Личные границы. Установить, поддерживать, защищать

В результате этих исследований в середине ХХ века была сформулирована теория привязанности, которая говорила о том, что не только люди, но и наши ближайшие родственники приматы имеют врожденную потребность в эмоциональной связи с заботливым старшим.

Вдоновляясь идеями Джона Боулби, психолог Мэри Эйнсворт провела эксперимент «Странная ситуация» с участием маленьких детей и их матерей. Он состоял из 8 этапов, каждый длился около 3 минут:

Мать и ребенок в комнате одни.

В комнату заходит незнакомец.

Мать уходит, оставляет ребенка и незнакомца наедине.

Мать возвращается.

Незнакомец уходит.

Мать уходит, и ребенок остается один.

Незнакомец возвращается.

Мать возвращается, и незнакомец уходит.

Исследовалась реакция ребенка на приход и уход матери, его желание играть с новыми игрушками (которые были в комнате) и его реакция на незнакомого человека.

В этом эксперименте наблюдались три возможные реакции на эту ситуацию.

Ребенок беспокоится, когда мать уходит, но легко успокаивается и когда она возвращается, радуется ей и легко вступает в контакт. Когда матери нет рядом, его могут утешить другие люди, но он явственно предпочитает мать посторонним. Этот стиль был назван безопасным.

Ребенок сильно расстраивается, когда мать уходит, но когда она возвращается, не радуется и не хочет снова играть с ней. К незнакомцам относится с подозрением. Этот стиль был назван амбивалентным/сопротивляющимся.

Ребенок не проявляет беспокойства, когда его разлучают с матерью, а также не проявляет интереса к ее возвращению. Он не отдает предпочтение матери перед незнакомцам. Избегающий стиль.

Позже был добавлен четвертый стиль: тревожно-избегающий или дезорганизованный. Впервые такое поведение отметила Мэри Мэйн, работавшая вместе с Мэри Эйнсворт, которая увидела, как испугавшийся грома ребенок в поисках защиты бросился не к матери, а к экспериментатору.

Привязанность первоначально – характеристика отношений, а не самого ребенка. В отношении с разными взрослыми он может вести себя по-разному. Но примерно к пяти годам стиль привязанности становится более устойчивым.

До сих пор речь шла о детях. Но в конце ХХ века Синди Хазан и Филипп Шейвер распространили теорию привязанности на отношения взрослых. Любовная связь так же помогает взрослым справляться со стрессом, как ребенку помогает присутствие родителя. Также исследователи подчеркнули, что любовь взрослых – не социальный договор и не культурно-исторический конструкт: в ее основе лежит инстинктивная, свойственная человеку, потребность в близости.

Практика

Оцените, как вы переживаете встречу со своим близким (не обязательно романтическим партнером, вы можете выбрать для наблюдения и друга, и родственника). В течение трех дней отмечайте свои реакции на его появление, задавая себе следующие вопросы:

Как я реагирую телесно на его появление (задерживаю ли дыхание или глубоко вздыхаю, напрягаются ли какие-то мускулы, в том числе лицевые).

Какие чувства я испытываю (радость, удивление, смущение, раздражение и т. п.).

Как я выражаю чувства (словами, жестами, мимикой, движениями).

Затем в течение трех дней отмечайте свои реакции в момент расставания. Любые результаты будут правильными. Это просто материал для углубленного знакомства с собой. Обдумайте свои наблюдения. Что это говорит о вас?

Глава 14.

Зависимость просто, со- и контр-

Виды поведения, связанные с зависимостями, похожи на типы привязанностей, хотя и не полностью совпадают с ними. Если тип привязанности влияет преимущественно на близкие отношения, то поведение, связанное с зависимостью, – это устойчивые модели, проявляющиеся во всех видах взаимоотношений, включая служебные и случайные.

Все варианты поведения, связанные с зависимостью, включают трудности с установлением и пониманием границ.

Зависимость

Зависимость бывает химической (от каких-либо веществ: алкоголя, табака, наркотиков, успокоительных, снотворных, кофеина) и нехимической (от еды, азартных и компьютерных игр, от информации, секса). Это вид психологического порабощения: человек с зависимостью делает то, что для него вредно, и то, чего он не хочет делать.

Химические зависимости разрушают организм физически, но любые зависимости разрушают человеческую индивидуальность: личность (со всеми ее способностями и возможностями) обслуживает один повторяющийся вид поведения, направленный на употребление объекта зависимости.

Индивидуальность состоит из черт, отличающих нас от других. Люди с одним типом зависимости становятся все более похожими друг на друга, их все меньше определяет индивидуальность и неповторимый опыт и все больше – употребляемое ими вещество, и в конечном итоге зависимость может полностью поглотить, растворить в себе личность.

Многие (хотя не все) виды зависимостей считаются болезнью.

Зависимый ли я? Это можно понять по некоторым признакам:

Определенное поведение (например, прием каких-либо веществ или какое-то занятие) занимает у меня больше времени, чем я предполагал изначально.

Я не могу остановить или прекратить это поведение, даже если продолжение угрожает моему благополучию.

Я делаю это все дольше и чаще.

Мысли об «этом» постоянно крутятся в голове.

Я теряю интерес ко всему, что не связано с этим определенным поведением.

Я сержусь на людей, которые мешают мне практиковать это поведение.

Я знаю о негативных последствиях своего поведения, но мне все равно.

Мои близкие выражают озабоченность моим поведением, но мне все равно.

Если я не делаю «этого», мне становится все хуже и хуже, до тех пор, пока состояние не станет абсолютно невыносимым.

Когда я возвращаюсь к этому определенному поведению, то испытываю сильное облегчение.

Паузы между осуществлением зависимого поведения становятся все мучительнее и короче, как и облегчение, которое появляется при возвращении к нему.

Человек с зависимостью имеет нарушенные и нестабильные границы, он плохо различает «хочу» и «не хочу» и не связывает «не хочу» с «не делаю»: он часто делает то, что перед этим решил не делать. Он уклоняется от осознания своего образа жизни и своих действий, считая, что за его состояние и поведение отвечает не он сам, а другие.

Он плохо осознает и нарушает границы других людей, в том числе самых близких. Он обслуживает свою зависимость и использует свои чувства и качества чтобы и окружающих также привлечь к обслуживанию его зависимости. (например, обаяние и любовь).

У такого положения дел есть и обратная сторона: близкие зависимого могут считать его ответственным за все плохое, что происходит в семье, считать единственным или основным источником проблем.

Вина и стыд, которые испытывает зависимый за свое поведение, иногда используются родными как рычаг для манипуляций. Известен феномен «хорошего» алкоголика, который в трезвые периоды изо всех сил заботится о своей семье, выполняет работу по дому, зарабатывает и ласково ведет себя до тех пор, пока не начнется очередной срыв. Родные считают, что если он (мужской род здесь относится к слову «алкоголик», каковым может быть и женщина) справится со своей зависимостью, то вся жизнь станет такой, какой она выглядела в «светлые» периоды. Но на деле такого не происходит: недовольство и агрессивные импульсы, прежде скрывавшиеся за состоянием опьянения, проявляются в повседневности, в отношениях появляется напряженность и конфликты. Зависимый, который прежде не позволял себе высказывать недовольство чем-либо, вдруг предъявляет требования к другим членам семьи, которые к этому не готовы. В случае выздоровления зависимого всей семье приходится пересматривать свой образ жизни и менять стиль общения.