Лидия. Головная боль академии

– Лидия! – о-о-о, как он злится, когда я так говорю. – Никто и никогда не называл тебя бракованной!

Ну-ну, то-то вас с мамой после моего появления резко отвернуло от детей. А я теперь отдуваюсь. Одна.

Видит Лорена, я изо всех сил стараюсь быть паинькой, но как же меня бесят родительская гиперопека с маячащим на горизонте управлением герцогством.

Это, блин, не моё! И мне срочно нужен заместитель, которому я с радостью уступлю бразды правления.

Кстати! А это мысль! Зельевар я или как? Что нам стоит дом построить, в смысле, сварить антидот к заклинанию контрацепции, или чем они там пользуются? Надо бы узнать...

Видимо, в моих глазах что-то такое отразилось, что папуля мучительно тяжко вздохнул:

– Что ты за создание такое бедовое?

– Вот такая я получилась. Ну, или не получилась. Родите меня обратно и переделайте заново, – с издевательски серьёзным лицом предложила я.

А ещё лучше отстаньте.

Но идея залётного зелья мне прям запала в душу, и я решила-таки поинтересоваться:

– Пап, а пап? Подскажи надёжное заклинание, чтобы не забеременеть? Чем вы с мамой пользуетесь? Ну, или артефакт? Чтобы вот прям просто, удобно и железобетонно без последствий?

Лицо родителя надо было видеть. И без того тусклый светлячок под потолком кареты мигнул. А у папули задёргался глаз и до скрипа сжались кулаки – видимо, чтобы побить моего гипотетического любовника.

Ну, надо же, какие мы нежные! Сам-то во сколько лет девственность потерял? Вот только скажи, что после первой брачной ночи! Так я и поверю! Держу пари, это было гораздо – ГОРАЗДО раньше!

– Рано тебе ещё думать о таких вещах! – наконец, отмер он.

– Как это рано? – возмутилась я. – В самый раз! В сентябре мне исполнится восемнадцать, и не ври мне, что вы с мамой ждали совершеннолетия, чтобы по...

– Лидия! – за закричал – взревел! – папуля.

– Ладно-ладно, не кипятись, – я миролюбиво выставила перед собой ладони и добила: – Я же не знала, что у тебя такое отношение к контрацептивам. Так бы и сказал, что скорее хочешь стать дедушкой...

И тут я поняла, что папуля триста раз хорошенько подумает, прежде чем возвращать меня в родные пенаты. Или, что вероятнее, заберёт меня домой прямо сейчас, из этой вот кареты, не дав мне даже собрать вещи.

Глава 14. Прощание с печальными мальчиками

Лидия

Наша с папой баталия длилась ещё долго.

Если коротко, то я пообещала, что, как только меня переведут на домашнее обучение, я тут же выйду замуж... за Брендана! И – да-да! – возьму его фамилию: де Грийе. А дальше – выводок детей, один за другим, – в качестве заменителя моей безжалостно загубленной карьеры.

Вот после этого моего заявления папу бомбануло так, что он кулаком снёс дверцу арендованного экипажа. Дверца с жалобным «кхыть!» сорвалась с обеих петель и пробрякала по мостовой, теряя элементы декора в виде золотистых завитушек на углах. Тут же нас резко тряхнуло, потому что экипаж остановился.

Пришлось отвлечься на выплату штрафа вознице и извиниться, а то он отказался везти нас, бессовестных вандалов, дальше и пригрозился вызвать жандармов.

В общем, до академии мы топали пешком. Так сказать, остывали.

Папа возводил очи к тёмному небу и ворчал себе под нос что-то из разряда «где я так согрешил?», «это выше моих сил...» и «за что мне такое наказание?».

Нет, конечно, ни замужество, ни дети меня не прельщают, да и ни в чью постель я не рвусь. Вот ещё! Я и дети – вещи несовместимые. Ну и, вынуждена признать, мне бы не хотелось такого ребёнка, каким была я.

Мои учителя прозвали меня девочка-монстр. И это, увы, правда.

Раз за разом наставники и наставницы, собрав чемоданы, торопливо покидали наш замок, словно рвались из ада обратно в мир живых.

Про себя я слышала эпитеты «шальная», «без тормозов», «никакого уважения к старшим» и коронное «из неё злого духа изгонять надо!».

Самое обидное, что меня так прозвали за невинные шалости типа подмешивания в стакан с водой лёгкого галлюциногенного вещества, которое делает мир... чуточку прозрачнее. Точнее, мозг человека в обязательном порядке начинает додумывать, как стол смотрится без скатерти, а герцог без...

Да-да, я проделала этот трюк со всеми своими учителями! Очень уж живая была реакция, и все они сбегали, растерянно прикрывая глаза и краснея, так ничего и не объяснив моим родителям.

В общем, я то ещё разочарование.

Папа продержался дольше всех, вопреки всему называя меня своей маленькой непоседливой принцессой, но сегодня, думаю, и он пожалел о содеянном восемнадцать лет назад. И если бы мог родить меня обратно, непременно сделал бы это – так я его достала.

Извини, папуля, но за свою свободу я буду биться самыми подлыми способами. Даже в шутку скажу Брендану «да» и прикуплю свадебное платье.

После долгой и мучительной перепалки я добилась отсрочки. Папа даст мне закончить первый курс, при условии, что я не буду брать заказы вне стен академии и вообще покидать альма-матер без его сопровождения.

Засада, да.

Но! К примеру, зелье против тьмы, которое я успешно доработала и теперь варю по памяти, не заглядывая в рецепт, тоже считается внутренним заказом. По сути, все внешние заказы у меня тоже внутренние, так как получаю я их и варю, не покидая стен заведения.

Вообще не понятно, на что рассчитывал папа. Или он думал, что я хожу по улицам и предлагаю случайным прохожим готовый товар?

Я так и представила себя орущей на торговой площади: «Налетай, не скупись, покупай средство для потенции! Не надо? Как это не надо?! Сегодня не надо – завтра уже сдох червячок! А ну купил быстро, кому сказала!»

Нет! Мои гениальные зелья в рекламе не нуждаются. Клиенты находят меня сами.

Тот же Дэниэл де Мортенсон, мой извечный оптовик и пиарщик, берёт у меня заказы прямо в столовой за обедом, а толкает их потом повсюду.

Так что я понуро кивала на папины условия, упражняясь в актёрском мастерстве. На самом же деле радовалась, что у меня теперь есть два с половиной месяца форы. И за это время я стопудово что-нибудь придумаю.

В своей победе я была уверена. Любимая профессор де Грасс не даст моему таланту кануть в небытие или бесконечном декрете.

Аргументы про брак с Бренди – это чисто для папы, чтобы тот проникся и передумал возвращать меня домой. Кому хочется отдавать единственную дочь за сына бывшего жениха своей жены? Там была такая драма, что каждое упоминание об Амане де Грийе для папы как ножом по сердцу. Брендан ведь копия своего столь ненавистного папочки.

Расстались мы у ворот академии. Папа был настолько зол, что отказался открыть мне портал в комнату.