Лицей. Венценосный дуэт

— А разве можно без подручных средств цепь порвать? — удивляется Юлька.

— Можно. Есть способы, — сообщаю я, — цепь можно скрутить, она становится жёсткой, в ней возникают напряжения, которые можно многократно усиливать, пока цепь не порвётся. У меня могло получиться, будь я прикована за ногу или руку. Но когда цепь на шее, возможности не те…

Замолкаю. Меня пронзает одна идея. Возможно, я не нашла способ порвать цепь, но он есть. Позже надо будет проверить. Я даже расстраиваюсь, могла бы, — то есть, я ещё проверю, — уйти без шума, пыли и крови. И моих нежданных ухажёров могла сдать полиции живёхонькими. Намного удобнее той же полиции было бы. Трупы ведь признательные показания дать не могут, а Прохоров многое мог бы напеть. Чего ему терять? Так и так вышка.

Меня оправдывает то, что голова плохо варила после хлороформа. Ладно, об этом пока не будем.

— Мне повезло. Старший отослал второго куда-то, сам занялся мной. Ближе к вечеру, они сильно после обеда явились. Сразу скажу, я вела себя не агрессивно, затеяла с ним болтовню. Оттуда я и знаю, что это они девушек убивали…

Лена поднимает руку, как школьница. Смотрю на неё.

— Скажи, — девушка краснеет, но решается, — они тебя раздели?

Мальчишки заметно напрягаются, девчонки смущаются, но любопытством глаза так и полыхают. Вздыхаю. Странные реакции. Ладно, полезла в кузов, буду груздем.

— Заставили раздеться. Трусики я уговорила их оставить. И знаете что? Кое-что я оставлю только для девочек. Вы, мальчики, не обижайтесь, вам это ни к чему. Есть у нас секреты, которые вам знать не надо, да и не интересно по большей части. Как не интересно, каким кремами мы мажемся и тени какой фирмы кому подходят больше.

Девочки вдохновляются, глазки играют: о-о-о, как мы обожаем наши секреты, как нам нравится прятать их от мальчишек. Парни стоически вздыхают. По-другому нельзя, это вечные игры мужчин и женщин. Мужчины испытывают интерес к дамам, женщины старательно подогревают этот интерес, интригуя и кокетничая.

— Кое на чём надо заострить внимание. Это одно из основных правил войны. Враг должен знать о вас, как можно меньше. Мои похитители меня плохо знали. Они не знали, что у меня крепкие зубы, например. Стальной прут я, конечно, не перекушу, но любую деревяшку разгрызу не хуже бойцовской собаки.

— Мы этого тоже не знали, — обиженным тоном говорит Паша.

— Не буду долго рассусоливать, — отвечаю Паше мимолётной улыбкой, — насильник не успел стать насильником. Когда он лёг на меня, я сделала вид, что хочу его поцеловать. Нащупала губами сонную артерию, ближе к уху, и прокусила её.

Девочки от неожиданности наступления кульминации ахают. Парни переглядываются.

— Это смертельная рана. Спасти пострадавшего может только немедленная реанимация. Без неё самые крепкие теряют сознание через пять-десять минут и умирают за полчаса от потери крови.

— Дальше дело техники. При моей гибкости завести связанные сзади руки вперёд, добраться ими до связанных ног или зубами до рук, ничего не стоит. Через пять минут я была свободна. Ждать второго долго не пришлось. Заявился через четверть часа.

— А почему ты сразу не сбежала? — это Юлька спрашивает, — зачем рисковать со вторым?

— Я не знала, где нахожусь. Моей сумочки с деньгами и телефоном со мной не было. Из одежды только трусики.

Делаю паузу, раздумываю, сказать или нет? Ладно, не буду.

— Второй был на машине. Водить я не умею, но рассчитывала, что могу кого-нибудь нанять отвезти меня на ближайший полицейский пост. Ещё в машине могла что-то найти.

Вру. Это я им вру. Как и полицейским. Я специально второго дожидалась. Именно с целью убить. Он должен был расплатиться за то, что лапал меня без спроса. Трогать принцесс без высочайшего соизволения безнаказанно нельзя. Тем более типичному смерду.

— Второго я ударила ножом в солнечное сплетение. Сразу, как он вошёл. Тоже выверенное решение. Удобнее и эффективнее бить именно туда. Многие из вас испытывали то непередаваемое чувство, когда получал удар в солнечное сплетение. Особенно под вдох. Рана в этом месте сопровождается тремя поражающими факторами.

Девочки морщатся, только Лена внимательна. И мальчишки.

— Болевой шок, там нервный узел. Второй фактор — паралич дыхания. Третий — поражение брюшной аорты, практически это магистральная часть всей кровеносной системы. Получивший такой удар умирает гарантированно и быстро. И даже немедленная медпомощь с применением всей мощи современной медицины спасти не в состоянии.

— Дальше всё понятно. Я нашла у них мобильник и связалась с отцом. Когда уже ехали домой, сообщили в полицию. Но то, что я вам рассказала, это всего лишь увертюра, преамбула. Главное не в этом.

Обвожу взглядом белеющие в свете мощного фонаря лица.

— Вы называете меня принцессой и думаете, что это всё детские игры. Да, в какой-то мере это игра, но не совсем. Я действительно аристократка, сейчас объясню, почему. Вы знаете, как возникает аристократия в любой стране? И почему они все, из разных стран, разговаривающие на разных языках, признают друг друга?

— Сначала философский вопрос. Чем отличается господин от раба?

— Глупый вопрос, — замечает Паша, — господин повелевает, раб подчиняется.

— Да? — ехидно усмехаюсь, — я о чём только что рассказывала? Ты чем слушал? Вот те двое попытались мной повелевать, и что получилось? Раб подчиняется, потому что он осознаёт себя рабом и признаёт за господином право приказывать. Но почему и как это происходит?

Добиваюсь всеобщего молчания. Думают, а тут нечего думать, тут знать надо.

— Всё на самом деле просто. Тот человек является рабом, для кого высшая ценность — его жизнь. Для Господина ценность собственной жизни не на первом месте. Много чего он может поставить выше жизни. Долг, Честь, Любовь, Верность сюзерену. Много чего, даже из банального гонора или куража может жизнью рискнуть. И когда сталкиваются Раб и Господин, то Господин спрашивает: Ты готов поставить жизнь на карту, сразиться со мной и отстоять свою Свободу? Возможно, ценой своей жизни. Раб отвечает: Нет. Тогда подчинись, — приказывает Господин и Раб подчиняется.

— Так возникает аристократия, — после паузы припечатываю я и продолжаю, — прежде всего, это каста воинов. Дворянство всех европейских стран и России изначально всегда было военным сословием. Аристократия — высшая часть дворянства. Граф, маркграф, герцог — прямой перевод этих слов означает: военный правитель, военачальник. По территориальному признаку, но это к слову.

— Главное, вот что. Я — настоящая аристократка, я из касты воинов, доказано двумя трупами плебеев, посмевших меня оскорбить своими намерениями.