Лицо под маской

Мужчина не стал вдаваться в подробности, как и каким образом в его замке поселился мальчуган, а его гость ни о чём не спрашивал, будто соблюдая негласное соглашение между ними двумя. Исая был безмерно благодарен своему другу за эту тактичность. Он корил себя за нерешительность, но всё же оттягивал момент, когда должен будет поведать ему правду.

Харука же был очень удивлён тем фактом, что Шото решился на подобное безумство, зная, его характер и то, что он предпочитает уединение. Для этого чистокровного было просто подвигом взять на себя такую ответственность. С другой стороны, - теперь Глава Куран был спокоен за него – ведь он был в курсе, как тяжело далась его другу потеря любимой жены.

Разве что, он был немного обеспокоен тем, что мужчина слишком строг к этому крохе. В глазах Харуки воспитанник Исаи был всего лишь несмышлёным малышом, которому впору играть в игрушки и получать тепло и ласку. Именно так они с Джури растили Канаме, хотя, может быть, чуть излишне балуя наследника.

Для Шото же всё обстояло иначе. Он воспитывал сына Ридо, держа в строгости, боясь, как бы кровь этого чистокровного не взяла своё, а потому пытался исправить, вытравить из него черты его жестокого отца на корню. Глядя на то, с какой любовью Харука рассказывает о своём первенце, растущем настоящим дьяволёнком, о том, с какой нежностью Джури смотрит на этого сорванца, с улыбкой воспринимая все его шалости и проказы, он лишь тяжело вздыхал – родители…

С того самого момента, как мальчик поселился в замке Шото, мужчина приучал воспитанника к знаниям, поощряя его тягу к учёбе. Играть с ним здесь было некому, и большую часть времени Харука-младший проводил в одиночестве у себя в комнате или же в огромной библиотеке. Исая предпочитал уединяться в гостиной, устроившись в своём излюбленном кресле с книгой в руках.

Обитателей в замке было очень мало. Дворецкий - пожилой седовласый мужчина с густыми усами, всегда одетый с иголочки в безукоризненную униформу, прослуживший этой семье не одну сотню лет, - присматривающий за ребёнком, всё время был занят и не мог уделять ему достаточного внимания, распоряжаясь делами и заведуя прислугой.

Те редкие минуты, в которые Исая разговаривал с мальчиком, были для последнего настоящим праздником, ведь в прочее время он видел своего опекуна лишь во время трапез, проходящих практически в полной тишине, когда в огромном зале хозяин замка усаживался во главе длинного стола, находящегося в центре, а Харуку-младшего сажали за его противоположный край, очень далеко от мужчины.

Прощаясь с радушным хозяином Харука заручился его обещанием как-нибудь приехать в гости в замок Куран и обязательно привезти с собой воспитанника, в свою очередь, дав ему слово сохранить этот визит втайне от всех (разумеется, кроме Джури, от которой у него не было секретов), в том числе от Ридо.

И снова верный друг не задал ни единого вопроса о причине, по которой никто не должен даже догадываться о существовании мальчика. Узнав, что малыша зовут так же, как и его, Харука проникся к нему ещё большей симпатией, в душе переживая за его будущее и надеясь со временем убедить Исаю относиться к нему чуть мягче, слишком близко к сердцу принимая его судьбу.

Харука уехал, а через некоторое время поползли слухи о заговоре, дурные новости стали всё больше распространяться среди знати. Получение недобрых вестей совпало с пришедшим от друга письмом, из которого Шото и узнал о том, что Ридо исчез. Он понял, что это его единственный шанс поведать Харуке правду. Это и стало причиной, по которой этот отшельник выбрался в такую даль, отправившись к Куран.

Исая не на шутку обеспокоился судьбой друзей. На всякий случай он решил предупредить Главу Куран о грозящей ему опасности, а заодно повидать Джури, с которой он не виделся уже долгое время. Мальчика ему пришлось взять с собой, поскольку тот ни в какую не желал отпускать его, к тому же Харука в свой визит дал понять, что он был бы рад снова повидать малыша.

Вместе с ними поехал и верный дворецкий, чтобы присматривать за ребёнком. Шото целиком и полностью полагался на своего старого слугу. В случае опасности достаточно ему было подать знак, чтобы тот тотчас же увёз его воспитанника, скрыв от известного нам чистокровного.

Оставив дворецкого вместе с Харукой-младшим в карете, мужчина поднялся на крыльцо и постучал в дверь, пару раз ударив металлическим молотком. Гостя встретил сам хозяин замка.

– Исая, какими судьбами? – с улыбкой приветствовал Харука своего старинного друга, - он не ожидал увидеть его у себя так скоро, хотя был безмерно рад, что тот всё же принял его приглашение и выбрался в гости. Следом за ним на крыльцо выбежал его двухлетний сынишка.
– Канаме, поздоровайся. Это наш дорогой друг, - сказал он мальчику.

Малыш спрятался за отца, выглядывая из-за его ног и с любопытством оглядывая незнакомца. Правда, почти тут же внимание наследника переключилось на карету, в которой приехал гость: за окном он заметил незнакомого ему мальчишку, наблюдавшего за ним из своего укрытия. Канаме не понравилось, что с него не сводят глаз, и он показал ему язык, пока никто не видел.

– Харука, нам нужно поговорить.
– Лицо Исаи выглядело обеспокоенным.

– Хорошо, тогда пойдём в мой кабинет. Не стоит разговаривать на пороге, - произнёс хозяин дома, пропуская гостя вперёд.
– Канаме, иди к маме, - мягко подтолкнул сына к двери мужчина.

– Я сегодня не один, - чуть улыбнулся Шото. Харука понимающе кивнул, глянув в сторону стоящей неподалёку кареты. Вернувшись в дом, он отдал распоряжение своему доверенному слуге позаботиться об оставшихся в карете мальчугане и дворецком.

========== Глава сорок пятая. Часть вторая ==========

Малышка Юки сладко сопела рядышком, а Канаме всё никак не оставляли дурные предчувствия. Некоторое время он лежал неподвижно, прислушиваясь к мерному дыханию сестрёнки в тишине детской и пытаясь уловить хоть какой-то отзвук из коридора: шаги, голоса, любой шорох – нет, всё было тихо, будто тишина поглотила весь замок.

Осторожно, чтобы не разбудить девчушку, Канаме выбрался из-под одеяла и на цыпочках пробрался к двери, молясь, чтобы тяжёлая створка не скрипнула. Оказавшись за пределами своей комнаты, он огляделся по сторонам, недоумевая, куда же все подевались. Если даже родители и уехали, то ведь в замке всегда полно слуг.

Терзаемый смутным беспокойством, мальчик направился к кабинету отца, постепенно всё ускоряя шаг, а после и вовсе перейдя на бег. Он так хорошо знал все ходы и выходы своего дома, что мог бы и с закрытыми глазами передвигаться по замку, не заплутав ни в одном коридоре.

Пробегая мимо гостиной, Канаме не удержался и заглянул туда, к своему разочарованию никого там не обнаружив. Да где же все?.. Вот и двустворчатая дверь кабинета. Паренёк остановился возле неё, пытаясь отдышаться после быстрого бега и с трудом сдерживая рвущееся из груди волнение. Сердце билось быстро-быстро.

Каждый раз, попадая сюда, он словно переживал очередное приключение. Это была территория отца. Харука Куран никогда не запрещал ему входить в свой кабинет, но Канаме и сам чувствовал, что здесь он лишь редкий гость, пусть и всегда принимаемый радушно. Не то, чтобы он ощущал себя неуютно, ему очень нравилось находиться среди «взрослых» вещей, овеянных стариной, но по сравнению с другими комнатами, в этой совершенно не хотелось шалить. Он испытывал некий благоговейный трепет, переступая порог.