеду уже завтра, а после сразу же легла спать.

Утром у меня состоялся разговор с Ирой:

– Ну как дела? Что нового? – спросила подруга.

– Да вот, подрабатываю у Льва Борисовича сиделкой. Бесплатно, разумеется.

– Вот как? Я бы тоже не отказалась.

– Хочешь поехать вместо меня? Знаешь, у меня ощущение, что он не видит во мне личность, женщину. Помогаю, да. А дальше что? Я ведь до сих пор называю его на «вы», хотя уже ночевала в его доме. Мне и дальше ждать, пока он оценит все мои старания? А может он выздоровеет и помашет мне ручкой? Странная ситуация, конечно.

– Так, ну бросать его сейчас, пока он болен, точно не вариант. А дальше будет видно.

Я согласилась с Ирой, но на душе было неспокойно. Быстро собралась и отправилась обратно в квартиру режиссера.

– О, как же я рад, что вы вернулись, – с порога произнес Лев Борисович, когда открыл мне дверь.

– Да, вот и я. Чаем угостите?

Когда я вошла на кухню с маленьким тортиком, он подошел и поцеловал меня в щеку.

– Как же сильно хочется кусочек торта, – весело сказал режиссер и потянулся за коньяком и двумя стопками, – Надо выпить и перейти уже, наконец, на «ты».

Я замерла. Лев Борисович налил и с удовольствием выпил.

– Вам же нельзя!

– С сегодняшнего дня уже можно, я уверенно иду на поправку.

– И что случилось, пока меня не было?

– Есть хорошие новости. Завтра начинаем снимать фильм по твоему сценарию.

– Про таблетки только не забывайте!

– Разумеется, – ответил режиссер, убрал стопки и начал разливать чай.

После мы перебрались в комнату, где на полу были разложены листы со сценарием. Режиссер прохаживался между ними, пока мы обсуждали детали. Он несколько раз обратился ко мне по имени, и я поняла, что это приятно слышать.