Лицо под маской

Правда, шалун всё же довольно быстро смог избавиться от испуга. Уже через несколько дней он и думать забыл о «непрошенном маленьком госте», снова беззаботно смеясь и вернувшись к своим шалостям. Особенно его взбодрила новость, что скоро у него появится сестрёнка. Он почти выбросил из памяти Харуку-младшего, но изредка нет-нет, да выжидающе прислушивался, будто надеясь, что сейчас увидит своего “соперника”.

Рождение Юки отвлекло Канаме от этих дум, он был так поглощён ролью старшего брата, что какое-то время и вовсе не вспоминал о мальчишке. Шото Исая не смог приехать и лично поздравить счастливое семейство, но прислал поздравление и подарки вместе со своим дворецким. Ничто не нарушало идиллию, даже Ридо Куран, внезапно куда-то исчезнувший и больше не появлявшийся в замке. Хотя чета Куран и были немного расстроены, что не могут разделить с ним свою радость.

*****

Настоящее время…

– Я не помню лиц своих родителей, даже отца, которого очень любил. В моей памяти образ сестры, рождению которой так радовался, похож на размытое пятно. Но ЕГО я помню настолько ясно, что это пугает… - Пот крупными каплями струился по вискам, но Харука даже не замечал этого. – Я поверил безоговорочно в то, что все те восемь лет меня растил Шото Исая, потому что растерял все свои драгоценные воспоминания о тех счастливых дня, проведённых в стенах родного дома. Эти дни стали мне казаться всего лишь моей несбывшейся мечтой о любящей семье…

Ясуко оказалась на редкость благодарным слушателем. Она ни разу не перебила молодого человека, сочувственно глядя на него огромными голубыми глазами. В неровном свете факелов её чёрные шелковистые волосы казались расплавленным золотом, струящимся по спине. От неё исходило такое спокойствие и умиротворение, что было просто немыслимым вот так остановиться посреди повествования, не поведав всю историю до конца.

– Являются ли воспоминания, что воскресают каждую ночь, даря невыносимую боль, моими? Ведь ОН ни разу не опроверг мои слова, когда я обвинил его в том, что все эти годы он занимал не своё место. – Харука не ждал ответа на свой вопрос, просто рассуждая вслух, в очередной раз позабыв, что он не один, и не замечая присутствия девушки.

*****

Прошло два года с того злополучного визита Шото Исаи, и снова замок Куран принял в свои гостеприимные объятия редкого, дорогого гостя. Не увидев рядом с мужчиной того мальчишку, Канаме испытал разочарование. Почему он так ждал встречи с ним? Только ли из чувства вины? В его душе всё сильнее разрастались обида и злость .

Воспитанник Шото не приехал и в следующий раз, и в послеследующий, и ещё через пару лет. Шло время, а сын Харуки и Джури всё никак не мог выбросить из головы подопечного Исаи. Это стало словно навязчивой идеей. На свой шестой день рождения Канаме упросил отца взять его с собой, когда тот соберётся навестить своего друга.

В тот раз его отец впервые вдруг как-то очень тепло улыбнулся ему. Без сомнения, Харука-старший души не чаял в своём первенце, но всё же… Ещё никогда его улыбка, адресованная ему, не была такой. Что-то новое, иное, сквозило в его взгляде. И снова наследный принц испытал чувство ревности, но он был ещё слишком мал, чтобы осознать это.

А приехав вместе с отцом в замок Шото и наконец встретившись с Харукой-младшим, он и вовсе позабыл, что ещё недавно злился на него. За четыре года мальчишка изменился до неузнаваемости. Он был по-прежнему нелюдим, но взгляд его стал совершенно другим… Теперь подопечный Исаи не был похож на побитого щенка, скорее он напоминал приручённого волчонка.

Возможно, почувствовав в нём равного противника, Канаме не стал его задирать, а попытался подружиться, что для избалованного наследника было в новинку. И хотя визит длился почти два дня, время пролетело настолько незаметно, что огорчению сорванца не было границ, когда настал момент прощания.

И снова этот особенный взгляд отца… Укол ревности практически свёл на нет только-только зародившиеся дружеские отношения между детьми. Канаме даже не обернулся к вышедшему на крыльцо вместе со своим опекуном, чтобы проводить гостей, Харуке-младшему - настолько он был зол, что его отец по-особенному относится к кому-то, кроме него.

Однако, не удержавшись и в последний момент выглянув в окно, когда карета уже тронулась, он случайно встретился глазами с воспитанником Исаи. То, что наследный принц прочитал в глубине этих глаз, сбило его с толку. Там притаилась такая невыносимая грусть.

Харука-младший провожал карету таким взглядом, каким смотрит ребёнок на желанную игрушку, что находится в витрине дорого магазина. Он может восхищаться ею до тех пор, пока владелец не прогонит его прочь, но никогда ему не стать её обладателем.

Будучи с рождения окружённым любящими людьми, Канаме не понимал, что владеет огромным богатством, о котором втайне мечтает его соперник, а потому продолжал завидовать тем крохам внимания и ласки, что изредка перепадали сироте.

За два последующих года паренёк ещё дважды побывал в расположенном на отдалении старинном замке. Харука-старший не мог надолго покидать свои владения, а поездка к Шото занимала много времени. Сам же Шото оказался настолько заядлым домоседом, что практически не выбирался из дома, предпочитая общаться с друзьями посредством писем и видясь с ними лишь, когда те сами навещали его.

Приближался восьмой день рождения наследного принца. Обещалось быть грандиозное торжество. В честь такого события многие желали засвидетельствовать своё уважение королевской семье. Канаме с нетерпением ждал этого дня, но совершенно по иной причине. Пышное празднование планировалось устроить на несколько дней позже, а в сам день рождения…

Карета Шото, как всегда скромная и не привлекающая к себе излишнего внимания, остановилась напротив парадного входа. Наследник не удержался и выбежал встретить гостей. Харука-младший приветствовал именинника более чем сдержанно. И снова в его глазах он заметил притаившуюся грусть. Насколько же разительно отличались эти двое. Живой и подвижный Канаме с горящим в предвкушении взглядом и молчаливый с вежливо-отстранённым выражением лица воспитанник Исаии.

Харука-младший оживился лишь, когда увидел чету Куран. Впрочем, он почти тут же взял себя в руки, вежливо поприветствовав хозяина замка и позволив Джури обнять себя, а виновнику торжества увлечь за собой в его комнату, чтобы как следует рассмотреть подарки.

Однако с момента появления в гостиной малышки Юки, всё его внимание было сконцентрировано только на ней. Он напрочь позабыл об имениннике и не сводил с девчушки восхищённого взгляда, наблюдая со стороны нежные отношения между братом и сестрой.

– Канаме! – раздавался её звонкий голосок. – Братик, Канаме! Загадай желание!

*****

Харука надолго замолчал, помрачнев.

– Родители слишком меня баловали, прощая все мои выходки, а я чувствовал себя безнаказанным, мне казалось, что я – властелин мира, - горько усмехнулся он. – Они во мне души не чаяли, а я… Я едва помню, кем был. Всё, что сейчас всплывает в моей памяти, связано не с моей семьёй, а с ним! Я будто одержим им…

Больше не в состоянии усидеть на месте молодой человек вскочил с кровати и нервно заходил по комнате, меряя её большими шагами. Он остановился возле стены, словно вмиг растеряв все силы, и вновь заговорил.