Лишняя дочь

Воины все вместе топнули и тут же разом ударили себя по груди кулаком правой руки, в знак, что запомнили и приняли.

Рагнар удовлетворенно кивнул, давая разрешение. К девушке подошел целитель Сиян и принялся состригать ее волосы.

Сдерживаемая магией, Лиана не могла ни дернуться, ни закричать и только град слез, текущих по ее лицу, выдавал ее состояние.

Когда целитель закончил, подошла служанка и накинула на голову несчастной полупрозрачную накидку, обернув ее концы вокруг шеи девушки. И, повинуясь знаку князя, наказанную увели в ее повозку. Остальные вернулись к своим обязанностям, и через несколько минут отряд продолжил путешествие.

Светлана, старясь, чтобы ее не было видно, осторожно смотрела в окно.

Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, князь не оставил проступки Лианы без последствий и продемонстрировал всем, что княгиню лучше не обижать. С другой стороны, уж больно жестко он покарал ослушницу.

Одним махом Рагнар показал, что никакое положение не спасет от наказания.

Света передернула плечами, представляя, каково сейчас Лиане. Заслужила, конечно, но жалко, ведь просто глупая и избалованная девчонка! Не ведает, что творит.

Мысли перепрыгнули на мужа — странный он человек: вроде бы, заботится, внимателен, старается порадовать и защитить. И тут же наказывает ее перед служанками, унижает, требует невозможного.

Как ей его понять, как им найти общие точки соприкосновения? Да и есть ли они, эти точки?

— Какой князь молодец! — подала голос Милисента.

— В чем это он молодец? — поинтересовалась Алана. — Просто наказал за ослушание, ты же говорила, что он прямо ей приказал не трогать аргамака, А Лиана сделала по-своему.

— Но как же — он не просто наказал, а сказал, что оскорбление княгини — худший проступок, чем все остальные! Теперь все знают, что к княгине необходимо относиться очень внимательно и почтительно.

— А без этого ко мне можно было относиться пренебрежительно?

— Мы — женщины, — пожала плечами Милли. — Отношение окружающих напрямую зависит от того, как к нам относятся наши мужчины. Если муж или отец пренебрегают, то и все остальные будут делать также. А если носят на руках и волоску упасть не дают, то и другие наперегонки будут стараться угодить. Князь продемонстрировал, что вы ему дороги, и он не потерпит неуважения к его княгине.

— Да уж, дорога, — скептически усмехнулась Светлана. — Была бы дорога, он бы по кустам у всех на глазах не лазил. — Вспомнила, что беседует с невинной девушкой и оборвала фразу.

Милисента хихикнула:

— Да ладно, я при дворе росла, передо мной особенно не стеснялись, поэтому откуда берутся дети, я знаю. Князь всего лишь мужчина, а они не способны держать в руках свои желания.

— Доведет же, — мрачно пошутила Света. — Не стерплю, и придется ему свои желания только в руках и держать, сами они держаться перестанут.

Девушки переглянулись и расхохотались.

Настроение у Светланы поднялось, и жизнь уже не казалась настолько мрачной, тем более что они с Милли успели рассмотреть со всех сторон проблему с пропитанием, и придумали, как княгине выкрутиться, заодно заставив князя попереживать.

Глава 7

Дальше день шел, как обычно.

На пару часов в повозку к девушкам подсел Сиян, и время за рассказом о правилах и обычаях Мадраскара пролетело незаметно.

На ночевку остановились, когда солнце еле задело макушки деревьев.

Светлана ожидала, что ночевать они будут в городах или поселениях, в поместьях саританской знати, в крайнем случае, на хороших постоялых дворах. Там и помыться можно, да и спать на кровати удобнее, чем на коврах в шатре. Но Рагнар игнорировал все замки и поместья, города огибали по дуге, поселения проезжали без остановок.

Слуги проворно поставили шатер, застелили его коврами, накидали подушек, внесли и сложили стопкой одеяла.

Светлана смотрела с любопытством, вспоминая, что нечто похожее она видела по телевизору, когда показывали жилище бедуинов, только там вместо ковров были полосатые половики, или как там они называются?

Со стороны, где разожгли костры, тянуло вкусными запахами, Света невольно сглотнула слюну — терпеть ей до завтра. Сегодня Милисента припрячет часть своего ужина, а завтра утром с ней поделится. Конечно, невесть что, но лучше, чем ничего.

Унижаться и звать любовницу мужа она не собиралась.

Маяна предусмотрительно где-то спряталась, во всяком случае, на глаза Светлане уже несколько часов не попадалась.

Девушка подумала, что если бы она решила смириться, то ей все равно поесть не удалось: Маяны не видать, просить некого.

Деяна принесла теплой воды и Света смогла сполоснуться за занавеской в углу шатра.

— Я здесь поужинаю, ты же не против? — муж стоял у входа в шатер и спокойно рассматривал девушку.

– Не против, — ответила Света, подавив досаду: мало того, что лицезреть князя ей не очень-то хочется, так он еще решил ее помучить вкусными запахами и видом пищи?

Рагнар, вошел внутрь, подтянул несколько подушек и с удобством расположился на ковре. Спустя минуту слуги внесли низкий столик, который тут же уставили блюдами с кушаньями.

Светлана хмыкнула — уж кто-кто, а она умеет подавлять желания! Сколько раз приходилось проходить, глотая слюни, мимо вкусностей, зная, что до получки три дня, а в кошельке последняя десятка?

Равнодушно отвернувшись от стола, девушка прошла в угол к стопке одеял, вытащила два, расправила, подобрала подушку и улеглась, повернувшись к мужу спиной.

Рагнар не спешил: ел, смакуя, причмокивая, шумно схлебывая. Садист иномирный!

Наконец, трапеза завершилась, стол убрали, а Света незаметно для себя задремала.

Князь с досадой смотрел на ком одеял, из которых торчал затылок Аланы. Он-то надеялся, что жена посидит рядом, они поговорят и, может быть, она решится попросить принести еду. Не вышло!

Его жена — совершенно непредсказуемая женщина, он положительно не знает, что от нее ожидать в тот или другой момент. Ни одна из знакомых ему женщин не упустила бы возможность провести время наедине, обязательно подластилась бы и точно голодной спать не ложилась. Вот как ему лицо держать? Приказ озвучен, его слышали, отменить он не может. Хотя, может, конечно, но выглядеть это будет не очень, так что придется ждать, когда Алана сдастся и попросит еду.