Ликующий джинн

– Слышь, Нин, - позвал слабым голосом Славик, - иди сюда, я тебе что-то расскажу.

– Только если интересное, - предупредила Нинка. Она сошла (потоптавшись все-таки на крыльце: невелик барин Славка, можно и покочевряжиться), проскрипели две калитки, и вот она стоит перед Славиком.

– Интересное?
– повторила.

Будто платье в магазине выбирает!

– Сперва послушай.

– Ну, давай.

Ты про другие планеты слыхала?

– Дак кто про них не слыхал!

– А что на них могут быть живые существа, знаешь?

– Ты только не думай, что в Егоровке никому ни про что не известно. Мы здесь все про все знаем, да, вишь, не хвастаемся, как некоторые.

– Ну, Нин, ну что ты в самом деле!
– рассердился Славик.
– Я и не думал хвастаться.

– Ладно уж, - согласилась послеобеденная Нинка и села рядом, - послушаю капельку.

– Так вот: на других планетах могут быть живые существа. Разные, разные, и даже похожие на нас.

– Лучше, если похожие, - заметила Нинка, - а то вдруг, как черти?

Славик решил не обращать внимания на Нинкины реплики.

– На других планетах цивилизация может быть выше, чем у нас...

– Это как?

– Ну вот смотри: раньше телевизоров не было, а потом их придумали. Раньше были черно-белые, а сейчас о них и забыли.

– У нас черно-белый...

– Раньше были керогазы, а теперь у всех газовые плиты.

– Бабка говорит, что все равно на шестке вкуснее получается.

– Это и называется ци-ви-ли-за-ци-я. А на других планетах о телевизорах и думать забыли. У них, может, дикторы, за стол вместе со всеми садятся и новости попутно рассказывают.

– Придумываешь, наверно?

– Придумываю. Я ведь на других планетах не бывал. Но я совсем не об этом. Мы на другие планеты летать пока не можем, а те живые существа - могут.

– Здесь и про это слыхали.

– И вот представь себе: в твоем дворе появился инопланетянин. Что ты будешь делать?

– А на кого он похож? Уродина, каких по телеку показывают?

– Да нет! На тебя, на меня. Только роста другого - то ли большой, то ли маленький.

– С твоих кукол, что ли?

– Ну, с моих кукол. Так что ты будешь делать?

– А он не вредный?

Вопрос был важный.

– Я же сказал тебе: у них цивилизация выше, и они не могут быть вредными. Это только у американцев все пришельцы злые. Инопланетяне на самом деле добрые.

– Это хорошо, - успокоилась Нинка.
– У твоего пришельца попросить что-нибудь можно?

– Наверно... Но я ведь у тебя о другом спросил: что бы ты делала, если б увидела у себя во дворе пришельца?

– Испугалась бы, - призналась Нинка.

– А потом?

– Потом? Дак что потом. Не знаю я... А что с ним делать? Он по-нашему говорит?

– Говорит. Они любой язык сразу выучивают.

– А одет как?

– Ну, он вроде как в спортивном костюме.

– Увидь его бабка, разворчалась бы куда там: опять дачник за солью пришел! Или про молоко спрашивать.

– Нин, а ты, ты что бы делала?

– Ой, да не знаю я, что с пришельцами делают!
– Нинка тут всплеснула руками.
– Даже и думать об этом не хочу, будто у меня других забот нет. Вот пристал так пристал!
– Тут она вскочила.
– У меня дел полно, а у него только пришельцы на уме! Сам с ними разбирайся!

Калитку Нинка назло оставила открытой, а свою, наоборот, захлопнула. С крыльца же напоследок бросила:

– Иди лучше жуков пособирай, а то сидит и голову людям морочит!

– И еще одной дверью хлопнула.

На Славика после Нинкиных слов навалилась такая обида, такая тоска, что хоть плачь. Ну, один он здесь, один! Хоть сам с собой разговаривай. Хоть придумывай Славика номер 2 и веди с ним беседу, как это делают счастливцы-сумасшедшие. Одна мысль спасала: послезавтра они уезжают.

* * *

* * *

Как исправить плохое настроение

У дней, как-то раз подумал Славик, тоже бывает разное настроение.

Вот идет июньский День; все, кажется при нем: синее небо, яркое солнце, прозрачные облачка, легкий ветерок приносит запахи зелени с огорода... ну в точности некий ответственный господин шагает утром в свой офис - последний квартал пешочком: голубой костюм на нем, золотистый галстук, сытая репа выбрита до блеска, одеколон от Кардена, кейс в руке тик-так... а внутри у него - черным отчего-то черно, и это почувствует каждый, кто с ними через время встретится-столкнется.

Славик потерянно бродил по двору. Может быть, День наградил его своей потаенной горечью, может быть, у него самого сложилось такое настроение из-за суммы причин, может быть, Нинка вчера отравила его своим "морочит людям голову пришельцами". Яд со вчера растекся по всему организму, Славик еле волочил ноги, ходя по кудрявой траве (спорыш) кругами.... и вдруг он вспомнил про то сочинение, которое задала классу до смерти уставшая от пятиклассников Елена Матвеевна. И решил его написать. И вспрыгнул на крыльцо.

Еле-еле нашел в доме старую тетрадь со множеством цифр на половине страницы (пенсия и траты) и набросками рецептов, коротехонький карандашик (его пришлось заново натачивать), сел за стол, положил для вида учебник перед собой... И принялся, оглядываясь на каждый стук на крыльце, писать, держа карандашный огрызок двумя пальцами. Вот что у него получилось:

В нашем микраже наезжают ради кайфа. Лишь бы укнацать, как какого-то перца кандей схватил.

Вот идет чел, в полном прикиде: бандана, кэп козырем на ухо, дыня стриженая, джопсы - трубы всмятку, за стольник, не меньше, косуха в полкосаря, шузняк - за две стольни, застежки откинуты, красные потники. Тату, фенечки. А сам - локатор. Рулит к тебе.

"Братиша, тубаркас далеко?"

"За углом"

"Фаунов ждешь?"

"Сам по себе".

"Самса есть?"

"Есть"

"Кажи мобилу"

"Вот"

"А джорджиков не найдется?"

"Откуда"