Личный слуга или Мама на полставки

Яблоком Кинияр был сыт недолго, к тому моменту голод уже сломил гордость Келиона и герцог с нескрываемым отвращением доедал свою порцию под насмешки кронпринца.

На ужин у них совершенно случайно получилось добыть зайца.

Керналион и Кинияр сражались за обеденную порцию принца, не удержали тарелку и она улетела куда-то в кусты. Улетела и приземлилась на голову зайцу, разбив голову животинке и расколовшись на двое. Непуганая лесная зверушка поплатилась жизнью за любопытство.

Одна беда — разделывать дичь никто их троицы не умел. Мясо было, а что делать — не знали.

— Целиком зажарим? — предложил принц.

Идея неплохая, но гиблая.

— Ага, чтоб снаружи все обгорело, а внутри сырое осталось? — возмутился Керналион. — И еще и потрохами провоняло.

— У нас, как бы, даже огня нет, господа. — сказал недовольно слуга. Драконы гордо заулыбались, мол, что какой-то костерок для них?

Но опасения Эрики подтвердились — магия блокировалась напрочь и у мужчин не вышло выдавить хотя бы искорку.

— Это провал. — печально сказал принц.

— Определенно провал. — не менее горестно поддакнул Керналион.

Смеркалось, начало холодать, хоть в носовые платочки герцога кутайся. Они сидели втроем, плечом к плечу, драконам было нормально, Эрике немного прохладно.

Увы, даже обратится Кинияр с Келионом не смогли, а так бы сейчас она прилегла у них под крылышком и погрелась о теплый бок. Пока что у нее был только теплый бок.

Оля плотнее запахнула камзол, руки все тянулись к цепочке с иллюзионным артефактом.

Странно. Он ведь по-идее должен перестать работать, но однако же…

Купол начал слабеть спустя тысячелетие? Или про какие-то исключения среди артефактов Керналион умолчал?

Она уверена, это так, и ей не стали выдавать государственную тайну, но может дело в самом артефакте, а не куполе? Значит ли, что ее невинная безделушка далеко не так проста, как она всегда считала? Где и как муж Эйрики добыл подвеску?

Кем на самом деле была та прошлая, настоящая Эйрика Дамб?

Попаданка не один раз задавалась этим вопросом. Пусть у нее и были воспоминания, но так много оставалось неясным.

Память той Эрики начинала отсчет с четырнадцати лет, до этого — чистый лист. Дар прорицания обычно встречался у аристократ, потому как любой обладавший им мог претендовать на титул или с легкостью сколотить состояние. И таким образом, передавая эту способность из поколения в поколение, люди закрепили негласное правило, что в каждом прорицателе течет кровь аристократа.

Являлась ли она беглой аристократкой или бастардом? Почему Эрика не воспользовалась своим даром по назначению? Знал ли ее муж, что ребенок, которого он принес — дракон?

Голова гудела от мыслей, слишком много неизвестных переменных. Оля удивлялась, как не замечала всех этих странностей раньше.

Комары, казалось, слетелись со всего леса, у девушки уже не было сил отбиваться, легче было бы лечь на землю и дать им выпить всю кровь.

Ибениру тоже порядком надоело махать руками, он достал из подпространства то самое зелье для диареи. Дамб скосил на господина нечитаемый взгляд.

Герцог потряс склянку, взбалтывая зелье, и открыл. Резкий сладковатый запах заполнил собой воздух и отпугнул всех комаров. Принц уже спал, завалившись на бок. Герцог снял пиджак и накрыл ноги слуги, подсев ближе и положив голову на макушку Дамба.

Ясное звездное небо заслоняли ветви деревьев.

— Почему ты так со мной? — выдохнул Келион, разрезая ночную тишину своим голосом. Эрика не понимала, зачем он это спросил, глаза слипались, хотелось спать. — Я же стараюсь. — он замолчал, сцепив их руки в замок и переплетая пальцы.

— Мы из разных миров. — заледенелыми губами прошептала она. — Вы герцог, я простолюдин. Не хочу потратить всю жизнь на борьбу и попытки доказать остальным, что достоин находится подле вас, как ваша пара. — Келион прекрасно понимал, о чем говорит Эрик. И от того, что Дамб был прав, казалось, горькая тоска снедала драконово сердце.

— Ты не даёшь мне и шанса. — печально прошептал Ибенир и в голосе отчетливо проскользнуло сожаление. — Мы могли бы хотя бы попытаться… — Оле хотелось бы и правда попытаться, но разве у нее было на это время? Было на это право? Нет. Конечно же нет. — Не молчи, расскажи о себе, мне интересно.

— Вы и так все уже знаете. — с улыбкой усмехнулась она.

— Может я что-нибудь упустил? — он зарылся носом в волосы и вдохнул. Эрик пах легкостью и свежестью, чем-то знакомым и родным.

— Значит, так и должно быть. — Дамб не сопротивлялась, позволяя держать ее за руку, почти целовать ее волосы и смотреть на нее из полуприкрытых ресниц.

Как же она истосковалась по простому человеческому теплу за эти месяцы. Как же соскучилась по этому чувству защищенности и умиротворения.

После того, как Олимпиада пришла в этот мир, каждый день и каждую секунду она должна была быть сильной, должна была сама защищать себя и никто не мог пригреть ее вот так, как Келион сейчас.

Привыкшая всегда полагаться на семью, она в один миг осталась совсем одна.

Девушка вдохнула ночной воздух, зябко поежившись и сильнее прильнув к Керналиону. Она позволит себе эту маленькую слабость только один раз. Разрешит греться в чужой любви, но лишь сегодня.

Глава 35

Стрекотали сверчки, Керналион медленно вдыхал запах Эрика, не веря своему счастью.

Дамб сидел не шелохнувшись и не сопротивлялся. Замер, настороженно следя за герцогом, но ничего не предпринимая.

Дракон не мог не улыбаться. Так вот что такое любовь. Это и вправду красиво.

Келион крепче сжал ладонь Дамба. В голове навязчиво маячила мысль поднять их сцепленные руки к лицу и начать любовно выцеловывать пальцы Эрика, медленно, нежно, смотря ему прямо в глаза. Но Эйрикур непременно бы мягко убрал руку и, может даже, отвесил бы пощечину.

Керналион хотел обнимать, целовать, любоваться, заботится и защищать Эрика, но этот своенравный мальчишка не давал ему и шанса.

Однако каким-то немыслимым образом этому человеку удалось то, что никто еще не смог за двести пятьдесят восемь лет. Сам того не зная, Эйрикур запечатлел Келиона, став его первой любовью.

Запечатление было тем, о чем не принято говорить, нечто куда более близкое и интимное, нечто, о чем знали только драконы. Можно любить и прожить всю жизнь со своей парой, не запечатлевшись, прожить счастливо и безмятежно.